Запретные чувства - Рейчел Томас

– Я всегда ужинаю с гостями, мисс Ричардс, и вы не станете исключением.

Дестини выгнула изящную бровь. Зафир не мог не отметить ее смелость. Никто не смел разговаривать с ним столь дерзко, подвергать его приказы сомнению. Он должен был бы рассердиться, указать ей на ошибку, но не хотел. Девушка говорила с ним не как с шейхом, а как с мужчиной. С тех пор как он взошел на трон, ни одна женщина и ни один мужчина не видели в нем никого, кроме шейха.

Он придвинулся чуть ближе и вдохнул ее легкий цветочный аромат. Ему захотелось поцеловать ее, ощутить сладость полных губ… Зафир немедленно отступил. О чем он думает? Он правитель страны, у него есть обязанности. Он никогда не сможет поцеловать эту женщину, особенно когда она в его дворце в качестве гостьи. Так что Зафир отошел к большому резному письменному столу, чтобы между ним и Дестини была преграда. Эта западная женщина пробуждала в нем забытые эмоции и желания.

– Тогда буду ждать вечера.

– Как и я. – Он говорил искренне; он предвкушал вечер в ее обществе. – Нам нужно многое обсудить по поводу вашей предстоящей работы.

– Я понимаю, что для вас это болезненно, но мне совершенно необходимо знать обо всем, что произошло с конем.

– Обязательно. – Но только необходимое. Зафир никогда никому не признается в том, как ужасно поступил со своей сестрой. Как организовал для нее брак, который заставил ее пойти на такие шаги. Этого никто не должен знать. Целый год он тонул в чувстве вины; и эмоции, которые вызывала эта женщина, только усиливали ее. Он не имел права желать женщину, когда ему предстоит брак по сговору, не после того, как он заставлял Табину отказаться от своих желаний.

У Дестини все внутри трепетало, пока эскорт провожал ее по прохладным залам дворца навстречу человеку, которого она теперь знала как шейха Кезобана. К мужчине, который скрывал свое подлинное имя – хотя она до сих пор не понимала зачем, кроме как ради контроля.

Ей стоило бы отдохнуть в роскошном номере, с видом на великолепные дворцовые сады, но мысли о предстоящем вечере с мужчиной, который настолько же интриговал и возбуждал ее, насколько и раздражал своими властными замашками, не давали расслабиться.

Спускалась темнота, и дворец освещали лампы, висящие в каждой разукрашенной арке, мимо которых они проходили, так что все выглядело как сон. Наконец ее эскорт отступил, указывая ей на дверь, за которой широкий коридор вел в другую часть дворцового сада. Там виднелось что-то похожее на шатры, практически полностью из бледно-золотистого шифона, внутри светились лампы. Обстановка выглядела слишком интимной для официального ужина с человеком, который на следующие два месяца будет ее начальником. А когда она увидела Зафира, без головного убора выглядящего более расслабленным, у нее участился пульс.

– Добрый вечер. Надеюсь, вы отдохнули после поездки. – Его низкий чувственный голос соответствовал обстановке.

Дестини пришлось подавить короткую вспышку паники. Как будто она может заинтересовать этого могущественного шейха. Наверняка у него целый гарем красавиц.

– Как же иначе, в таких роскошных апартаментах. – Она не могла смотреть ему прямо в глаза; щеки у нее горели.

Когда же она наконец посмотрела на мужчину, то увидела, как его губы изогнулись в улыбке, а в темных глазах заплясали веселые искры. Впервые она видела на его лице что-то, кроме строгости и властности. Такая улыбка могла растопить любое сердце, в том числе ее собственное.

– Спасибо, – выдавила она, совершенно сбитая с толку его вниманием. Она совершенно не ожидала подобного от мужчины, который практически потребовал, чтобы она приехала сюда.

– Жаль только, что я не могу показать вам настоящую пустыню.

– Уже то, что вы делаете, великолепно, – сказала она, входя в шатер. Теплый ночной воздух играл с золотистыми занавесями, свечи горели в узорчатых лампах, создавая романтическую атмосферу.

Нужно ли ей беспокоиться? Она встревоженно покосилась на мужчину, о котором очень мало знала. Она находилась полностью в его власти, в тысячах миль от дома. Кого она пытается обмануть? Это король пустыни. Его жизнь настолько отличается от ее собственной, что он никогда даже и не подумает о такой, как она. Чем скорее она это усвоит, тем лучше.

– Вам не нравится? – В его голосе прозвучал намек на хищное рычание, и Дестини поняла, что ее молчание показалось ему недовольством.

– Все прекрасно. Идеально.

Зафир наблюдал за тем, как оглядывается Дестини, одетая в свободные белые брюки и длинный топ. Бледно-розовый шарф, которым она окутала голову, делал ее хрупкой, как цветок в его садах. Она явно вбирала каждую деталь; Зафир поймал себя на желании оказаться вместе с ней посреди пустыни, далеко от всех, особенно от своих обязанностей. Не то чтобы девушка понимала, что такое семейный долг и честь, если судить по напряжению между ней и ее мачехой. Она здесь подневольно и четко озвучила свои условия; но это не останавливало искр желания, которое текло через него как река, на которой был построен его город.

Однако какой бы красивой она ни была, Зафир привел ее сюда не для того, чтобы соблазнять. Это его дворец, его дом, и он никогда не развлекался здесь ни с одной женщиной, даже в те времена, когда был плейбоем. Тем более что ему предстоит жениться; он не может отвлекаться на женщин, даже на таких.

– Рад, что вам нравится. – Он старался говорить как можно ровнее, скрывая волнение, которое она на него оказывала.

– Я очень жду знакомства с вашим конем завтра. – Дестини взглянула на него с легким смущением. – И мне нужно больше узнать о несчастном случае.

Это было последнее, о чем Зафир хотел говорить. Чувство вины немедленно нахлынуло на него снова. И сочувствие на лице Дестини только ухудшало ситуацию. Она, наверное, думает, что потеря сестры настолько разбила ему сердце, что он не может об этом говорить. Но дело было совсем в другом…

– Сначала поедим, – предложил Зафир, и появились слуги, накрывая на стол. Скатерть и посуда были в королевских цветах, пурпурный и золотой; таким же был его шатер, когда он несколько раз в год выезжал в пустыню. Хотя Дестини улыбнулась, он видел, что резкость выбила ее из колеи. Но так было нужно: его долг требовал не позволять эмоциям влиять на решения.

– Я совсем не так представляла этот вечер, – сказала она, садясь на подушки перед низким столом. От интереса у нее сияло лицо и блестели глаза. Она была еще красивее, чем Зафир помнил; но, как и в первую встречу, она как будто совершенно не осознавала свою красоту, словно предпочитала держаться в тени.

– Вы моя гостья, Дестини. – Он впервые использовал ее имя в разговоре, и оно зашипело у него на языке как шампанское, а тело пронзило желание. – Я стремлюсь демонстрировать всем своим гостям все, что может предложить мое королевство и его народ.