Шерлок. Твой мозг может всё - С. Лютик

Подозрение пало на двух соседей Брауна, с которыми тот, будучи человеком очень склочным, неоднократно сильно ссорился: Майкла Фостера и Ника Коннора.

Майкл, которого Лестрейд попросил показать все имеющиеся у него перчатки, тотчас же вытащил из ящика комода точно такую, какая была найдена в гараже, натянул её на руку и сообщил, что вторую он потерял неделю назад, а других перчаток у него нет. На мой вопрос, когда Майкл последний раз видел Сэма Брауна, он сдвинул только что одетую перчатку, посмотрел на часы и сказал:

– Сейчас два часа дня. Брауна я видел вчера, около девяти утра, когда тот открывал свой сарай.

Второй сосед – Ник Коннор, заявил, что у него вообще перчаток нет. Когда же ему показали перчатку, найденную в сарае убитого, то он сказал, что она очень похожа на перчатки, которые у него были раньше, но неделю назад, ремонтируя в них свой мотоцикл, он до такой степени их испачкал и изорвал, что перчатки пришлось выбросить.

Выслушав оба объяснения, я отвёл инспектора в сторону и выслушал его мнение. Лестрейд был склонен к тому, чтобы задержать Майкла Фостера.

– Нет, Майкл невиновен, – возразил я инспектору – а вот с Ником вам следует плотно поработать.

Почему я принял такое решение, догадаетесь, Ватсон?

В сарае была найдена левая перчатка. Перчатка же Майкла тоже левая. Он примерял её на левую и, чтобы посмотреть на часы, которые носят на левой руке, ему пришлось ее сдвинуть.

Похищение на окраине

Как-то раз, Ватсон, мой брат Майкрофт попросил меня помочь его хорошо знакомому, сэру Майклу Вудстоку. Его ограбили на сумму около двадцати тысяч фунтов, забрав ценные бумаги из сейфа в доме. Он не хотел заявлять в полицию, так как в этой пренеприятной истории был замешан его сосед, Найджел Хитроу, с которым Майкл был знаком не один десяток лет.

Дом Вудстока находился в предместьях Лондона. Во время пути я наслаждался прекрасной морозной погодой, стоявшей уже неделю. Доехав по указанному адресу и расплатившись с кэбменом, я заметил ожидавшего меня на крыльце дома сэра Вудстока. Хозяин проводил меня в дом, по пути я обратил внимание на то, что входная дверь не имела признаков взлома. Другого входа в дом, как сказал сэр Майкл, не было.

Несмотря на крепкий мороз на улице, в доме было тепло и уютно. Я осмотрел открытый сейф, к которому, как сказал мистер Вудсток, после грабежа никто не притрагивался, замок которого также не имел следов вскрытия, и попросил хозяина позвать его соседа, мистера Найджела Хитроу, которого он два дня назад попросил присмотреть за домом, так как Вудсток собирался задержаться по делам службы.

Пока сэр Майкл ходил за своим другом, живущим в соседнем доме, я разглядывал причудливые морозные узоры на стёклах и размышлял о происшедшем.

Когда хозяин дома пришёл со своим соседом, я обратил внимание на его круглые очки с толстыми линзами, запотевшими с мороза в тёплой комнате, которые после тщательной протирки платочком вновь украсили его мясистый нос.

– Здравствуйте, мистер Хитроу.

– Добрый день, мистер Холмс, извините, без очков я ничего не вижу – одни расплывчатые силуэты.

– Присаживайтесь к камину, джентльмены. Вот виски, вот сигары, угощайтесь, – пригласил сэр Вудсток. – Расскажите, Найджел, как всё произошло.

– Вчера, после обеда, я решил заглянуть по просьбе сэра Вудстока в его дом. Ключи он мне оставил накануне своей отлучки. Вставив ключ в замочную скважину и попробовав повернуть его, я понял, что дверь не закрыта. Неужели Майкл ушёл, не заперев двери? – подумал я. Быстро войдя и даже не раздеваясь, я бросился в эту комнату и… О ужас! – около открытого сейфа стояли два пренеприятных дюжих бандита. Услышав меня, они бросили саквояж, который набивали бумагами из сейфа, и кинулись на меня. У меня слетели очки, они же, уткнув меня носом в пол, наспех связали мне руки и ноги, дочистили сейф и ушли. Часа через два с большим трудом мне удалось развязать путы, и я сразу позвонил сэру Вудстоку на службу.

– Вы сказали, что распутывались примерно два часа, не замёрзли ли вы за это время? – спросил я прекратившего свой рассказ Найджела.

– Нет, что вы, мистер Холмс, у сэра Вудстока очень тёплый дом и прекрасный камин. Даже если не зажигать его, в течение двух дней дома очень тепло!

