Королев: факты и мифы - Ярослав Голованов

И опять всем как-то было не до Сергея. В архиве Академии наук СССР хранится одна его короткая запись, выдающая в нем мальчишку наблюдательного и отчасти характеризующая атмосферу киевской его жизни:

«Мои мнения о тете Нюше. Плохой день тети Нюши.

Тетя Нюша встала серьезная и мрачная. Она уже не смеется так весело, как в свой добрый день. Она уходит на курсы. Откуда возвращается усталая и недовольная. Молча пообедает, идет отдыхать. Отдохнувши, она снова идет иногда на урок или на курсы. И возвращается мрачнее тучи! А я боюсь сказать лишнее слово.

Добрый день тети.

Я прихожу утром к тете, она меня встречает ласково и весело смеется и целует. Потом днем читает и за обедом разговаривает! Я с ней играю в игры и карты и лежу разговариваю. Иногда помогает клеить и делать всякие вещи. В общем добрый день лучше плохого».

С. Королев.

Он все время чем-то занят: раскрашивает картинки, клеит модельки, собирает марки, играет в солдатики, строит дома из кубиков. А однажды Григорий Михайлович принес ему сразу несколько цветных шаров...

Они познакомились уже давно, еще когда Сергей жил в Нежине. Высокий стройный мужчина лет тридцати с приятным, несколько удлиненным лицом, спокойными ясными глазами. Это и был Григорий Михайлович Баланин.

Курсисткой Мария Николаевна снимала комнату на Фундуклеевской. У хозяина был сын-тупица, и Григорий Михайлович натаскивал его по математике. Так Мария Николаевна познакомилась со своим вторым мужем.

Баланин был человек интересный. Сын объездчика в лесничестве, он окончил городское училище, потом учительскую семинарию, готовившую сельских учителей, которая, к его собственному удивлению, не убила в нем охоты учиться дальше.

Он уехал в Петербург, где ему удалось поступить в Учительский институт. Положенные годы отработки провел он в Финляндии и Карелии, накопил там денег и уехал в Германию. Из Германии Григорий Михайлович вернулся с дипломом инженера по электрическим машинам и блестящим знанием немецкого языка. Однако в России немецкий диплом считался неполноценным, и, чтобы получить звание инженера, Баланин поступает в третий институт – Киевский политехнический, открытый в 1898 году. Ко времени знакомства с Марией Николаевной он числился в студентах, но студенческого в нем было мало: взрослый, сложившийся человек, отличный инженер, который, однако, не мог доказать это на деле. Лишь в 1913 году получил он диплом.

Но тогда, в Нежине, маленький Сережа еще не мог знать, что человек этот сыграет в судьбе его одну из важнейших ролей, принесет ему много добра и немало огорчений. Тогда было первое знакомство.

В Киеве Баланин часто бывал в доме Москаленко, потом он уехал в Петроград, оттуда в Борисоглебск, в Тамбовскую и Воронежскую губернии, где консультировал строительство первых в тех краях элеваторов. Наконец похудевший, загорелый, воротился в Киев и в первый же вечер пошел навестить Москаленко. Вскоре бабушка как-то вечерком объяснила Сереже, что мама выходит замуж за Григория Михайловича, что теперь он, мама и Григорий Михайлович будут жить вместе.

– А ты? – спросил Сережа.

Бабушка улыбнулась.

С жестоким отроческим эгоизмом, так свойственным детям, Сергей почувствовал вдруг неприязнь к Баланину. Разрушался уже не только мир дедовского дома, но и мир людей, доселе населявших его. Дети консервативны. Он не хотел никаких перемен. Пусть всегда будут рядом мама и бабушка, усталая тетя Нюша и веселый дядя Вася. Других не надо. Их появление сломает привычную гармонию семьи – он чувствовал это интуитивно и интуитивно сопротивлялся грядущим переменам. Но не в силах было предотвратить их. Мария Николаевна добивалась развода, но Королев упорствовал, дело затягивалось. Вскоре вместе с сестрой Нюшей она уезжает в Саратов, куда эвакуируют Высшие женские курсы. Начинается трудная, голодная, зыбкая пора «хождения по мукам». А Сережа опять остался с бабушкой.

Наверное, если бы Мария Николаевна не уехала из Киева, не было бы этих смешных и трогательных писем мальчика, стоящего на границе детства и отрочества:

«Милая мама и тетя Нюша. Получили вы мои письма или нет. Напишите мне. Очень благодарю Вас за конфетки и за книжечки. Книжечки очень интересныя и конфетки вкусныя. Уже до рождества осталось три недели, и мы скоро увидимся... Прошу писать чаще, а то я когда дней десять не получу письма, то уже начинаю скучать и беспокоюсь об вас...»

Интересно, что вот эта любовь к уменьшительным суффиксам: «конфетки», «книжечки», – осталась у С.П. Королева на всю жизнь.

