Венец судьбы - Амелия Хатчинс

пьёшь алкоголь. Ты не была хорошей девочкой в Гильдии. Я знаю. Олден рассказывал мне ужасные истории о тебе, от чего я люблю тебя ещё больше.

— Отлично, с каких пор Фейри стали способны компрометировать богов? Неудивительно, что все так хреново. — Взяв бутылку, я опрокинула её, отпив большой глоток, чтобы облегчить боль в груди.

Я наблюдала, как мужчина, который вырастил меня, стоял рядом с разочаровывающим Фейри, который кивнул, самодовольно улыбаясь.

— Я убью его.

— Ну, как минимум, ты должна надрать ему задницу

— Думаю, ты мне понравишься, — заявила я, протягивая ей бутылку скотча.

— Эй, мы уже подруги. Я, конечно, не возражаю, начать всё сначала, но надеюсь, что моя подруга Синтия, очень скоро вернётся. Она крутая и нужна нам, чтобы вести войну.

— Какую войну? — потребовала я.

— Ту войну, в которой мы по уши увязли и не сможем остановить её без тебя, — призналась она, возвращаясь мне скотч.

— Чертовски потрясающе, — простонала я, не зная, кому больше верить.

Моей команде прибыли мозги, как и Олдену. Проклятье, я не уверена, что и сама не скомпрометирована. Тело ныло от желания прикосновений, а я никогда не нуждалась в таком. Я никогда не жаждала секса, но вот она я, вся влажная от предвкушения мужика, который удерживал невидимой нитью контроль над моим телом.

Всё во мне сияло, как рождественская ёлка в декабре, каждый раз, как взгляд золотистых глаз останавливался на мне. Райдер хрипло усмехнулся, привлекая моё внимание к себе, стоящего с порочной улыбкой на губах. У меня вновь затвердели соски, маня его попробовать их. Лоно сжалось, стеная от желания быть заполненным. Я провалилась в кроличью нору, где была шлюхой, которая хотела, чтобы этот монстр широко развёл мне ноги и трахал до тех пор, пока я больше не захочу сбежать из этой альтернативной вселенной, в которой очнулась.

Райдер втянул воздух, отчего у него раздулись ноздри, и я отпрянула от его пристального взгляда, молясь Гекате, чтобы он не почувствовал запах моего возбуждения, пропитавший сущность. Голодный взгляд ясно говорил, что он чувствует, и я покраснела, как какая-то глупая школьница, влюбившаяся в хулигана, который её задевал. Я такая идиотка.

Глава 2

Олден попытался объяснить мне всё. Проблема в том, что это та же история, которую Адам выдавал мне за правду. Я буквально не могла дальше закатить глаза, потому что становилось больно. Я покачала головой, хмурясь сквозь рычание разочарования, когда посмотрела на Старейшину, который был мне как отец.

Олден и Адам последние пару часов рассказывали мне неправду, и я начала блокировать их, смотря убийственным взглядом на мужчину, который сидел рядом с другими Фейри, глядя на меня в ответ, будто между нами чёртово противостояние Фейри.

Он сидел, слегка подавшись вперёд, сцепив пальцы перед собой и излучая уверенность, которую не следовало.

— Зачем мне выходить замуж за тварь? — потребовала я, указывая на придурка, за которого, как меня уверяли, я вышла замуж. Да как же! Я даже не такая взрослая, чтобы хотеть выходить замуж, не говоря уже о том, что никогда не вышла бы замуж за такое существо, как Райдер. Он Фейри, и я ненавидела каждую деталь его вида. У меня высокие стандарты, или, по крайней мере, выше этого!

— Потому что ты любишь его. — Олден пожал плечами и вздохнул, наблюдая, как я в сотый раз закатываю глаза от раздражения и недоверия. Он провёл рукой по лицу и посмотрел на Адама, который хмыкнул, покачав темноволосой головой.

— Нет, я его даже не знаю. Да и в ином случае, я бы точно не вышла за него замуж. Ты говорил, что я умерла, но очевидно, что я жива. Не говоря уже о том, что будь я действительно какой-то богиней, разве у меня не было бы сил? И будь так, разве я не использовала бы их, чтобы выбраться из этого места и вернуться в Гильдию?

— Что последнее ты помнишь? — спросил Эдриан, стоя на безопасном расстоянии от меня. Я уже трижды безуспешно пыталась его убить. Они спрятали все колья — или предметы, которые можно было превратить в колья, — к сожалению.

— Мы с тобой в катакомбах, — огрызнулась я, покраснев, когда улыбка появилась на греховно страстных губах Эдриана.

— Твоё последнее воспоминание — это как я лишил тебя девственности? — Он выгнул брови и скользнул взглядом по моему телу, с трудом сглотнув.

— Да, но у тебя тогда был пульс, придурок. — Я отвернулась от него

— Твою мать! Ей семнадцать. — Эдриан округлил глаза, а затем повернулся к Адаму, который внезапно замер.

— Мы в таком дерьме, — простонал Адам, потирая пальцами глаза. — Ты помнишь её в семнадцать лет?

— К сожалению, да, — протянул Олден, проводя рукой по волосам. — Я никогда в жизни не писал так много отчётов о несчастных случаях. — Кто-то прошёл через комнату, протягивая Олдену фотографии, и тот положил их на стол передо мной. Я посмотрела на ту, где Райдер целовал меня, одетую в платье, которое я никогда не надела бы и за миллион лет. Мы выглядели счастливыми вместе на отфотошопленных свадебных фотографиях. Тот, кто поработал над тем, чтобы всё выглядело по-настоящему, проделал потрясающую работу. Он положил руки мне на щеки, пока мы смотрели друг другу в глаза, в которых сверкало счастье. Я взяла другую фотографию из стопки, уставившись на детей, которые стояли вокруг нас с Райдером, отчего у меня между глаз запульсировала боль. Я быстро спрятала фото под другим, не обращая внимания на напряжение в груди, которое создали маленькие лица. На следующей фотографии была Гильдия, и снова Райдер на снимке с другими мужчинами, но он не вписывался в фотографию. Он и его люди, которые, очевидно, были прифотошоплены, не улыбались. На следующей — мы выглядели старше, и я нахмурилась, повернувшись к Олдену.

— Где Эдриан? Мы никогда не расставались.

— Он, ну… Он умер, Син. Адам, возможно, ты захочешь не видеть следующие снимки.

— Я справлюсь, — сказал Адам, положив руку на колено, которым нервно дёргал.

Олден протянул мне папку, и я вытащила фотографии, бросила их на пол и встала, качая головой. Тошнота скрутила живот, пока я мотала головой. Слёзы жгли и кололи глаза. Всхлип сорвался с губ. Я хлопнула руками по столу и уставилась на потрясённое выражение лица Олдена. Ярость клокотала в груди, и я зарычала, пока всё тело не задрожало от ужаса от гротескных изображений, содержащихся в файле.

— Зачем ты показал это мне? Где она? — потребовала я, расхаживая взад и вперёд, когда