– Вы видели лица бандитов? Смогли бы вы их опознать?

– Конечно, мистер Холмс! Я успел разглядеть их обоих. Ведь всё случилось средь бела дня, после обеда, часа в четыре.

– Ну, что вам сказать, сэр Вудсток… Я абсолютно уверен, с этого момента вы потеряли как друга мистера Хитроу. Надеюсь, он сейчас же покажет, где спрятал ваши ценные бумаги и объяснит, откуда у него ключ от вашего сейфа. А сообщать или не сообщать в полицию – ваше личное дело…

Через пять минут все ценные бумаги были у истинного хозяина, а я, Ватсон, садился в экипаж, который повёз меня домой, на Бейкер-стрит.

Ну и как вы считаете, почему я понял, что Хитроу – лжец?

Если в доме было тепло, а Хитроу зашел в него с мороза, очки должны были тут же запотеть, а он утверждает, что сразу увидел взломщиков и даже смог бы их опознать.

Заботливый племянник

Был у меня ещё один случай с просьбой о помощи. И был он от племянника одного хорошо знакомого мне богатого джентльмена. Остин Майлз, так звали этого молодого человека, позвонил мне и сказал следующее:

– Меня очень волнует знакомый вам мой дядя Майкл… – в голосе Остина по телефону сквозила тревога. – Он не явился, как обещал, сегодня ко мне на ужин. Вы не будете возражать, если мы вместе сходим к нему домой? Я подъеду примерно через полчаса.

Я согласился и поздним Лондонским вечером уже ждал Остина в фойе дома, в котором проживал его дядя, Майкл Дулитл, когда он подъехал.

– Мой дядя считал, что в последние дни кто-то следит за ним, – говорил Остин, пока мы поднимались по лестнице в квартиру. – Он хранил большую сумму денег в своем сейфе и, к большому сожалению, не держал это в тайне.

– Вы пробовали связаться с ним сегодня вечером? – спросил я.

– Когда он не пришел ко мне на ужин, я позвонил ему домой, но он не снял трубку.

Поднявшись на нужный этаж, мы быстро двинулись к двери холостяцкой квартиры Майкла Дулитла. Она была приоткрыта. Свет слабо горел только в прихожей.

– Нужно заглянуть в кабинет, – предложил я.

Стивен кивнул и уверенно проследовал вперед. Он остановился возле двери в тёмную комнату.

– В углу кабинета стоит торшер, – сказал он и исчез в темноте. Через пару секунд вся комната была залита ярким светом. Позади письменного стола была видна открытая дверца встроенного сейфа. Сейф был пуст. Остин стоял в углу, держа руку на выключателе торшера, а его лицо исказилось от страха. Он осторожно сделал шаг назад, чтобы переступить через большое, неподвижное тело своего дяди, лежавшее возле его ног.

– Он мертв? – с тревогой спросил он у меня.

Я опустился на колени рядом с пострадавшим и нащупал пульс.

– Нет, Остин, удар по затылку был очень сильный, но не смертельный. Это удача для вас! Если бы мистер Дулитл оказался мёртв – не отвертеться бы вам от смертной казни.

Как вы думаете, Ватсон, почему я сделал такое однозначное заключение?

Отходя от торшера, Остин переступил через грузное тело своего дяди. Значит, при движении к торшеру он должен был перешагивать через лежащее на полу тело. Но только человек, который заранее знал, что тело лежит на этом месте, смог бы не споткнуться в темноте и перешагнуть через него.

Смерть скупого миллионера

Частенько случается распутывать преступления, совершённые дальними и близкими родственниками, Ватсон. Главное – найти мотив совершённого, понять, кому из родственников преступление посулило бы какую-то выгоду. Но ещё важнее – обратить внимание на сопутствующие мелкие детали. Недавно Лестрейд приглашал меня на расследование подобного преступления. Кстати, замешан оказался тоже племянник. Но давайте всё по порядку…

Приехав в особняк, где обнаружили тело, я выслушал инспектора Лестрейда, который ввёл меня в курс дела, рассказав, что Гарри Грэй – известный своей невероятной скупостью миллионер – отравился цианистым калием. Он приехал в Оксфорд, в имение, где он родился, из Глазго неделю назад. Лестрейд показал содержимое карманов покончившего с собой – ничего интересного: потрёпанная чековая книжка, билет на завтрашний экспресс Оксфорд – Глазго, документы и потёртый кожаный бумажник. После приезда из Глазго он проводил время со своим племянником – единственным оставшимся родственником, которому по наследству отошло это имение, в котором он и проживал.

– Давайте послушаем, Лестрейд, что он нам расскажет.

– Давайте, мистер Холмс. Я попросил его подождать нас в одной из комнат. Нам сюда, направо…