Ценность Мира. Том 2 - Сергей Александрович Малышонок

чтобы удерживать взятую мной скорость, потому ещё по пути к полуросликам было решено, что девочки тоже поедут верхом, просто чтобы сохранять силы. Так что как ни старайся, а за день, даже с учётом смены лошади на чуть более свежую, до нужного места добраться я не мог, и предстояло вставать на ночёвку «в чистом поле». В смысле, можно было, конечно, завернуть к старой избушке мэтра Квентинуса, но это опять заворачивать в лес и рисковать травмами для лошадей при спотыкании о какой-нибудь корень. Лучше уж в поле, тем более что так и дальше проеду.

— Эдвард, — подлетела ко мне Ариниль, когда просвет в деревьях наконец-то показался, а я подстегнул коня.

— Что? — искоса поворачиваюсь к ней.

— А можно я поеду на тебе? — с неподражаемой фейской непосредственностью спросила малышка.

— На мне?

— На лошадке неудобно и трясёт, а Эдвард — мягкий! — пояснила мне красавица.

— Эм… Ладно, — не нашёл я причин возражать той, кто первая на мне и скакала ещё со времён той охоты на волков. Да и не до споров мне было — я смотреть должен был, чтобы на яму свой транспорт не навести.

— У-умф! — довольно хмыкнула фея, крутанувшись в воздухе и спикировав мне на загривок. После чего крепко обняла меня руками, чтобы не упасть, и встала ножками на седло сзади.

— Тебе точно так будет удобно? — чуть придержал я лошадь, опасаясь за малютку.

— Да! Мои крылышки отдохнут, а потом мы поменяемся! — позитивно ответили мне, перекрывая громкостью голоса ветер. — Следующая Тинкалиэнь, а не Силиви, — резко переключившись на заговорщический шёпот, прошептали мне прямо в ухо, в процессе пару раз коснувшись того губками.

— А… Хорошо, — фейские интриги и борьба за власть… Разбираться в этом сейчас я тоже был не готов.

Ариниль же, убедившись, что возражений у меня нет, уткнулась носиком мне в шею и притихла, источая окрест счастливое изумрудное сияние своей магии. Что сияние именно счастливое, я понимал однозначно — слишком долго с ними общался и уже научился различать такие вещи по цвету огонька.

Тем не менее скачка продолжалась, и хотя феи действительно время от времени менялись, но очень скоро это уже стало не так уж весело и примечательно, да и даже с таким отдыхом и использованием второй лошади они уставали. В итоге, когда я всё-таки встал на ночёвку и стреножил лошадей, малышки рухнули едва ли не раньше, чем до конца отзвучало слово «привал». И это было плохо, наглядно показывая, что нужно поумерить пыл — не соображающие от усталости разведчики мало того, что ничего путного не наразведают, так и сами могут подставиться. Так что, разбудив поутру облепивших меня, аки подушку для обнимания, красавиц и скромно позавтракав взятыми с собой припасами, я принял решение несколько снизить темп, в результате чего к хутору, где обитало семейство коневодов, мы вышли только ближе к полудню.

Небольшое, скрытое в складках местности поселение у реки встретило меня пустыми домами, запертыми стойлами и отсутствием какой-либо цивилизованной жизни. Коневоды уже успели уйти, более того, благодаря небольшому количеству жителей и большому, относительно них, количеству лошадей они не просто сбежали, прихватив с собой самое необходимое, но даже ухитрились вывезти содержимое погребов. Во всяком случае, овса и пшеницы с мукой я не нашёл. Нет, понятное дело, что вообще всё ценное, что не прибито, народ не забрал, но осталось только что-то не особо важное или слишком тяжёлое, вроде мебели, наковальни и так далее.

Закончив небольшой отдых, нужный более моим спутницам и транспорту, чем мне самому (собственно, потому я и шлялся по хутору — особой усталости не чувствовалось, а просто сидеть и «смотреть в никуда» желания не было), продолжили путь. Тут луга уже куда сильнее сжимались лесом, к тому же начинались холмы, что примерно к концу дня должны были перейти в горы и своего рода «земли долин», во всяком случае, для себя я этот ландшафт назвал именно так. Сами долины там были, вернее, одна долина, куда более широкая, чем на севере, но внутри у неё тоже были небольшие скальные хребты, что разрезали внутреннее пространство на несколько каньонов, словно какой-то исполинский зверь когтистой лапой размером в несколько километров « скребанул» по местности. Перебраться между этими скальными бороздами было можно… кому-то очень ловкому или летающему, а вот лошадь не пройдёт. Там и у горного козла могут проблемы начаться, что уж говорить об обычной коняшке?

Собственно, секрет с хоббитом-разведчиком как раз и располагался на ближайшей к нам возвышенности из этих скальных хребтов, в месте, где начиналась одна широкая лесистая равнина на день конного пути. Правда, с учётом прошедшего времени и примерной скорости движения дикарей, добраться до того места я и не надеялся. По идее, они вообще могли уже быть на месте хутора коневодов, но, видать, задержались.

Когда река и открытые пространства подошли к концу, сменившись пусть и довольно редким, но всё же лесом, последнее соображение заставило меня притормозить. Искать противника вслепую было той ещё идеей, ведь пойти они могли как угодно, выбирая открытые места, но из-за деревьев уже через пару километров я мог их и не заметить. Гадать тут было нельзя, однако на этот случай у меня и были фейки.

— Ну что же, приехали, — я спустился с коня. — Значит так, Силиви!

— Да? — подлетела ко мне синевласая малышка.

— Бери лошадок и возвращай их обратно, дальше от них толку будет мало.

— А-а-а… как тогда Эдвард вернётся? — похлопала она глазами.

— Отберу лошадей у степняков, — пожал я плечами. Вообще, идея отправить подальше именно эту фейку возникла не только из-за необходимости позаботиться о моём транспорте. Всё дело в том, что эта малышка несколько… слишком легкомысленная. Ситуацию с нагами я до сих пор в красках помнил. И хотя в повседневной жизни эта черта феи не была проблемой, но, когда ты в одиночку идёшь на две сотни озверевших дикарей, всякие досадные случайности и неожиданности из-за чьего-то распизд… раздолбайства тебе нужны в последнюю очередь.

— Ла-а-адно, — немного недовольно протянула миниатюрная девушка с крылышками и, неожиданно чмокнув меня в щёку, взлетела в седло. До стремян она не доставала, но они ей и не были нужны, равно как и уздечка — стоило тонкой ручке с изящными пальчиками коснуться гривы, как лошадь послушно всхрапнула