И один в тайге воин - Трофимов Ерофей

– И что? – не понял Мишка.

– Казаки для своих мальчишек их часто покупают или с бою берут. Для учёбы. Да только пять рублей – большие деньги. Вот если по три отдавать, их у тебя станичники раскупят, – закончила она.

– По три, говоришь, – задумался Мишка. – Ладно. Вот проверю их, почищу, и можно будет весть подать, что продаю, – кивнул он. – Только патроны пусть сами покупают. Трофейные я хантам отвезу.

– Как скажешь, Мишенька, – с готовностью кивнула Настя, радостно улыбнувшись.

* * *

В очередной раз вытянув сеть, Мишка вздохнул и, покосившись на свой улов, почесал в затылке. Пора было возвращаться. Рыбу мало выловить. Её ещё нужно как следует обработать. Запустив мотор, парень вывернул руль вельбота и направил его вниз по течению, решив проделать это уже дома. Уходить далеко он теперь не решался. Со дня на день Настя должна была родить, так что ему приходилось каждый день делать нелёгкий выбор или тупо выкручиваться, чтобы побольше времени проводить дома.

Неожиданно для себя самого Мишка вдруг осознал, что это его первенец. Первый ребёнок за обе жизни. И это знание постепенно начало превращать его в чокнутого папашку. Благо воля и характер помогали бороться с этой напастью, но страх за жену и ребёнка у него не проходил. Глафира, словно каким-то неисповедимым женским чутьём угадав его страхи, то и дело гнала его из дома, буквально заставляя заниматься своими обычными делами. Не будь тётки, Мишка давно уже забросил бы все дела и сидел подле Насти, оглаживая её округлившийся живот.

– Вот ведь головняк! – выругался Мишка, закрепляя руль и доставая нож. – И угораздило же тебя жениться на старости лет. Жил бы себе и жил дальше. Нет, пошёл у тётки на поводу. А с другой стороны, сам же вечно ныл, что ни котенка, ни ребёнка не имеешь. Так что заткнись и дело делай. Тебе теперь не три, а четыре рта кормить. Шевелись, таёжник.

Подбадривая себя подобными высказываниями, парень успел вычистить почти весь улов до того, как вельбот причалил к станичной пристани. Закончив с рыбой, Мишка накрыл её куском брезента и отправился домой. Вкатив телегу во двор, он, не заходя домой, взялся за засолку. Благо бочонков под это дело было в достатке. Уже в сумерках закончив работу, он устало умылся прямо у колодца и не спеша отправился отдыхать.

Но едва успев проглотить миску каши и сделать глоток чаю, был вынужден снова включиться в общественную жизнь. Как оказалось, его решение продавать трофейные винтовки по цене ниже лавочных встретило в станице огромное одобрение. Три рубля за такую винтовку – вполне вменяемая цена, и станичники, имевшие подрастающих сыновей, приняли её с большим воодушевлением. Так что к ночи от всех трофеев осталось только три ствола. Не считая тех, с которыми парень так и не решил, что делать.

Английские и французские винтовки у казаков спросом не пользовались. Так что после недолгих размышлений Мишка решил продать их в оружейные лавки. Хоть какая-то копеечка в семейный бюджет. К тому же требовалось ещё навести порядок в собственном арсенале. После недолгих размышлений он решил оставить женщинам пару японок. Себе же Мишка оставил винчестер, пару винтовок, взятых с братьев убийц, и свою самоделку. Это не считая револьверов. Пара кольтов так и висела в кобурах у кровати, всегда готовая к использованию.

Задумавшись, Мишка не заметил, как к столу присела тётка и, несколько минут понаблюдав за ним, тихо спросила:

– Случилось чего, сыночек?

– А? Нет, мама Глаша, задумался просто, – очнувшись, улыбнулся парень.

– Это о чём же?

– За Настю страшно. А тут ещё война эта. Ума не приложу, как теперь на заимку ехать. Как вас одних оставить?

– А что с нами станется? – пожала женщина плечами. – Казаки своих в обиду не дают. Оружие у нас есть, ежели что, отобьёмся. Так что не бери в голову глупого. Делом своим занимайся. А мы как-нибудь справимся.

– Вот именно, что как-нибудь, – фыркнул Мишка. – Мать твою, хоть разорвись. То ли я умный, а то ли красивый.

