Между нами. На преодоление - De Ojos Verdes

я думала. Да, чуть дольше добираться до ресторана в центре, но зато в выходные — благодать!

И сейчас я дышу полной грудью, наслаждаясь свежим воздухом и ароматом листвы. Отчетливо пахнет липой. Чем-то из детства. И дымком от костра, который развели подростки, собираясь под строгим надзором родителей жарить сосиски и зефир, нанизанные на подходящие веточки. Это так удивительно, что я притормаживаю, сажусь на край скамейки и какое-то время наблюдаю за ними. Чаще мне попадаются зависшие в гаджетах дети. Но не живые и активные, как эти.

Вдоволь насладившись зрелищем, полностью умиротворенная и с улыбкой на губах, я огибаю еще пару домов, доходя до своего. Залетаю в подъезд и вызываю лифт. Как только делаю шаг в кабину, настроение омрачается отражением в зеркале напротив двери, в котором вижу темные разводы на подоле белоснежного сарафана. Резко поднимаю его ближе, чтобы рассмотреть, насколько плачевна ситуация. Похоже на мазут…

Я в глубоком трансе ковыряю ногтем неопознанную субстанцию, всё еще надеясь, что ошиблась, когда за спиной раздается низкое деликатное покашливание. На секунду замираю. Не меняя позы, очень медленно поднимаю только глаза, чтобы на серебряной глади встретиться с холодным мужским взглядом и… ужаснуться своему виду. Стою′ прямо у порога, задрав сарафан до самой талии, практически свеча трусами и полностью оголив правое бедро.

Конкретно туплю, не предпринимая никаких действий.

Хоть деньги за стриптиз требуй.

Прикрываю веки в стремлении как-то справиться с накатившей волной стыда, опалившей кожу щек, и резко выпускаю ткань из пальцев. Безмолвно отступаю, пропуская второго пассажира, и отворачиваюсь от зеркала, чтобы не видеть своё лицо.

— Восьмой, — оповещаю прокуренным чужим голосом, и только после того, как лифт плавно взмывает вверх, позволяю себе открыть глаза.

На отражающей поверхности стальных дверец четко видно, что незнакомец пялится на меня. В состоянии аффекта я даже не рассмотрела его черты. Боже, если это опять мой сосед…

Увы, фортуна в последнее время частенько поворачивается ко мне задом.

Да, тот самый сосед.

Молча направляемся каждый к своей квартире. Я горю от смущения и немножечко от злости, ибо столько нелепых эксцессов в присутствии одного человека — это далеко не нормально. К списку моих прегрешений он обязательно добавит еще и эксгибиционизм.

За-ши-бись!

Уже в ванной, пытаясь застирать злополучное пятно, я ругаюсь сама с собой, отчитывая себя за излишнюю впечатлительность. Не в этом возрасте париться о том, что о тебе думают левые мужики, особенно в случае, когда ты вроде бы… адекватная.

На балкон этим вечером я выйти не рискую. А ведь это мой ежедневный ритуал в выходные! Но встречаться с осуждающим ледяным взглядом еще раз… ну уж нет.

Остается надеяться, что потраченные нервные клетки в скором времени восстановятся...

4. Метод руки

И просто не верю, что это происходит.

Стоит ли говорить о том, что лифт для меня теперь — что-то сродни порталу в преисподнюю? То есть, пользуюсь я им с большой опаской, будто боясь каким-либо неосторожным жестом, словно заклинанием, навести беду. Даже понимая, что это глупо и негоже кобыле в тридцать три с притязанием на адекватность. Но, к сожалению, ничего с этим пунктиком в своей голове уже сделать не могу. Перед тем как выйти из квартиры, я обязательно проверяю территорию в глазок. Со скоростью света выбегаю, наспех закрывая дверь, а потом бросаюсь к асансеру, нервно подрыгивая ногой, будто так кабина взлетит стремительнее. Выдыхаю только внутри, стоя и рассматривая взбудораженное отражение.

С направлением вверх всегда чуть легче. Часто попадаются другие жильцы, которым я улыбалась от облегчения. А когда езжу одна — и вовсе прислоняюсь к стене, выпуская пар.

Да, Аделина Анастасовна, маразм, деменция и паранойя в одном лице. Люди годами стараются, чтобы приобрести какой-либо из диагнозов, а ты не упустила акцию «Возьмите один — два в подарок».

Я две недели шугалась каждого шороха позади себя, а на родной лестничной площадке и вовсе превращалась в истеричку. Это чувство стыда и злости от такого количества позора перед одним и тем же человеком очень прочно вплелось в сознание. Ну как смотреть ему в глаза, когда я намеревалась отправить его к праотцам, используя шпильку лакированных лодочек, а потом устроила непроизвольный стриптиз. И если это всё приправить брютом на балконе в первый раз…

Даже думать не хочу, какое мнение обо мне составлено.

Говорят, то, чего боишься, непременно происходит быстрее всего, воплощается в самой изощренной форме и всё равно настигает тебя. Я по наивности и предположить не могла, сколько конфузов мне готовит будущее…

Это была суббота. Первые числа июля. Я собиралась на работу в приподнятом настроении, потихоньку отвыкая от надобности трястись перед выходом. Фобия ослабевала.

В десятом часу утра я закрываю дверь и слышу щелчок слева.

Соседняя квартира.

Мужчина через мгновение показывается во весь исполинский рост, и мы оба, как-то не сговариваясь, застываем. Первым, на что он символично обращает внимание, становится моя обувь. Дерзкие бандажного типа босоножки на высоченном каблуке. Затем взгляд двигается выше и, когда натыкается на целомудренные кюлоты оливкового цвета, которые переходят в широкий шифоновый топ, почему-то зажигается разочарованием.

Чем занята в этот момент я? Кроме того, что цепенею от неожиданности? В принципе, зеркалю его действия. В попытке по-настоящему рассмотреть соседа, рядом с которым исключительно для меня открывается портал нелепости.

У него по-мужски суровая, но привлекательная внешность. Возможно, такое впечатление складывается из-за серьезного прямого взгляда холодных серых глаз вкупе с выбритой головой. В том, что она выбрита, сомнений нет, кожа покрыта тенью волосков. Щеки украшает щетина на грани перехода в легкую бороду. Очень ухоженную, приятного темно-русого оттенка с отсветами.

Я перевожу взгляд на иронично дрогнувшие твердые губы и… резко прихожу в себя, обрывая путешествие и возвращаясь к его глазам.

Субъект красноречиво выгибает идеальную бровь, мол, закончила? А я ведь только начала, в отличие от него, успевшего отсканировать меня всю!

Его действие натуральным образом взрывает мою психику.

У меня очень... ну очень плохой характер. Теперь я соглашаюсь с этим укором, который постоянно получаю от родной матери.

Им же, плохим характером, я объясняю себе в такси дальнейший сценарий, вспоминая, как, надменно скривившись, сделала последний оборот в замочной скважине и развернулась, намереваясь спуститься пешком. Демонстративно равнодушно проигнорировав лифт, которым воспользовался выбесивший сосед. Давая понять, что его общество мне претит.