Но мамы на рождество он не дождался: к ней в Саратов приехал Григорий Михайлович.

6 января 1916 года Сережа пишет:

«Милые папа и мама!

Я был еще немного болен. Но теперь я собираюсь в гимназию, уже послезавтра я пойду учиться... Праздники я провел весело. Деньги получил, очень благодарю. Я получил на новый год новыя подарки. Картины для склеивания, слоника, 30 шт. марок иностранных и меня поздравляли... Ваш Сережа Баланин».

Только в октябре даст наконец Павел Яковлевич согласие на развод. Только в ноябре станет Григорий Михайлович мужем Марии Николаевны, но в письме Сережа называет его «папой», а себя «Баланиным». Детали эти говорят: вопрос решен.

«Мне было очень скучно 28 февраля и теперь не весело, учиться трудно... Милая и дорогая мама, я сделаю 25 марта4 крем, на свои деньги куплю сметаны на 90 коп. и устрою угощение, а Юра мне обещал рубль. Погода то плохая, то хорошая... Мне очень, очень трудно учиться. По закону божьему и арифметике...

Милая мама, я о тебе не скучаю и прошу писать, как твое здоровье, а то ты снилась мне нехорошо... Я ел за вас блины и съел штук восемь, а перед этим штук 5... Аэроплан склеил, очень красивый...»

Лето 1916 года Сережа провел под опекой дяди Юры. Он работал учителем в гимназии и его назначили начальником летней школы для гимназистов в Плютах под Киевом, он взял с собой племянника. Впрочем, главной опекуншей Сережки была Рита Рудомино – будущая жена второго дяди – Василия Николаевича, любимого «Васюни». Годы спустя Маргарита Ивановна Рудомино, многолетний директор Библиотеки иностранной литературы в Москве, вспоминала:

– Я была уже барышня, интересовалась мальчиками, а тут меня приставили к Сереже, чтобы я за ним присматривала, укладывала спать. Это меня очень раздражало и тяготило. Воспоминания о нашей первой встрече с ним остались самые неприятные, хотя я сейчас понимаю, что он был послушный, спокойный, молчаливый мальчик...

Мама вернулась к осени, а в начале 1917 года Григорий Михайлович был переведен в Одессу в управление Юго-Западной железной дороги. 26 апреля 1917 года Сергей писал отчиму:

«Милый папа!

Я и мама здоровы. Я тебя очень прошу сделать мне трапецию. Мама готовится к экзаменам, и поэтому мы выедем числа 15-го, 16-го... Я занимаюсь художеством и рисую красивые картины... Только, пожалуйста, если мама не выдержит экзаменов, то ты не сердись. Я буду скоро в первом классе и приеду к тебе первоклассником...»

Мария Николаевна и Сергей приехали в Одессу 28 мая 1917 года под вечер. Когда у дома разгружали чемоданы, Сергей все смотрел туда, где, как ему сказали, должно быть море, но не видел ничего, кроме желтых окон, в которых уже вспыхнули лампы. Утром он проснулся рано, быстро вспомнил, где он, и, крадучись, потянув вверх ручку, чтобы не скрипнула дверь, проскользнул на улицу. Шел быстро, потом побежал. Утро было пасмурное, без солнца. Яркая безбрежная синь, свободно бегущая во все пределы, открылась ему. В первый раз в жизни увидел он море. Ветер сильный, дышащий свободой, налетал порывами, Сергей продрог, но не уходил, все стоял и смотрел.

Дом в Житомире, где родился С.П. Королев

Сережа с няней Варварой Ивановной Марченко.

Июль 1907 г.

Сережа Королев в 1909 г.

Сережа Королев в 1912 г.

Семья Москаленко

Слева направо: Анна Николаевна, Николай Яковлевич, Василий Николаевич,

Сережа Королев, Мария Матвеевна, Юрий Николаевич, Мария Николаевна

Григорий Михайлович Баланин

3

На долю моего поколения выпало столько войн, переворотов, испытаний, надежд, труда и радости, что всего этого хватило бы на несколько поколений наших предков.

За время, равное обращению Юпитера вокруг Солнца, мы пережили так много, что от одного воспоминания об этом сжимается сердце. Наши потомки будут, конечно, завидовать нам, участникам и свидетелям великих перемен человечества.

Спустя некоторое время Баланин стал начальником портовой электростанции. Сначала они снимали квартиру на Канатной, но вскоре выпал случай переехать поближе к электростанции, и они обосновались на Платоновском молу в просторной квартире двухэтажного дома, балкон которой выходил на море, а внизу цвела сирень и зеленели олеандры. Несколько недель Сережа, как и обещал отчиму, был первоклассником: ходил в 3-ю Одесскую гимназию М.К. Батцель. Но стать настоящим гимназистом ему, увы, не пришлось: буквально с первых дней своей одесской жизни маленькая семья портового инженера была втянута в водоворот событий, поломавших весь привычный уклад «Одессы-мамы».