Песнь огня - Розария Мунда

Карстовые столбы вокруг Нового Пифоса черными пальцами выделяются на фоне серого неба, когда мы с Аэлой покидаем логово Крепости Полуаврелианцев. В короне карстового столба клана Торнроуз, среди засохших кустов ежевики, которой поросло святилище, прячется Агга, сестра Гриффа, со своими двумя детьми. Их спрятали здесь, когда наступила темнота. Все трое выходят мне навстречу, когда Аэла приземляется, и маленький мальчик, Гарет, зовет меня к краю обрыва, где я могу наблюдать за восходом солнца.

Гарет. То же имя и почти тот же возраст, что и у моего брата, когда он погиб. Наши языки, каллийский и нориш, имеют общие корни, и у нас, как и у норчианцев, зимы были влажными и голодными. Я не могла отделаться от ощущения, что у меня гораздо больше общего с этой крестьянской семьей, жившей на другом берегу моря, чем с каллиполийской элитой, с которой я училась последние десять лет. Агга была чуть старше меня.

Ее дочь, Бекка, держалась на расстоянии, медленно переводя взгляд с меня на дракона. Она почти не моргала, словно боясь, что мы можем исчезнуть, если она не будет держать глаза широко открытыми.

– Все готово, – сказала я Агге.

Ее голос прозвучал тихо:

– Яд?

В логовах еще было темно, когда мы с Аэлой покинули их. Запах копченой рыбы и обгоревшей кожи был похож на тот, что стоял в гнездах в Каллиполисе, хотя бормотание норчианских оруженосцев, друзей Гриффа, был слишком тихим, чтобы его можно было понять после всего лишь одного семестра изучения нориша. Я не знала этих драконов, но оруженосцы знали, и потому я отдала им амфору с драхтаназией и велела разделить яд на несколько частей.

– Это сделали оруженосцы. А мы с Аэлой позаботились о намордниках.

Вместе с девушкой-оруженосцем по имени Фионна во главе мы с Аэлой медленно двигались по сырому коридору логова, Аэлла хватала зубами один железный намордник за другим и выдыхала пламя до тех пор, пока металл не раскалялся добела и не лопался. Когда мы освободили рыжего дракона-аврелианца Фионны с бездонными черными глазами, девушка с облегчением расслабила плечи, а дракон заскулил.

В сером призрачном счете казалось, что глаза Агги сияли белым светом.

– Они теперь могут свободно летать? Они могут стрелять?

Я кивнула:

– Дежурный оруженосец выпустит их по нашему сигналу.

Я попросила Аггу показать мне, где будут сбрасывать Гриффа, указав на силуэт главного острова. Ее дрожащий палец уткнулся в Курган Завоевателя, покатый холм, возвышавшийся в центре норчианских деревень, напротив Крепости Полуаврелианцев, над которой возвышалась статуя вторгшегося на остров повелителя драконов. Норчианцев должны согнать толпой, чтобы наблюдать за казнью, чтобы преподать урок.

Смотреть на смерть Гриффа Гаресона, осужденного за измену.

Гриффа Гаресона, приговоренного к казни за сговор с Первой Наездницей Каллиполиса.

За сговор со мной.

И мы превратим этот момент в возможность, в которой так нуждался Грифф, чтобы устроить свою революцию. Дед Агги, Грэйди, сейчас собирал надежных представителей четырех норчианских кланов, будил деревенских старейшин и распространял информацию, чтобы подготовиться к войне.

– Не думаю, что ты отравила их всех, – сказала Агга.

Я уже хотела спросить, откуда она знает. Там были пустые стойла, где должны были находиться некоторые из драконов, и, видя это, мы все ощутили томительное беспокойство. В стойле не оказалось грозовика Иксиона – Нитера, а также дракона, принадлежащего Фрейде, бассилеанской принцессе, расположения которой добивался Иксион. Ее голиафан, могущественный дракон родом с континента, по слухам, был достаточно велик, чтобы заслонить небо. Но оруженосцы все равно наполнили кормушки отсутствовавших драконов отравленным кормом, уверяя меня, что они, должно быть, отправились в патруль и вернутся до рассвета.

Когда я проследила за взглядом Агги, то поняла, что она имеет в виду конкретного дракона.

В нескольких милях от нас вырвалась из облаков небесная рыба, ее стройный силуэт казался серой линией на фоне клочьев тумана, низко висящего в утренней мгле, ее узкие крылья превращались в прямую полосу, когда она скользила по ветру. Ее наездник был похож на крошечного игрушечного солдатика на ее спине.

Я протянула руку к Аэле, успокаивая ее.

– Всем пригнуться.

Мы опустились на колени в зарослях папоротника, пока небесная рыба проносилась у нас над головами.

До меня донесся пронзительный шепот Гарета, искавшего взглядом дракона:

– Разве это не Джепайра? Это Дело сюр Джепайра. Мы не должны бояться Дело.

Агга заставила Гарета опустить голову, прошептав в ответ:

– Сегодня – должны.

Я ощутила, как крошечная ручка скользнула в мою ладонь, и обнаружила, что Бекка присела рядом со мной. Она смотрела вверх, не на дракона, а на мое лицо. Ее крошечные ноготки впились в мою ладонь. Застывшая рядом с нами Аэла обхватила себя янтарными крыльями и, вывернув шею, одним зрачком следила за драконом, пролетавшим над нами.

Взмахнув хвостом, Гефира скрылась в полосах тумана.

Бекка разжала ладонь, отпустив мои пальцы. Гарет стряхнул с себя руку матери. Мы поднялись, и взгляд Агги задержался на облаках, в которых исчезли Дело с Джепайрой.

– Бедный мальчик, – пробормотала она. – Они заставят его сделать это.

Я вспомнила, как дрожал голос Гриффа, когда я учила его писать имена его семьи и он попросил добавить еще одно. Как он старательно выводил имя «Дело Небесная Рыба» в тетради. Я поднялась на ноги, смахивая веточки с колен.

– Я думал, что драконорожденные часто брали любовников из крестьян в свои постели.

– В постели – да. Но не в сердца.

Итак, это было не похоже на поведение прежних повелителей драконов, а больше походило на меня и Ли. Или на ту ситуацию, если бы его отец был жив, а Ли был бы предан своему народу, когда он учился любить меня.

Возвращайся ко мне, сказал Ли.

И я вернусь, как только закончу эту работу.

– По крайней мере, Грифф будет единственным, кого ему придется бросить.

Оруженосцы рассказывали мне, что в последний раз, когда норчианскую наездницу сбросили с дракона, вместе с ней была сброшена и ее семья. Они шепнули мне ее имя: Мабалена. Эта история и их благоговейный ужас были слишком мне знакомы и не добавляли уверенности. Наши земли разделяли многие мили и море, но и здесь, и там, с огнем или без, повелители драконов наказывают семьи одинаково. Я стала Мабаленой своей деревни.

Поэтому именно я настояла на том, чтобы перевезти Аггу и ее детей сюда, ради их безопасности, пока план не будет завершен.

Поскольку это была моя забота, меня немного удивили следующие слова Агги:

– Я благодарна вам за помощь сегодня. – Дети не слышали ее приглушенный голос за свистом ветра. – Но хочу, чтобы ты знала: