Ворон - Смолл Бертрис

— Я женюсь только по любви, Кейтлин, — спокойно ответил мальчик. — Какой прок от богатого приданого в доме, в котором поселился раздор между мужем и женой. Каких детей вырастят эти бедные души? Золото не может утешить больное сердце.

Прежде чем Кейтлин возразила брату, Уинн подняла руку.

— Вы не сможете прийти к единому мнению, поэтому я приказываю вам прекратить вашу детскую перебранку. Когда к нам наконец явится Риз из Сант-Брайда, мы со всей почтительностью выслушаем его, что бы он нам ни сообщил.

Сестры кивнули в знак согласия, хотя на уме у каждой было свое.

Кейтлин считала, что, когда Риз сделает предложение ее сестре, она уговорит ее принять его, таким образом, обеспечит прекрасное будущее себе и Дилис. Она с самодовольной улыбкой посмотрела на всех.

Дьюи, сощурив глаза, с отвращением смотрел на Кейтлин. Она напоминала злобную кошку, выслеживающую беззащитную мышь. Она не будет поступать по-своему, если он против, а он не одобряет ее поведения. Его права как хозяина Гарнока будут защищены. Он, возможно, и молод, но понимает, что если сейчас не начнет оказывать свое влияние, то позже ему с трудом удастся заставить окружающих воспринимать его всерьез. Он не проявит никакой слабости ради будущего счастья Уинн.

— Только ради тебя, дорогая сестра, — сказал Дьюи Уинн, нежно коснувшись ее щеки своей маленькой рукой.

Кейтлин нахмурилась. От нее не ускользнули ни значение его жеста, ни его слова, но она сдержалась. В конце концов ее слова окажутся решающими в этом деле, а не какого-то мальчишки.

Погода улучшилась, и вскоре поля вновь зазеленели всходами. Уинн и Дьюи ежедневно объезжали поместье. Они были привычны для крестьян и рабов Гарнока, молодой хозяин на своем упитанном сером в яблоках пони и его сестра на кроткой черной кобыле. Хотя мальчик в роли хозяина пугал их, но люди Гарнока доверяли леди Уинн и надеялись, что все будет хорошо. В течение многих лет до внезапной смерти старого хозяина леди Уинн каждый день сопровождала его в поездках по поместью. Даже когда она была еще ребенком, они знали, что в ней есть что-то особенное. Когда же она выросла, оказалось, что чутье их не обмануло. Уинн умела врачевать, но не знание лекарств, микстур, трав, припарок отличало ее, а благотворное прикосновение ее рук, редкий дар, которым Бог награждал немногих. Поэтому они доверяли сестре своего юного хозяина.

Весна выдалась славная. Скот жирел на лугах, покрытых после обильных дождей сочной травой. Среди молодняка не было потерь, болезни и хищники обошли его стороной, спрос на сыр был небывалый, и не только из-за его качества, а еще благодаря тому, что они делали лишь определенное количество, которое, в свою очередь, повышало цены на сыр, наполняя сундуки Гарнока золотом. Объезжая как-то утром вместе с братом поместье, Уинн подумала про себя, что судьба милостива к ним.

— А Кейтлин больше не жалуется, что нам в Гарноке нужен мужчина, — заметил Дьюи. — Позволив ей купить вдоволь материи и немного драгоценностей у торговца, ты, кажется, несколько смирила ее раздражительность. — Он засмеялся.

— Новые покупки просто отвлекли ее, — мудро заметила Уинн. — Она воспринимает все, что ей позволяют купить, как должное.

Дьюи громко расхохотался, потом лицо его стало серьезным.

— Мы ничего больше не слышим о Ризе из Сант-Брайда, сестра. Но если он сказал, что придет, значит, так оно и будет. Я не сомневаюсь в этом. Что ты собираешься делать, если он на самом деле попросит твоей руки?

— Я откажу ему, Дьюи. Я ведь тебе уже говорила, что не оставлю Гарнок, пока ты не вырастешь и не женишься. Наши родители, упокой Бог их души, одобрили бы мое решение. Мы как можно скорее выдадим замуж Кейтлин и Дилис, хотя сама по себе Дилис безвредная и простая душа. Кейтлин, однако, нужен муж. Она потеряла покой и поэтому сеет раздор в нашем доме. Она переменится, когда у нес будет собственный дом.

— Ей придется не по душе то, что ты ее так хорошо знаешь, — заметил он.

— В таком случае мы ей просто ничего не скажем, мой маленький братец, — с улыбкой ответила Уинн. — Но у тебя инстинкт такой же острый, как и у меня, верно?

— Думаю, что ты станешь очень земной женщиной, сестра, — сказал мальчик, но вдруг что-то отвлекло его внимание, и он закричал, доставая рогатку. — Взгляни! Это тот самый черный бродяга, который ворует зерно! — Найдя в сумке камень, он быстро вложил его в рогатку и выстрелил, не обращая внимания на крики Уинн.

— Нет, Дьюи! Это мой ворон! Не убивай его!

Обычно очень меткий, Дьюи в этот раз промахнулся или, возможно, ворон был более проворным. С негодующим криком птица пролетела мимо над ними, сердито ругаясь.

Уинн засмеялась.

— Не надо даже знать языка воронов, чтобы понять, что он сильно бранит тебя, маленький братец.

— Госпожа! Госпожа! — раздался голос со склона холма, и вскоре к ним подскакал Эйнион, домашний раб. Это был крупный мужчина, такой высокий, что его ноги почти касались земли, когда он сидел на лошади. Широкоплечий, с мускулистыми руками и ногами, с головой, заросшей львиной гривой рыжих волос, падающих на плечи, он являл собой впечатляющее и устрашающее зрелище. Но он сильно хромал, из-за чего и попал в плен. Его схватили после битвы с ирландцами и продали в рабство. Оуену ап Льюилину сказали, что он из Норвегии, далекой северной страны. Хотя походка Эйниона из-за хромоты была неуклюжей, он обладал невероятной силой. Оуен ап Льюилин сразу же полюбил его и инстинктивно доверял ему Сняв с него ошейник раба, хотя и не отпустив к родной семье, Оуен поручил Эйниону охранять детей. В то время в доме была только малышка Уинн.

— Меня послала к вам леди Кейтлин, — сообщил Эйнион. — Лорд из Сант-Брайда неподалеку и просит разрешения остановиться в Гарноке.

— Наша сестрица, несомненно, передала с гонцом разрешение, — проворчал раздраженный Дьюи.

Эйнион усмехнулся.

— Да, хозяин, — сказал он, а потом добавил:

— Она даже не дала бы гонцу утолить жажду, так ей не терпелось, если бы не вступилась бабушка.

— Как жаль, что мы не можем обручить Кейтлин с Ризом, — пробормотал мальчик. — Она бы прекрасно ему подошла!

— Дьюи! — Уинн засмеялась. — Ты опозоришь нас своими дурными манерами, мой юный лорд Гарнока. Риза из Сант-Брайда надо встретить со всей учтивостью, несмотря на то, что я откажу ему — А если ты его полюбишь? — спросил мальчик.

— Мне не нужно замужество, которое угрожает тебе, — тихо проговорила Уинн. — Я не пойду на это ради мужской любви, Дьюи, потому что любовь, в которой пылко клянутся, может угасать, пока не потухнет совсем. Нет, мой дорогой, любовь никогда не повлияет ни на одно мое серьезное решение.

Мальчик кивнул, вполне довольный. Из слов сестры он понял, что она не оставит его и оградит от опасности его жизнь, но в карих глазах Эйниона было беспокойство. Леди Уинн слишком молода, чтобы так уж хорошо разбираться в жизни, особенно не имея достаточного представления о мужчинах и женщинах. Она уже не первый раз говорила таким образом, и каждый раз он с любопытством вглядывался в нее, ощущая присутствие еще кого-то. Но перед ним стояла именно леди Уинн, и никого больше. Он озадаченно тряхнул своей большой головой и пришпорил коня вслед за братом и сестрой.

Они прискакали в Гарнок и увидели, что Риз из Сант-Брайда уже опередил их, его воины на конях кружили по двору, пока конюхи пытались навести порядок. Они вздохнули с облегчением, когда вернулась Уинн. Главный конюх подбежал к ней, чтобы взять ее лошадь под уздцы.

— Займись нашими гостями, — тихо приказала она. — Я сама справлюсь.

Как только слуга отошел, его место занял человек среднего роста в богатой одежде.

— Правы были те, кто говорил мне, что Уинн из Гарнока красавица, — начал он. — Однако они недостаточно воздали должное вашей красоте, госпожа.

— А мне не доводилось слышать, что Риз из Сант-Брайда льстец, мой господин, — ответила Уинн, глядя на него сверху Лицо человека, смотревшего на нее, имело чисто кельтские черты.