Нашу память не выжечь! - Евгений Васильевич Моисеев

славянских народов, которых Гитлер объявил «низшей расой». Полному истреблению, согласно фашистской доктрине, подлежали евреи и цыгане».

Глава 5. Подростки помогают рыть окопы

Во второй декаде сентября была объявлена мобилизация на строительство оборонительных сооружений вокруг Ростова.

Население города – женщины, подростки, те, кто по каким-то причинам не ушел на фронт, – было мобилизовано на строительство оборонительных рубежей вокруг города. Мирные жители рыли противотанковые рвы, окопы, щели, доты и дзоты.

Помню, как нас, подростков и женщин, посадили на грузовые машины – газики, трехтонки, полуторки – и повезли на северо-восток Ростова, за район завода «Ростсельмаш». Там мы работали несколько дней, рыли глубокие и широкие противотанковые рвы. Потом нас вывозили и на другие объекты за город. В короткий срок город был опоясан окопами и противотанковыми рвами. Строительство оборонительных сооружений продолжалось до самого прихода немцев.

В октябре мы с друзьями и жителями с Верхненольной улицы рыли щели, сооружали бомбоубежища напротив наших домов, в парке им. Октябрьской революции, где можно было укрыться всем, в чьих домах не было подвалов.

Несмотря на трудности и тяжелый физический труд с утра до вечера, мы выполняли все работы, ощущая единство с нашим народом, понимали, что наш труд нужен фронту. В эти дни мы особенно сплотились, старались держаться вместе, готовы были в любую минуту прийти на помощь своим товарищам.

В ту пору почти всем ребятам из нашей группы было по четырнадцать лет. Старшему из нашей команды, моему хорошему товарищу и соседу по дому Владимиру Колпакову на то время было шестнадцать.

Жил я с родителями и маленькой сестрой в доме № 6 на Верхненольной улице в первом подъезде, а Володя Колпаков с матерью и старшим братом – во втором. Его брат, Святослав, ушел на фронт, а Владимира, как он ни просился уйти воевать, не взяли. В военкомате ему сказали: «Ты нужен будешь в своем городе, будешь помогать армии».

В один из дней в середине октября Владимир пригласил к себе домой меня и еще восемь человек. Все мы вместе учились, проходили занятия в артиллерийской школе, были в одной спортивной команде. Это был честный, прямолинейный, надежный друг, готовый всегда прийти на помощь. Ему доверяли, считались с его мнением. В школе он был активистом во всех проводимых мероприятиях, отличался смелым и даже отчаянным характером, а главное, любил свою Родину. От райкома комсомола он получил задание организовать группу из молодых ребят, своих товарищей, надежных, проверенных дружбой и верностью, которые в случае надобности будут беспрекословно выполнять порученные задания.

Он собрал тех, в кого верил, кому доверял. «Вот что, ребята, – как-то особенно непривычно строго сказал он. – Немец приближается к Ростову, и мы серьезно должны включиться в борьбу с врагом. Нужно действовать согласованно, а не в одиночку. От меня вы будете получать конкретные задания и поручения. При выполнении их вы должны действовать смело, быть бдительными, не болтливыми». Мы не задавали ему лишних вопросов, понимали, что в целях конспирации он не мог нам назвать имена людей, от которых получал задания. Мы готовы были их беспрекословно выполнять.

Фашистская армия, несмотря на многочисленные потери, рвалась к Ростову, стремилась отрезать и захватить Кавказ. Фашисты считали Ростов-на-Дону «воротами Кавказа» и придавали большое значение его взятию.

Все чаще слышались сигналы воздушной тревоги, свист падающих бомб на окраинах города. В небо взлетали ракеты.

Начиная с 17–18 ноября, мы видели, как наши солдаты по двое-трое и большими группами спешили к мосту на 29-й Линии, просили прохожих указать дорогу. И я с ребятами помогал им выйти к переправе. 20 ноября немцы прорвали оборону, и наша армия стала отступать. Как писал краевед М. Вдовин: «В ночь на 21 ноября 230-й полк НКВД переправился по наплавному мосту на 29-й Линии на Зеленый остров и занял там оборону. Мост взорван не был, и его захватили немцы. Днем 21 ноября через Дон по нему переправились на Зеленый остров двенадцать немецких танков и пехота. Завязался бой. К концу дня немцы остров покинули, но мост оставался в их руках. Отступая из Ростова, оккупанты взорвали правобережную секцию моста на двух понтонах».

Глава 6. Первая оккупация – мы не сдаемся!

В ночь с 20 на 21 ноября небо было в зареве пожара. Всю ночь я не мог заснуть: на душе было очень тревожно. Рано утром мы с товарищами поспешили к 1-й Советской улице. Мы понимали, что наша помощь понадобится отступающим бойцам. И не ошиблись. Со стороны улиц Энгельса и Театральной быстрым шагом, а кое-кто и бегом, спешили выйти к Дону наши красноармейцы. Мы, поднимая руки, махали им, предлагали идти за нами. По дороге к нашим рядам присоединилась большая группа отступающих воинов со стороны Сельмаша. С Дона непрерывно раздавались выстрелы. Слышна была артиллерийская канонада.

Мы благополучно дошли до 29-й Линии. Мы вместе с Жорой Поталовым возвращались домой, но едва подошли к 25-й Линии, как попали под обстрел. Со стороны Сельмаша по 19-й Линии вниз спускались немецкие танки. Увидев на площади Свободы людей, они открыли огонь. Все стали разбегаться кто куда. Мы завернули за угол и быстро вбежали во двор двухэтажного дома. В этом доме, на первом этаже, жила моя тетя Феодора. Ее сыновья, Георгий, Петр и Виктор Трудненко, воевали на фронте.

Когда закончилась стрельба, я выглянул из-за угла и увидел посреди площади «газик», в нем был убитый наш солдат, молоденький паренек. Возможно, он спешил к переправе, но, не зная местности, свернул не на ту улицу. На площади лежали убитые жители. В полдень мы все-таки решили пробиваться к нашим домам на Верхненольной. Уже собрались уходить, я приоткрыл деревянную калитку, выглянул и, ужаснувшись, быстро закрыл ее. По улице под конвоем эсэсовцев с автоматами шли наши пленные красноармейцы. Колонна растянулась на всю ширину улицы, вплотную подходя к домам. Ненависть к гитлеровцам настолько овладела моими чувствами, что я не побоялся снова выглянуть на улицу. Рядом со мной находился Георгий Поталов. Я приоткрыл калитку и встретился взглядом с подходившим к ней нашим военным. Увидев меня, он от неожиданности округлил глаза, а мы с Жорой, не сговариваясь, схватили его за руку и затянули во двор. Быстро захлопнули калитку и стали ждать, боялись пошевельнуться, молчали.

Сколько прошло времени, не могу сказать, мы только молча смотрели друг на друга, не понимая, как все это произошло. Когда на улице затихли шаги, мы направились в квартиру тети. Наш новый знакомый (звали его Леня, родом из Днепропетровска) переоделся в гражданскую одежду моего брата, а его военную форму мы спрятали в конце подвала. На первом этаже жила семья Черновых. Это