Гордость альфы - Сторми Гленн

Электус никогда раньше не трахал анамхару, поэтому понятия не имел, во что выльется этот опыт.

Волны наслаждения охватили Даниэля, когда он наполнил Карлтона своим семенем, глотая при этом сладкую, горячую кровь. Ощущая нити связи, он посмотрел на метку. В этот момент у него было ощущение, будто часть Карлтона на постоянной основе поселилась внутри него.

Это был обмен, меняющий их обоих на молекулярном уровне. С этого дня Карлтон принадлежал Даниэлю, а Даниэль — Карлтону. Никто другой не сможет заставить их ощутить себя заполненными и не принесёт такой страсти.

Никто и никогда не будет так сладко пахнуть. Даниэль сможет повсюду по запаху найти Карлтона, а любой другой, понюхавший его, поймёт, что у него есть пара. А с кровью альфы, бегущей по венам электуса, никто, кроме анамхары, не сможет его насытить.

Даниэль вытащил клыки из горла Карлтона и зализал ранки. Он сделал глубокий вдох, наслаждаясь ароматом смеси их оргазмов. Он улыбнулся, посмотрев на свою пару, но улыбка тут же угасла от вида ярости на лице Карлтона.

— Что, чёрт возьми, ты со мной сделал?

Глава 3

Карлтон зарычал и рванул цепи, приковывающие его к кровати Даниэля. Он понял, что электус оказался его парой. Он отлично ощущал этот запах, наряду с запахом секса, висящим в комнате. Но будь он проклят, если хотел быть чьим-то узником.

— Отпусти меня! — рявкнул альфа.

— Ни за что на свете, ангел.

Карлтон клацнул зубам в ответ на усмешку Даниэля и тот дёрнулся назад с расширенными глазами. Оборотень ухмыльнулся. Отличный знак, значит мужчина его опасается. Альфа был полон намерений, как только освободится, выбить всё дерьмо из Даниэля.

— Отпусти меня! — снова рявкнул он.

Вампир вздохнул и приподнялся. Карлтон поморщился, когда обмякший член Эверсона вышел из него. Он даже думать не хотел о возникшем ощущении разочарования после того, как его задница осталась пуста.

Карлтон не предполагал, что его трахнут. Он же чёртов альфа. Это ведь он должен быть в активной позиции. И уж явно ему произошедшее не должно было понравиться. Карлтон не собирался больше думать об этом. Он явно не даст знать Даниэлю, что ему понравилось — мужчина тогда никогда его в покое не оставит.

— Ты не имеешь права меня приковывать.

— У меня есть все права, — ответил Даниэль, перекатившись на край кровати. — Ты мой анамхара.

Как будто это всё объясняло. Когда Даниэль что-то взял с постели и ушёл, Карлтон стиснул зубы. Ему так и хотелось впиться клыками в плоть Даниэля и не только для того, чтобы доказать свою точку зрения.

Большую комнату наполнял комбинированный запах их спермы. Он был всеохватывающим, проник во все органы чувств Карлтона, единственное, что он чувствовал, был только запах секса… и крови.

Сердцебиение Карлтона ускорилось, когда он вспомнил, как клыки Даниэля проникли в вену на его бедре. Никогда в своей жизни он не ощущал ничего такого крышесносного. Как будто Даниэль открыл в нём какое-то скрытое извращение, о котором он и не подозревал.

Ему понравился укус.

Кто бы мог подумать?

Вот он уж точно никогда не догадался бы. Карлтон всегда знал, что ему нравится немного грубый секс, но укус вампира был странен даже для него. Ему не хотелось встретиться лицом к лицу с фактом, что он представляет, как острые клыки вонзаются в его член и тот от этого твердеет.

Просто были кое-какие вещи, о которых мужчина не должен думать. Они находились в вершине списка, может даже самыми первыми пунктами. Если об этом узнает Даниэль, то явно использует эту информацию против него. Поэтому он об этом не должен пронюхать.

Карлтон распахнул глаза и уставился на вернувшегося в комнату Даниэля. Его глаза расширились от вида красной анальной пробки в руках электуса. Он вспомнил эту пробку и то, какое удовольствие она ему доставила.

Он знал, что его трахнут, когда Даниэль забрался на кровать между его разведённых ног и вставил пробку ему в задницу. Карлтон никак не мог остановить Даниэля. Он даже не мог скрыть того, как дёрнулся его член, когда анальная пробка медленно проникала в его задницу.

Его ноги были широко раздвинуты и привязаны к прикроватным столбикам. Он даже не мог их сомкнуть. Руки также были привязаны к столбикам.

Он чувствовал себя выставленным на всеобщее обозрение.

— Я тебя за это убью, — прорычал Карлтон, когда Даниэль вставил в него пробку и прокрутил, от чего его член налился и поднялся. Альфа не мог скрыть отклик на действия электуса. Он был в таком замешательстве, что слёзы выступили на глазах.

— Можешь попробовать.

Карлтон стиснул зубы, когда Даниэль обхватил его член и провёл ладонью по всей длине. Когда вокруг члена и яичек сомкнулась холодная кожа, Карлтон хотел закричать.

Даниэль делал всё возможное, чтобы удержать альфу на грани оргазма, и Карлтон это знал. Он был так близок, что мог чувствовать вкус. И знал, что пока не даст Даниэлю желаемое, в оргазме ему будет отказано.

— Ненавижу тебя.

— Знаю.

Карлтона заинтересовала печаль в голосе Даниэля и он поднял на мужчину взгляд. Под глазами электуса залегли тени, уголки губ кривились, будто он хотел нахмуриться, но сдерживался.

Он выглядел усталым, не как мужчина, который только что соединился со своим анамхарой. Из того, что Карлтон слышал о вампирах, он знал, что от выпитой крови на коже Даниэля должен был выступить румянец, а не этот серый оттенок.

Во время соединения Даниэль от него кормился, Карлтон это знал. Он по-прежнему ощущал небольшую боль на бедре и на горле, в тех местах, в которые проникали клыки Даниэля.

Карлтона до усрачки напугало то, что он нуждался снова в проникновении клыков Эверсона. Он никому не раскроет, что жаждал ощущений от вампирского укуса. Такое унижение его уничтожит.

Всё, что знал Карлтон — это как быть альфой. Его воспитывали альфой и он уже десять лет стоял во главе стаи. Он не знал как быть кем-то ещё.

Вот почему он так упорно боролся за то, чтобы Роуэн остался в стае. Да, парень был хорошеньким, Карлтон же не слепой, но альфе требовалась его уникальная генетика. Если бы он смог найти пару Роуэну в стае, его кровная линия значительно бы усилила их.

А ведь альфам требовалась сила.

Вот почему Карлтона так сильно сводило с ума ощущение анальной пробки в заднице, кольца вокруг члена и яиц, и удерживающих на постели цепей.

— Отпусти меня, ты, грёбаный ублюдок! — закричал Карлтон, борясь с