Превосходство Воплощенного. Том 4 (СИ) - Ра Дмитрий

— Ну что вы, как я могу. Всего лишь был занят другими делами. Сами видите, покоя мне не дают.

Видимо, Элеонора тоже знает, что это место не просматривается и не прослушивается. Они кладет руки на пояс, пригибается, стоя на прямых ногах. Вижу ее декольте. Она это специально? Или в привычку вошли эти «женские» штучки? Элеонора понижает голос:

— Хоть я уже и не хочу тебя ни о чем просить, но мне нужна помощь в одном деле. Выгодном для нас обоих.

Пододвигаюсь, стучу по кожаному креслу ладонью:

— Присаживайтесь. Обсудим.

Элеонора выпрямляется, никак не реагирует на мое дружеское приглашение. Пожимаю плечами, устраиваюсь поудобнее.

— Я нашла один из пазлов, — тихо шепчет она так, что даже мне приходится прислушиваться. — И я считаю, что ты тоже знаешь об одном-двух. Предлагаю обменяться. Ты мне, я тебе. У обоих будет информация по двум пазлам.

Смотрю на Элеонору с большим энтузиазмом:

— А начальство ваше согласно на такой обмен?

— Мне плевать, на что оно согласно. Если ты ничего лишнего не сболтаешь, то я выдам им, кто пазлы и вырвусь из этого круга ада. Мне эта школа, — Элеонора осматривается, строит недовольное личико, — осточертела. Я ее ненавижу, как и все ваши интрижки. Я еще молода и хочу прожить своей жизнью.

— Неужели? А я думал, вы в двух шагах от аристократского титула. Так же вы говорили.

— Так ты согласен?

Хм. Она это серьезно? Отчаялась до такой степени, что идет на сделку со мной? И можно ли доверять ее словам? Элеонора может назвать чье угодно имя и проверить это будет непросто. Нужна кровь, лаборатория. Придется обращаться в Патрику…

— Согласен, — киваю. — Но сейчас я не могу назвать имена. Может быть позже.

Пока что я знаю только про Акане Мацуо. Но сдать ее не могу. Джуны знают, что я об этом знаю. И если вдруг информация о ней всплывает где-то еще, то они побегут разбираться именно ко мне.

— Тогда нам не о чем говорить, — разворачивается Элеонора. — Обратишься, когда узнаешь, Константин.

Успеваю ухватить руку Элеоноры. Она вздергивает бровь. Говорю:

— Тебя все равно не отпустят, ты же это понимаешь? Они никого не отпускают. Особенно тех, кто знает про пазлы и таких ненадежных, как ты…

— Убери руку, Константин. Или я вырву тебе её с корнем.

Сжимаю чуть сильнее:

— Ты забыла, кто я такой, простолюдинка? Я теперь зерус из Вельтешафт. А ты только что предложила мне… что-то подозрительное.

Лицо Элеоноры перекашивается в эмоциональной гримасе от этой болезненной правды:

— Ш-ш-ш-ш-ш, — издает она странные звуки шипящей кошки и сдувающегося шарика одновременно.

Нежно кладу ладонь второй руки на запястье Элеоноры:

— Довольно пустых угроз. Скажу честно, тебя давно списали. Ты — ненадежный элемент, который Вальты держат тут «на всякий случай». Вдруг хоть какой-то толк от тебя будет. Ну давай, скажи, что я не прав, — улыбаюсь я и добавляю немного блефа: — Теперь я вхожу в доверенные круги нашего с тобой клана и знаю, о чем говорю. Ты, считай, смертница. Ходячий труп, у которого не осталось шанса. Но… ты мне нравишься, Элеонора. И не только из-за этого, — с ироничной ухмылкой киваю на обтянутую латексом грудь. — Есть в тебе какой-то, не знаю, огонь. И ты рассказала мне об этом, — тычу себе пальцем в шею, намекая на удаленный Магнаром жучок. — Уж не знаю, почему, да и не важно.

Элеонора замирает, смотрит на меня глазами волка в капкане, вырывает свою руку, шипит змеей:

— Зачем ты мне это говоришь, а? Ты… ты мерзавец… Это Патрик всё устроил, да? Не смог залезть мне в трусы, так теперь мстит? Пусть он вылезет из своей норы и повторит мне это в лицо.

Вот ведь женщина. Сама подошла со сделками, а теперь возмущается. Вздыхаю, откидываюсь на кресле:

— Скажи мне про пазл, и я поговорю с Патриком, чтобы тебя освободили от… должности учителя в этой школе.

