Сказки Долгой Земли (сборник) - Антон Орлов

– Нам нужна машина, – с искренним и вдумчивым выражением, словно не со своими общался, а парил мозги электорату, произнес Марат. – На гусеничном ходу, типа вездехода или танка. Таран-машины прокладывают дороги для караванов, а здешняя армия, которая воюет с кесу, обходится без них. Короче, скидываемся, подкупаем солдатиков и едем на Равду.

Дождь, наконец, иссяк. Повсюду стояли зеркальные лужи – провалы в облачную бездну, которая прячется, должно быть, под мостовой. Там застыли опрокинутые мокрые дома, телеграфные столбы, деревья, заборы. Кое-где водяную гладь рассекали длинные стеклянисто-прозрачные змейки толщиной с мизинец. Ола подумала, что это, наверное, они прыгали под дождем, и самочувствие чуточку улучшилось – хотя бы одну загадку долой. В этом мире, при всем его обманчивом сходстве с Землей, слишком много непонятного и неопределенного.

Рано обрадовались. План Марата, при всей его вопиющей рациональности, оказался неосуществимым.

Вы, ребята, наивные или просто наглые? Совсем господа туристы рехнулись… Армия – это вам не лавочка частных перевозок! Дожидайтесь поезда. Нет, мы не будем ради вас гонять через Лес машину, которая в любой момент может понадобиться для боевых действий против кесу, обращайтесь в гражданские транспортные службы. Идите отсюда на…

Они покинули военную комендатуру, изо всех сил хлопнув дверью, так что с потолка посыпались чешуйки штукатурки и впридачу перекидник, который тут же забился в угол, на глазах темнея под стать половицам.

Попытки договориться с солдатами в трактире тоже ни к чему не привели. Сами-то понимаете, о чем просите?! Это же нарушение Устава, чревато расстрелом! Не паникуйте, никуда ваш портал не убежит. А убежит – невелика беда, здесь тоже можно жить. Оставайтесь, девчонки, с нами, мы вас замуж возьмем!..

Замуж за них ни Ола, ни Эрика не хотели. Ушли из трактира злые. Девушки бормотали ругательства, Марат выглядел сосредоточенным, словно какой-то новый план в уме просчитывал.

Из-за Леса, из-за береговой стены выползали синевато-сиреневые сумерки, напоенные тревожными ароматами. Скоро оттуда же налетят медузники, надо искать ночлег.

– Не ночлег, а машину, – хрипловатым голосом креативщика, который сутки напролет не ел и не спал, жил на одном кофе, но все-таки родил гениальную идею, возразил Марат.

– Как ты это себе представляешь? – буркнула Ола.

– Сели и поехали, вот как. Главное – выбраться за ворота.

– Ты серьезно?

– А у нас есть выбор? – Он по-мальчишески скривился. – Подумай, что будет, если окажется, что мы подвид А! Хочешь в двадцать пять лет состариться?

Это из здешних сюрпризов. Если прожить на Долгой Земле безвылазно три-четыре года – то есть три-четыре нормальных года – ты автоматически становишься участником лотереи, затеянной самой матушкой-природой этого сумасшедшего измерения. Выигрыш – долгая жизнь, триста с лишним лет, причем признаки старения появятся только после того, как перевалит за третью сотню. Таких счастливчиков называют подвидом С. А подвид А – это проигравшие, они стремительно дряхлеют и умирают, и никакое лечение не спасает. Причины мутаций по сей день не выявлены. Можно, впрочем, не выиграть и не проиграть, остаться человеком с обычным сроком жизни, как на Земле – это подвид В. Хуже всего то, что заранее не предскажешь, как повлияют на твой организм здешние мутагенные факторы.

– И работы по нашему профилю не найдем, у них же никакой демократии, – процедила Эрика, пнув подвернувшийся камень.

У камня выросли ножки – не две и не четыре, а несколько пар – и он юркнул в лопухи у забора. Мелкое существо из тех, что таскают на себе свой домик, но при этом бегают проворно, на зависть земным улиткам и черепахам.

– Не скажи, у них ведь конституционная монархия, есть парламент, всякие фракции, – возразила Ола. – Можно пристроиться… Но я тоже считаю, надо прорываться домой. Только что нам будет за угон военной машины?

– Ничего не будет, – агрессивно усмехнулся Марат. – Портал же вот-вот закроется! Доедем до Равды, проскочим на ту сторону, и дальше они нас потеряют, а к следующему долгому лету срок давности пройдет. На Земле никто ничего не узнает. Главное – захватить машину.

– Тогда я «за», – решила Ола. – Пошли захватывать.

Легко сказать. Халатность тут не поощряется, военную технику без присмотра не оставляют. Часовые, колючая проволока, прожектора на вышках… Крохотный плюсик: все эти меры не от людей, а от автохтонов.

Забились в гущу кустарника возле одноэтажной постройки с вывеской над дверью. Что за вывеска, в потемках не разобрать, но, похоже, это магазин, закрытый ввиду позднего часа. Заросли спасали и от чужих глаз, и от медузников – те уже выплыли на охоту, и парочка этих упырей, большой и маленький, вилась поблизости, однако переплетение веток мешало им добраться до людей.

– Они к нам внимание привлекают, – с досадой отметил Марат. – Если что, мы сидим в кустах, потому что их испугались, понятно?

– Кто пойдет за машиной? – поинтересовалась Эрика. – Олимпия, давай ты!

– Почему я?

– Ты же считаешь себя неотразимой! Отвлечешь их, а Марат угонит вон ту бандуру.

«Та бандура» остановилась в полусотне метров от засады, на другой стороне улицы, и была патрульным вездеходом. Четверо парней в шлемах и бронежилетах устроились в решетчатой загородке под низким оцинкованным навесом, возле закрытого ставнями окошка в кирпичной стене. Ставни распахнулись, выпустив наружу волну кухонных запахов и показав ярко освещенную картинку: посетители получили по кружке и по пирогу. Точка быстрого питания для военных.

Окошко снова закрылось. Подвешенный на искривленном кронштейне фонарь золотил ржавые завитки решетки, вокруг него шуршала мошкара. Казалось, солдаты посажены в клетку и выставлены на обозрение любопытствующим ночным обитателям этого мира.

Ола, Марат и Эрика тоже чувствовали себя как в клетке. Начали обвинять друг друга, шепотом переругиваться. Наверху, за просветами в листве, медлительно извивались мохнатые щупальца в черно-белую полоску. Здешние кровососы умеют ждать. Патрульные умяли свой ужин и уехали, и если раньше было боязно, что они заметят засаду, то теперь, без них, стало по-настоящему страшно.

Пустынная ночная улица, темные дома с наглухо закрытыми ставнями, неподвижный завораживающий блеск широко разлившихся луж. Возле фонарей бесятся не только облака мошкары, но и какие-то неведомые создания покрупнее, издали не рассмотришь. Над крышами плавают медузники, высматривая поживу – ни дать ни взять медузы в черной воде, из-за них кажется, что городок давно затоплен и находится на дне морском, поэтому какие тут могут быть машины?