Сигом и Диктатор - Игорь Росоховатский

Он влетел в окно родильного дома, сквозняком прошел мимо сестры в палату, где лежали новорожденные.

Сигом на долю секунды задержался у крохотного существа, посмотрел на его чмокающие губы, в углу которых виднелась капелька слюны. Он никогда не понимал, почему вот такое существо, даже больное и ущербное, вызывает прилив нежности у вполне разумной женщины или мужчины и почему они тратят на него столько сил и времени. "Это программа природы записана в них, и преодолеть ее они не могут. Для этого они слишком слабы и нелогичны", думал сигом. Он остался доволен младенцем: сердце равномерно пульсировало, желудок и кишечник были нормальными, скелет не имел существенных дефектов. Мозг был с посредственными возможностями, но вполне "в норме". "Из него выйдет отличный солдат, завоеватель", - с удовлетворением отметил сигом и последовал дальше. Еще несколько таких же здоровячков - и он обнаружил калеку. Правая нога ребенка была короче левой, сердце работало с перебоями. Сигом мгновенно исследовал вещество наследственности - ДНК - и выявил серьезные нарушения в одном из генов. "Возможна эпилепсия", констатировал он.

Ребенок, как видно, долго не мог уснуть, ворочался - и распеленался. Из-под белых повязок выглядывала раскрытая ладонь и пять смешных растопыренных пальцев. "А защититься ими он не сумеет", - сигом невольно улыбнулся: это создание, гораздо более Простое и несовершенное, чем он, к тому же еще с крупными дефектами, не вызывало у него ни жалости, ни сострадания, - просто было забавным. Сейчас следовало решить на основании анализа: уничтожить ребенка или только лишить его возможности произвести потомство. В это время младенец шевельнулся, длинные загнутые ресницы вздрогнули... Он раскрыл глаза и глянул на непрошеного исследователя.

Сигом удивился: он почти не производил шума. Как же младенец обнаружил его присутствие?

"Ладно, уничтожить успею. Вот только проверю слух", - сказал он сам себе.

- Ты слишком рано вернулся, - сказал Диктатор сигому, потягиваясь после крепкого сна. - Не мог же ты в такое короткое время облететь все родильные дома и отделения в клиниках...

- И одного было достаточно, - сказал сигом. - А может быть, следовало просто спросить у тебя...

- О чем? - насторожился Диктатор.

- Хотя бы о том, почему Спарта не стала владычицей мира. Почему она не дала человечеству ни известных философов, ни прославленных математиков и музыкантов? Только воинов, которые в конце концов были разбиты.

- При чем тут Спарта? - раздраженно спросил Диктатор. - Я послал тебя совершить вполне определенное действие - спасти мой народ от вырождения.

- Но ты ведь ученый и знаешь: организм борется. Он пытается возместить утрату в одном преимуществом в другом. Например, у слепого развивается более острый слух, у глухого - усиливается осязание. Что важнее для человека - крепость мышц или быстродействие мозга, безупречный скелет или способность к телепатии, здоровое сердце или развитые ассоциативные области?

- Я говорил тебе об усилении народа...

- Но что нужнее народу - ученые и конструкторы или те, кто сможет только убивать; здоровяк, которому не подняться выше среднего уровня, или хилый Моцарт? Без того, что придумают ученые и конструкторы, нельзя ничего завоевать. А без трудов философов, писателей и композиторов ученые и конструкторы не отточат свою мысль. Я вижу, ты понял. Да, у многих детей, которых я должен был бы уничтожить, имелось то, что нужнее всего твоему народу.

- А безнадежно больные, калеки, уроды? Их-то следовало устранить!

- Но если их нельзя вылечить сегодня, то это не значит, что так же будет завтра. Разве наука не движется? И кто может поручиться, что среди них не найдется хотя бы одного Пастера или Эйнштейна, который с лихвой искупит затраты на всех? Неразумно уничтожить даже их. Неразумно... Разве это не высший критерий?

- Может быть, ты и прав, - устало сказал Диктатор. - Поищем другой путь.

- Поищем, - как эхо откликнулся сигом.

Портреты предков молча ожидали...

6. ЗАВОЕВАНИЕ МИРА

- Время не ждет, - сказал Диктатор. - Но прежде, чем действовать старыми методами, испытаем способ убеждения. Он не приносил особых плодов, но, может быть, ты сумеешь объяснить людям, зачем им нужно вступать в твои легионы!

- Постараюсь! - ответил сигом.

Выйдя из дома, он увидел недалеко знакомую фигуру садовника. Это был румяный веселый человек средних лет, почти всегда насвистывающий песню.

"Типичный солдат - неунывающий, не теряющий присутствия духа, - подумал сигом и остановился. - Но ведь нельзя начинать сразу с большой массы людей. Попытаюсь провести первую пробу на нем. Тем более, что мы хорошо знакомы".

Он подошел к садовнику, склонившемуся над клумбой тюльпанов.

- Добрый день! - поздоровался сигом.

- Добрый день! Посмотри на эти тюльпаны. Ты не видишь в них ничего необычного?

- Нет. Тюльпаны как тюльпаны. У одного слегка пожелтели листья, сказал сигом, присматриваясь. - Я вижу, что земляной червь завелся в его корнях.

- Но ведь они фиолетовые. Мне удалось вывести и черные, и фиолетовые. Посмотри, как они жадно раскрывают чашечки, как тычинки, словно свечки, начинают гореть и сверкать на солнце капельками росы. А вот неожиданный серебристый переход, рядом жилка - кажется, тоже серебристая, но не блестит, а отсвечивает благородной матовостью. Гляди же, гляди, края лепестков зарделись рубиново и теряют густоту, будто разбавленное вино...

- Могу предложить тебе кое-что получше, - сказал сигом.

- Новый сорт тюльпанов?

- Ну нет, я вообще не понимаю, зачем такой человек, как ты, проводит целые дни за выращиванием цветов, - с досадой проговорил сигом.

- Это моя работа. Она не хуже всякой другой.

- У меня есть дело, достойное тебя. Я собираю армию для завоевания мира.

- Вот оно что... - протянул садовник и присвистнул. - Спасибо за заботу, но мне надо заниматься делом.

- Это ты называешь делом? Может быть, кто-то станет есть твои цветы?

- Нет, - улыбнулся садовник.

- Из них сделают одежду? Построят жилище?

- Тоже нет.

- Тогда какой же в них прок?

- Они доставляют людям радость.

- Невесомые слова. В них - пустота.

Садовник задумался - как объяснить? Затем сказал:

- Ты ведь меряешь все на "разумно" и "неразумно". Если подходить с этой меркой, то цветы доставляют людям радость, а радость помогает трудиться. Разве это неразумно? Зачем же мне идти с тобой на завоевание мира, когда мой мир здесь? Посмотри, как он переливается всеми красками, говорит со мной на своем языке. Если хочешь завоевать хотя бы его, для начала помоги мне полить грядки...

У выхода из сада прямо на густой траве сидел студент и усиленно зубрил, морщась, как от головной боли: