Рассказы - Юрий Хабибулин

Жариков купил большую пачку DVD-RW дисков, несколько пар резиновых перчаток, стопку больших конвертов, и следующие две недели почти не спал и не выходил из флигеля.

После относительного двухнедельного спокойствия в СМИ города, тишина взорвалась градом сенсационных разоблачений. Диски с видеозаписями приходили уже и в студии каналов кабельного телевидения, которые насчитывали десятки тысяч зрителей. Скрывающиеся преступники, неблаговидные делишки бессовестных коммерсантов и чиновников, попали на телеэкраны. Народ узнал своих "героев"!

Кто-то из них исчез немедленно, кто-то срочно начал хлопотать о переводе на другие места службы, в другие регионы, кто-то бросился писать чистосердечное признание, а некоторые из "особо уважаемых" наняли адвокатов для "защиты своей чести и достоинства", выступили с гневными опровержениями. В последнем случае, крикуны-опровергатели получили следующую порцию дисков с записями десятков новых криминальных эпизодов. Тогда притихли даже самые наглые. Бандиты и комбинаторы никак не могли взять в толк, почему с ними, во-первых, никто не хочет договориться, продать компромат, как обычно. Во-вторых, откуда и как эти видеоматериалы берутся. "Засветившиеся" преступники прекрасно помнили эпизоды, зафиксированные на DVD дисках, и точно были уверены, что тогда никто их не снимал. В городе, на всех этажах криминала началась тихая паника. Осторожные чиновники прекратили брать взятки, воры боялись обворовывать квартиры и угонять машины, бандиты — грабить людей на улицах.

Архаров утром, в тишине кабинета, перебирал распечатки с информацией, полученной из опросов сотрудников предприятий, миграционной службы и кадровых агентств. Список фамилий, выписанных для более подробного знакомства с их носителями, после очередного разбора новых материалов, добытых рабочей группой оперативников, медленно, но неуклонно сокращался. Окончательный анализ всех собранных данных Лев Михайлович взял на себя. В конце концов, генерал удовлетворённо хмыкнул и обвёл красным карандашом строчку с порядковым номером 123. Задумался.

Примерно через час у него в кабинете раздался звонок. Звонил его личный сотовый телефон с засекреченным номером.

На Жилина, Маркова и ещё восемнадцать офицеров из значительно расширенной оперативной группы по розыску анонима свалилась огромная работа. Кроме участия совместно с МВД в задержаниях преступников, раскрытых с помощью видеозаписей, офицеры негласно проверяли новые эпизоды, показанные на DVD-дисках, искали улики для суда. Целыми днями оперативникам, собирая данные и выписки, приходилось ездить по муниципальным учреждениям, предприятиям, коммерческим фирмам, в которых когда-то работали местные и приезжие специалисты по высоким технологиям. Информации было очень много. С начала девяностых годов из бывших республик и регионов СССР в область переехали на постоянное и временное жительство десятки тысяч людей. Многие из них были талантливыми инженерами и учёными, но почему-то совершенно не востребованными местным рынком труда. В основном, по причине чересчур зрелого возраста. Судя по объявлениям в газетах, сейчас больше всего требовались на работу продавцы, охранники и рабочие возрастом до 35 лет. На какую работу и где должны были устраиваться люди, перешагнувшие эту планку, никого не интересовало. Редко попадались вакансии для руководителей до 45 лет. Специалистам старше 45, предложений по трудоустройству практически не существовало.

— Что-то явно не то происходит в нашей матушке-России, — думал подполковник Марков, бегая целыми днями по инстанциям и выясняя судьбы высококлассных технических специалистов-мигрантов. Почему-то, к той же мысли, независимо друг от друга, пришли и остальные офицеры рабочей группы…

На дисплее сотового телефона высветился неизвестный номер. Архаров удивился, подумал несколько секунд и решил ответить, почувствовав, что его ждёт сюрприз. При первых же звуках спокойного незнакомого голоса абонента, генерал понял, что не ошибся. Через пятнадцать минут, совершено ошеломлённый услышанным, Архаров включил в кабинете свет на полную яркость, тщательно осмотрел все места, где мог находиться скрытый видеопередатчик, или прятаться летающие искусственные насекомые, но ничего не нашёл. Затем вызвал специалистов из отдела защиты информации для полного обследования помещения.

Проверка проводилась по высшему, 3-му уровню, продолжалась несколько часов и закончилась безрезультатно. Архаров принял рапорт начальника отдела и надолго задумался. В 17–30 он написал записку, оставил её на столе, запер кабинет и предупредил секретаршу, чтобы до завтрашнего утра туда никто не входил. После этого он уехал на личную встречу, предложенную позвонившим анонимом. Собственно, анонимом тот уже не был. По крайней мере, для Архарова.

Команда о прекращении "разработки" доброжелателя и расформировании рабочей группы застала всех внезапно, на самом пике здорового служебного азарта "сыскарей".

Официальное объяснение было одним, неофициальное другим, а личные предположения каждый предпочитал держать при себе.

По официальной версии группа была расформирована, потому что исчерпан лимит времени и средств на поиски объекта, не совершившего никаких уголовных преступлений, имеющих большую общественную опасность. Учитывалось, что искомый объект оказал большую помощь правоохранительным органам в деле снижения преступности в области. Для прессы будет подготовлено специальное сообщение.

По неофициальной версии считалось, что поиски объекта будут продолжены, но в ограниченном объеме и с целью привлечения анонима в качестве технического специалиста-консультанта в отдел спецтехники ФСБ.

Ну, а личные предположения и мысли у всех сотрудников, занимавшихся этим странным делом, были у каждого свои, которые в силу полученной подготовки и имевшегося жизненного опыта, не озвучивались. Что такое гостайна, тут хорошо знали.

Приятной новостью оказалось и то, что беспрецедентное снижения уровня преступности в городе было оценено руководством страны, как отличная работа правоохранительных структур, в том числе и ФСБ. Некоторые из офицеров представлены к досрочному присвоению воинских званий.

Один только Марков решил попытаться разобраться в ситуации до конца и подготовился к разговору с генералом. Николай Яковлевич считал, что начальнику антитеррористического подразделения необходима в данном деле полная ясность, а не полуправда и умолчания. Конечно, он понимал, что у его ведомства, наверное, есть основания поступить так, как оно поступает, но было бы хорошо и самому понять, что происходит.