Проклятие гробницы фараона - Р. Стайн

Я хотел спросить дядю Бена, что это такое, но он все еще стоял в углу, увлеченный разговором с Кристи.

Мы с Сари вернулись ко входу в туннель.

— Похоже, он о нас забыл, — капризно протянула Сари.

Я согласился и посветил фонариком на высокий, весь в трещинах, потолок.

— Как только он попадает сюда, сразу забывает обо всем, кроме работы, — вздохнув, сказала Сари.

— Не могу поверить, что мы действительно внутри пирамиды! — воскликнул я.

Сари рассмеялась и стукнула ногой по полу.

— Смотри — древняя пыль, — сказала она.

— Ага. — Я тоже поддал ногой песок. — Интересно, кто проходил здесь последним? Может быть, египетская жрица. А может, фараон. Они могли стоять прямо на этом месте.

— Пошли посмотрим окрестности, — внезапно предложила Сари.

— Что?

Ее темные глаза заблестели, а на лице появилось прямо-таки дьявольское выражение.

— Пошли, Гейби. Давай исследовать какие-нибудь туннели.

— Не называй меня Гейби, — предупредил я. — Ты же знаешь, что я это ненавижу.

— Извини. — Она хихикнула. — Так ты идешь?

— Нам нельзя, — колебался я, следя за дядей Беном. Сейчас он спорил с рабочим, который принес похожую на ноутбук коробку. — Твой отец просил, чтобы мы держались вместе. Он сказал…

— Папа будет занят здесь много часов, — прервала она меня, поглядывая на дядю Бена. — Он даже не заметит, что мы ушли. Вот увидишь.

— Но, Сари… — начал я.

— Кроме того, — Сари положила мне руки на плечи и потянула к выходу, — он не любит, когда тут бесцельно слоняются посторонние. Мы будем только мешаться.

— И все-таки… — Мне не хотелось покидать единственное освещенное место среди кромешного мрака.

— Я ходила вчера на разведку. — Сари изо всех сил толкнула меня. — Мы далеко не пойдем. Здесь нельзя заблудиться — все коридоры ведут к этой комнате. Клянусь.

— Думаю, нам не стоит этого делать. — Я не отрывал глаз от дяди Бена. Он опустился на четвереньки и начал копать каким-то инструментом рядом со стеной.

— Иди без меня, — предложил я.

И тогда Сари сказала то, что, как я и предполагал, она обязательно должна была сказать. Что она всегда говорит, когда хочет добиться своего.

— Ты струсил!

— Нет, — возразил я. — Просто твой отец велел нам…

— Струсил, как мокрая курица. — Она принялась кудахтать.

Было очень неприятно.

— Прекрати, Сари. — Я пытался говорить сурово и твердо.

— Так ты струсил, Гейби? — повторила она, улыбаясь так, словно только что одержала великую победу. — Эй, Гейби?

— Прекрати называть меня Гейби! — рявкнул я.

Она смерила меня презрительным взглядом.

Я скорчил недовольную мину.

— Хорошо. Пошли исследовать окрестности.

Ну что еще мог я сказать?

— Только не далеко, — быстро добавил я.

— Не волнуйся, — улыбнулась Сари. — Мы не заблудимся. Я просто покажу тебе туннели, которые видела вчера. В одном из них есть плита со странным рисунком. Похоже на кошку, но я не уверена.

— Правда? — вскричал я, мгновенно загораясь. — Я видел в книге наскальные рисунки, но никогда….

— Может быть, кошка, — повторила Сари, — а может, человек с головой животного. Очень необычно.

— Где это? — спросил я.

— Следуй за мной.

Не сговариваясь, мы одновременно посмотрели на дядю Бена. Он, по-прежнему на четвереньках, копал землю у стены.

И я последовал за Сари.

Мы протиснулись через узкий коридор, затем свернули и прошли по более широкому проходу направо. Я немного отстал, держась в нескольких шагах от Сари.

— Ты уверена, что мы сможем вернуться? — Я старался говорить небрежно, чтобы меня не обвинили в трусости.

— Положись на меня, — сказала Сари. — Направляй фонарь на пол. В конце коридора есть небольшая, но очень интересная комната.

Мы шли по коридору, который заворачивал направо. Вскоре он разветвлялся, и Сари выбрала левый туннель.

Стало теплее. Воздух здесь казался затхлым, словно в прокуренном помещении.

Туннель оказался шире, чем предыдущие. Сари прибавила шаг, намного опередив меня.

— Подожди! — крикнул я.

Как назло, у меня опять развязался шнурок. Чертыхнувшись, я наклонился, чтобы его завязать.

— Эй, Сари, подожди меня!

Ответа не последовало. Казалось, она меня не слышит. Свет ее фонарика вдалеке становился все слабее. Затем он внезапно исчез.

Неужели у нее перегорела лампочка?

Нет, скорее всего, коридор поворачивает в сторону, решил я. И Сари просто не видно.

— Сари! — позвал я. — Подожди! Подожди!

Я пялился в темноту.

— Сари!

Почему она мне не отвечает?

5

— Сари!

Мой голос эхом отдавался в длинном извилистом туннеле.

Молчание.

Я окликнул Сари еще раз и прислушался: эхо вновь и вновь повторяло ее имя. Сначала я разозлился. Я понял, что затеяла Сари. Она нарочно не отвечала, чтобы напугать меня. Ей непременно надо доказать, что это она храбрая, а я перепуганный котенок.

И тут мне на память пришел другой случай, происшедший несколько лет назад, когда Сари с дядей Беном приехали к нам в гости. Думаю, нам с Сари было тогда лет семь-восемь.

Мы вышли на улицу погулять. День выдался пасмурным, собирался дождь. У Сари были прыгалки, и она демонстрировала мне, как великолепно умеет через них прыгать. Когда она позволила мне их взять, я, разумеется, споткнулся и упал, а она смеялась как сумасшедшая.

Я решил отомстить ей и повел в заброшенный дом за несколько кварталов от нас. Все соседские ребята верили, что в этом доме водятся привидения. Это было отличное место для игр, хотя родители вечно требовали держаться от него подальше: мол, в любую минуту дом может рухнуть.

Мы пробрались внутрь через разбитое окно подвала. На улице потемнело, пошел дождь. Все было просто замечательно. Я видел, что Сари здорово струхнула, оказавшись в ветхом доме с привидениями. Я же, разумеется, ничего не боялся, потому что был здесь не впервые.

Ну вот, мы принялись бродить по дому. Я шел впереди, а когда обернулся, Сари и след простыл. А за окном началась гроза, и сквозь разбитые окна хлестал дождь.

Я решил, что пора возвращаться домой. Позвал Сари. В ответ тишина. Я позвал еще раз. Молчание. Затем я услышал страшный грохот.

Выкрикивая ее имя, напуганный до смерти, я метался из комнаты в комнату. Я был уверен, что случилось что-то ужасное.

Я обежал все комнаты в доме. Мне стало еще страшней. Сари как сквозь землю провалилась. Я звал ее, но она не откликалась. Страх сделал свое дело — я заплакал. Затем я полностью потерял голову и выбежал из дома прямо под дождь.

Молнии раскалывали небо, грохотал гром. К тому времени, как я добрался домой, я промок до нитки.

Я влетел на кухню, крича сквозь рыдания, что потерял Сари в проклятом доме.

А она уже сидела там за столом. В уюте и тепле. И с довольной улыбочкой ела огромный кусок шоколадного торта.

Сейчас, стоя в мрачном чреве пирамиды, я подозревал, что Сари решила повторить тот трюк.

Она пытается напугать меня.

Хочет выставить меня идиотом.

Или нет?

Я шел по низкому узкому коридору, освещая путь фонариком. Моя злость быстро сменилась тревожным предчувствием.

Что, если это вовсе не злая шутка? Вдруг с Сари случилось что-то дурное? Может, она оступилась и провалилась в яму? Или заблудилась в коридорах? Или…

Мысли путались в моей голове.

Кроссовки громко стучали по песчаному полу. Я припустился бегом.

— Сари! — Я был в таком отчаянии, что уже не беспокоился, выгляжу я напуганным или нет.

Ну где же она?

Впереди ее не было. Я бы увидел свет фонаря.

— Сари!

В этом узком пространстве спрятаться было негде. Неужели я выбрал не тот туннель?

Однако я никуда не сворачивал, и это был тот самый коридор, где она исчезла.

Не говори «исчезла», обругал я себя. Даже не вспоминай это слово.

В конце узкого прохода зияло небольшое отверстие, которое вело в маленькую квадратную комнату. Я быстро посветил фонарем из стороны в сторону.

— Сари!

Никто не отзывался.

Стены были голыми, а воздух теплым и спертым. Луч фонарика скользнул по полу. Но пол был здесь более твердым и на нем не отпечаталось никаких следов.

— Ой!

Я тихо вскрикнул, потому что луч фонаря выхватил какой-то предмет у дальней стены. У меня сильно застучало сердце, и я быстро пошел вперед, пока не оказался от него в нескольких шагах.

Это был саркофаг.

Огромный каменный саркофаг, по меньшей мере восьми футов длиной.

Он был прямоугольным, с закругленными краями, а на крышке виднелись рисунки. Я ступил ближе и направил туда свет фонаря.

На крышке было выгравировано человеческое лицо. Лицо женщины. Оно выглядело как посмертная маска, наподобие тех, что мы изучаем в школе. Широко раскрытые глаза смотрели в потолок.