Темные души - Ана Рома

моем случае мне не хотелось покидать его, каждый день я боролся, словно маленький мальчишка, расставаясь с любимой игрушкой. Ведь благодаря Витэлии дом находился в ее улыбке и голубых глазах, которые становились синими, когда она злилась. Холодный оттенок прекрасных глаз согревал больше, чем солнце в пустыне Деште-Лут.

Она была моим законом, справедливостью и прямым доказательством верности нашего грязного мира. Ее имя – моя мотивация во всех отношениях. Черт, я готов был держать на плечах весь небесный свод, сменив Атланта, лишь бы никогда не расставаться с ней, наслаждаясь ее силуэтом.

Проходя в дом, чувствую аромат пирога с мясным рагу – «Мурседду». Отец любит набивать живот маминой стряпней, каждое её блюдо – его любимое. Мама рассказывала, что когда приехала в дом после свадьбы, то совсем не умела готовить, но отец опровергал это, каждый раз нахваливал, целуя ей руки, не оставляя и куска в тарелке. На самом деле, если бы мама подсыпала ему слабительное, для него оно стало деликатесом.

– Уже вернулся?

Витэлия сидела в гостиной, что превратилась в игровую для Эйми, мы с отцом накупили ей слишком много игрушек, которым не хватало места в нашей спальне.

– Ваша компания мне нравится больше, нежели куча роботов, желающих от меня лишь денег, – отвечаю я, целуя жену в губы, вручая букет.

Вкус ее сладких губ, манящий аромат тела, смешиваясь с парфюмом, раскрывается союзом граната и деликатным оттенком цветов. Витэлия была благородной и изысканной женщиной. Моей женщиной.

– Эйми, милая, папа вернулся, – отвлекая ребенка от игр, обращая на нас внимание.

Дочь повернулась, поднимаясь на ноги в своем теплом вельветовом костюме, сморщив нос, поспешив ко мне. Я присел на корточки, чтобы обнять нашу маленькую звездочку.

– Папа. Играть, – маленькие ручки вцепились в мою руку, разглядывая золотые запонки.

– Мы изучали цвета, – объяснила Витэлия.

– Правда? Какой тебе больше всего нравится? – касаясь пухлых щек Эйми.

– Желтый! Солнце – желтый, – она все еще плохо говорила, проглатывая несколько слов, но очень старалась донести суть.

– Очень красивый цвет. Звезды тоже желтые, и когда солнце уходит спать, они охраняют его и указывают нам дорогу к дому.

– Правда? – ее большие голубые глаза с восхищением посмотрели на меня.

Это было невероятно, с самого первого дня мне не хотелось верить, что она не наша биологическая дочь. Эйми – копия Витэлия, и чем старше она становилась, тем все больше перенимала ее жесты и манеру общения. Вначале мне было сложно представить, как я смогу подарить чужому ребенку достаточно тепла и заботы? Обременять себя на всю жизнь виной, что сделал что-то недостаточно идеально. Эйми просто разрушила все стены, не только сближая нас с Витэлией, но и открыла мое сердце, устраняя все сомнения.

Но я все еще грезил о том, чтобы однажды увидеть жену с большим животом, вынашивая наших детей. Блядь, я был злодеем, играя в законопослушного и примерного гражданина, контролируя целую страну.

Покормив Эйми ужином и обсуждая предстоящую поездку родителей в Италию, я украл любимую женщину, чтобы снова насладиться нашим одиночеством.

Дорога к секретному месту заняла не более пятнадцати минут, остановив седан напротив электронных ворот, отворяя двери, заезжая внутрь. Все было готово к нашему приезду, красиво освещая двор. Витэлия не отлипала от окна, рассматривая элитный дом, приходя в нетерпение заглянуть внутрь.

– Кристиано, что мы тут делаем? – спросила она, даже не взглянув на меня, хватая под руку.

– Наслаждаемся очередным свиданием, – подталкивая ее к входу, открывая дверь.

Сделав шаг, она замирает, увидев зажжённые свечи, освещающие холл, и дорожку из красных и белых лепестков роз. Касаясь ее пальто, аккуратно помогаю раздеться, мое сердце замирает, увидев платье, что обтягивает ее идеальные формы, заставляя мой член тесниться в брюках. Аккуратно продвигаясь вперед, стуча каблуками, она требует жестом руки взяться за нее, и я подчиняюсь ее приказу. Мы проходим в гостиную с камином, что освещает еще больше пространства, помогая свечам, расставленным в хаотичном порядке по всей комнате. Полена немного трещат, создавая приятный звук в полной тишине, но мое сердце безумно стучит, отдавая в уши. На столе стоит бутылка любимого вина и фрукты, Витэлия оборачивается, встречаясь со мной взглядом, и без слов тянется к моим губам.

– Тут очень красиво, мистер Ринальди, – отстраняясь от моих губ, говорит она в своей игривой манере.

– Есть еще небольшой подарок.

Взяв пакет, который она не заметила, и протягиваю ей. Заглянув, она сразу догадалась, что внутри. На днях мы выбирали новую одежду для Эйми, и Витэлия увидела на витрине сумку, остановившись на несколько секунд, чтобы рассмотреть ее ближе.

– Что за повод для таких дорогих подарков?

Прищурившись, ища подвох. Моя маленькая, не избалованная девочка.

– Для тебя не существует поводов, – склоняя голову, положив руку на талию, любуясь своим прекрасным. – Если ты этого хочешь, оно будет.

– Как насчет тебя? – возвращая пакет на диван, тянется к воротнику моей рубашки. – Так случилось, что я очень сильно тебя хочу.

Врываясь в ее пространство, соприкасаясь губами в страстном поцелуе, она стонет мне в губы, когда я сжимаю ягодицы, и этот звук превращает меня в одержимого. Она торопливо расстегивает пуговицы на моей рубашке, желая поскорее быть ближе, не отрываясь от моих губ. Мои пальцы находят застежку на платье, молния издает приятный скрежет, и я провожу пальцами вдоль позвоночника, касаясь подушечками пальцев ее бархатной кожи.

Разрывая сладкий поцелуй, оставляя легкий на линии челюсти, спускаясь ниже до ключиц, медленно высвобождая ее прекрасное тело. Остановившись у ключиц, проводя по ним кончиком языка, оставляя влажную дорожку, вдыхая аромат ее тела, от которого кружится голова. Витэлия зарылась своими пальцами в мои волосы, запрокидывая голову назад, томно вздыхая, ее тело реагировало на мои прикосновения, что делало меня гребанным собственником, напоминая о моем пороке тщеславия.

Избавив супругу от платья, на ней не было нижнего белья. Она никогда его не надевала, когда мы устраивали свидания. Ее розовые соски на белоснежной коже сразу же затвердели, покраснев от жажды прикосновения. Вдохнув носом воздух, чувствуя, как обжигает легкие. Моя жена была прекрасна, она была итальянкой, что проявлялось в ее характере, стиле и манере общения, но ее белоснежная кожа и черты лица русской женщины добавляли аристократичности и выделяли из толпы одинаковых женщин. Моя Венера.

– Рядом с тобой я теряю рассудок, и это так прекрасно, mon ame. – говорю я, оставляя дорожку из поцелуев, опускаясь на колени. – Такая влажная и только моя.

Проводя указательным и средним пальцем, собирая влагу, что собралась между ее ног.

– Кристиано, прошу, – мое имя срывается с