– Чего?! – растерялась тётка от такого захода.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– А, забудь, – отмахнулся Мишка, постепенно заводясь ещё сильнее. – Эти твари узкоглазые совсем обнаглели. Говорил же, на их территории воевать надо. Так воевать, чтобы даже смотреть в сторону границы боялись.

– Уймись, Мишенька, – попыталась образумить его женщина. – Сам же знаешь, без приказа ни солдаты, ни казаки на ту сторону не пойдут. А одному тебе не справиться.

– Думаешь? – неожиданно успокоившись, задумчиво спросил Мишка. – А ведь это идея, мама Глаша. Малыми силами на чужой территории… Ладно, тут как следует подумать надо.

– Да ты ума, что ль, лишился, сынок? – взвыла тётка не хуже пароходной сирены. – Совсем очумел?! Одному с бандитами воевать идти?!

– Не голоси, мама Глаша, – выдал Мишка свою коронную фразу, попутно обдумывая случайно поданную идею. – Я в атаку на них в полный рост ходить не собираюсь. А в засаде меня ещё заметить надо. Из своей новой винтовки я их за полверсты колотить могу, а им до меня не дотянуться будет.

– В тайге? Где ты там полверсты открытого места найдёшь? – всплеснула Глафира руками.

– А вот на это, мама Глаша, охотничьи хитрости имеются, – усмехнулся парень, снова вспомнив про свои изыски с гранатами.

Закруглив разговор, он отправил тётку спать, а сам, допив чай, направился в мастерскую. Главным в его затее был толковый запал. Достав из ящика пару ударных пружин от охотничьих ружей и сами ударники к ним, Мишка задумчиво повертел их в руках и, отложив в сторону, достал пару обычных капсюлей. Потом, взяв лист бумаги, парень принялся рисовать схему взрывателя в разрезе. Сначала так, как он её помнил в своём прошлом, потом так, как мог сделать самостоятельно. Убедившись, что всё реально, он убрал свои каракули и отправился спать.

Утром первым делом Мишка отправился в кузню. Елисей, уже полностью оправившийся от ранения, едва завидев парня, отложил какую-то заготовку и, поздоровавшись, выжидающе посмотрел ему в глаза, оглаживая бороду широкой заскорузлой ладонью. Достав из кармана бумагу, Мишка принялся на пальцах объяснять, что именно ему нужно. Внимательно выслушав его, Елисей кивнул и, кое-что прикинув, решительно заявил:

– Дай три дня сроку, всё сделаю. Тут самое главное правильную форму слепить. А дальше просто всё. Два десятка хватит?

– За глаза, – радостно закивал Мишка, не ожидавший такой скорости выполнения заказа.

– Вот и слава богу. Через три дня племяш всё домой тебе принесёт.

– Спаси Христос, мастер, – склонил Мишка голову.

– Тебя спаси, – вежливо отозвался кузнец, возвращаясь к работе.

Вернувшись домой, Мишка принялся изобретать. Ещё на стадии идеи он подобрал несколько готовых болтов со сквозным отверстием по вертикальной оси и теперь прикидывал, как впихнуть в него запальную систему. В конечном итоге после нескольких неудачных попыток он решил использовать обычную медную трубку, в которую и начал монтировать сам взрыватель. Спустя два дня работы он крутил в руках готовый взрыватель, очень похожий внешне на те, которыми пользовался в своей прошлой жизни.

Медная трубка, в один конец которой была вставлена пружина с ружейным бойком, который удерживается рычагом на чеке. Дальше шёл патронный капсюль, а остальное пространство было заполнено дымным порохом. Второй конец трубки был заткнут небольшим кусочком бумаги. Само наполнение гранаты Мишка решил сделать комбинированным. Смесь пороха и динамита. Чего ему стоило добыть этот опасный компонент и нарезать его на куски, это отдельная сага.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Удача, что урядник после истории с нападением на него стал доверять Мишке, как самому себе. Так что все запасы имевшегося в его сарае конфискованного динамита парень получил без остатка и долгих разговоров. Нарезать шашки Мишка решился только в тайге, далеко от дома. Найденный у урядника динамит был лежалым, некоторые шашки даже начали отпотевать нитроглицерином, так что, кроша их, парень исходил холодным потом от страха. Одно неловкое движение, и всё, пишите письма.