— С Патриком? — фыркает Элеонора. — Ты правда думаешь, что эта мелкая сошка тут авторитет? — она сжимает кулаки, впивается ногтями в ладони. — Меня придавил совсем другой че…

— Монтано?

— Ну надо же… Похлопать тебе за сообразительность? Именно этот человек отвечает за всю Москву. И за все дела, что тут происходят. И он знает всё! Всё!

Морщусь. Голос Элеоноры разносится по пустому залу громче, чем следует.

— Тише, учитель Элеонора, успокойтесь, — примирительно улыбаюсь я, перехожу на культурное «вы» — Может, я неправильно выразился, но я просто хочу вам помочь. Знаете, я очень хорошо умею прятать людей. Не постесняюсь, этого слова — лучше многих. Может я могу предложить вам… пропАсть?

Встаю, указываю на кресло:

— Прошу вас, присядьте.

Элеонора уставилась на меня дикими глазами, но, после короткой заминки, усаживается, кладет ногу на ногу так, что можно заметить что-то через короткую латексную юбку. Если бы я, конечно, смотрел в ту сторону.

Она знает про один пазл. Во что бы то ни стало, я обязан узнать про него. Тогда я буду знать уже о двух из четырех частей от сундука, как его там… а-а-а… Пандоры.

— Это невозможно, Константин. От Магнара не скрыться. Не удивлюсь, если ты стал зерусом, только потому что ОН так захотел. Ты либо делаешь, что он хочет, либо ты не нужен ему. И не сомневайся, намного лучше первое, чем второе.

Ну, в какой-то степени она права. Но если думать, что всё вокруг замысел высших сил, то можно только опустить руки и ныть, как всё плохо.

Слегка пригибаюсь. Теперь я возвышаюсь над ней, а не она надо мной. Ловким движением руки в белой перчатке, я поправляю локон волос Элеоноры за ухо. Ее глаза расширяются, рот слегка приоткрывается:

— И… что это значит?..

— Вы так милее, учитель Элеонора, — перестаю улыбаться, меняю голос на металлический: — Скажите мне, кто пазл. Я ведь тоже из Вельтешафт и в случае чего, не так уж вас и накажут. Взамен, я дам вам гарантию безопасности. Вы уйдете из школы, какое-то время поживете в одном укромном месте, а потом я вывезу вас из российского кластера. Денег могу дать, если у вас их нет. Вот смотрите, — включаю телефон, захожу в приложение, показываю дисплей. — Видите, сколько очков влияния? Тут полтора миллиона. Для начала хватит. Я перечислю их вам. Учителя же могут обменять их на валюту, верно? Но, сами знаете, это заметят Исталы, поэтому мы сделаем это, только если вы примите решение и скажете мне, кто Пазл.

Похоже, мне удалось немного растопить ледяное сердце Элеоноры:

— Мне… нужны гарантии. Как только ты предоставишь что-то убедительное, приходи. А так… это слишком рискованно.

Выпрямляюсь.

— Понимаю. Ждите меня в своем кабинете в конце дня, учитель Элеонора.

Она смотрим на меня глазами, в которых читается что-то теплое. Или мне кажется. Шиила их пойми, этих женщин. Тысячу лет живи и удивляйся выходкам.

Элеонора встает, смотрит на меня в последний раз, уголки ее губ слегка приподнимаются. То ли иронично, то ли от тоски. Она цокает каблуками и шепчет сама себе «надо освежиться…», выходит на мороз в одном латексе.

Российский Кластер — регион закаленных людей. Даже иностранцы, пожив здесь пару лет, начинают лопать мороженое при минус пятьдесят.

Хотя… наверное дело в легком свечении суммы, которой обволокло тело Элеоноры…

— Так, так, та-а-а-ак, — слышится скрипучий голос.

Эх, а я так надеялся, что эти шаги за спиной пройдут мимо. Но надежда, что трое вдруг решили прогуляться, пока в Яме происходят такие представления, умерла в зачатке.

Где-то я уже слышал этот голос.

Хватило двух секунд, чтобы понять что почем. Юлиан Макгрегор. Тот самый Валет, с которым я пререкался на трибунах перед боем с Патриком. Его еще тогда троллил Монтано. Ах, да. И еще это его место представителя от Вальтов я занял в боевом соревновании до десяти единиц суммы.

Разворачиваюсь навстречу прекрасным людям. Не отвечаю.

— О, да это же сэр Зерус, как я мог не узнать, — ухмылка Вальта способна закислить даже лимон. — Простите, пожалуйста, не признал вас из-за лица…