Эпилог (ЛП) - Винтерс Пэппер

Работа и удовольствие.

Идеальное сочетание.

— Берешь ли ты, Джетро "Кайт" Хоук, эту женщину в законные жены, отныне и навсегда, в болезни и здравии, до тех пор, пока смерть не разлучит вас?

Мне не нужно было думать.

— Беру.

Тысячу раз я беру.

— И ты, Нила Ниточка Уивер, берешь ли этого мужчину в законные мужья, отныне и навсегда, в болезни и здравии, до тех пор, пока смерть не разлучит вас?

Нила покачала головой.

Покачала головой? Какого хрена?

Улыбаясь, она пробормотала:

— Я беру его сейчас и навсегда, но не до тех пор, пока смерть не разлучит нас. — Она сжала мои пальцы, ее глаза заблестели. — Далеко за пределами этого. Навечно.

Я не мог дождаться части "вы можете поцеловать невесту’. Я схватил ее за плечи и дернул вперед. Мои губы встретились с ее губами, и я забыл об окружающем мире и свидетелях. Я забыл обо всем, кроме желания связать свою душу с этой женщиной, которая поймала меня так же ловко, как сеть ловит ястреба.

Говоря ей в губы, я прошептал:

— Видя, как ты изменила правила, у меня есть что добавить к твоей клятве. Я клянусь любить тебя вечно. Ты больше не в долгу передо мной. Я в долгу перед тобой. Мое сердце у тебя в долгу. Мое счастье. Сама моя жизнь принадлежит тебе.

Нила растаяла, держась за меня, когда я наклонил ее и углубил поцелуй.

Смеясь, священник обратился к собравшейся толпе.

— Поскольку вы только что скрепили свои клятвы, я объявляю вас мужем и женой.

Одобрительные возгласы усилились, и впервые в моей жизни пребывание в толпе не принесло мне боль. Подавляющее ощущение эмоций каждого было счастьем, удовлетворением и радостью.

Текс заключил нас в объятия.

— Добро пожаловать в семью, Хоук.

Я ухмыльнулся.

— Спасибо, что пригласили меня.

Текс поцеловал свою дочь.

— Полагаю, ты больше не Уивер, Ниточка.

Нила вздохнула.

— Я всегда буду твоей дочерью, папа, но сейчас я добровольно стала Хоук.

Он кивнул, как будто в том, что его дочь вышла замуж за сына человека, убившего его жену, был смысл. Это был запутанный мир, но каким-то образом мы с Нилой нашли способ распутать его до такой степени, чтобы принять.

Кончики моих пальцев покалывало от наших татуировок, и я сделал пометку спросить Нилу, не хочет ли она закончить отметки теперь, когда мы скрепили нашу совместную жизнь. Десять пальцев, десять татуировок. Целая жизнь, полная счастья.

Каким-то образом мы обрели жизнь, а не смерть.

Предпочли свободу долгам.

И я бы никогда не принял свое будущее или свою жену как должное.

***

Джетро запер дверь.

Яхта покачивалась у нас под ногами, степенная и свирепая в своей морской колыбели.

Занавески на балконе были задернуты, кровать застелена хорошо обученным персоналом, и все гости, оставшиеся на борту, находились этажом ниже.

Это была единственная спальня на этом уровне.

Частная. 

Страница 3

Уединённая.

Проведя рукой по своим зачесанным назад волосам, Джетро преодолел расстояние между нами. Мы не разговаривали, потому что воздух накалился до предела, и любовь излилась из его сердца в мое.

Обручальное кольцо из белого золота, которое я изготовила вместе с несколькими черными бриллиантами, купленными в Алмазной аллее, украшало его палец, поглощая свет, а не сверкая, впитывая его жизнь, защищая его секреты.

Подходящее кольцо было и у меня на пальце. Большой полуночный камень становился тяжелее по мере приближения Джетро.

— Мы сделали это. — Его голос дразнил. — Мы женаты.

Я кивнула, немного запыхавшись и сильно нервничая.

— Так и есть.

— Ты моя.

— Я твоя.

— Долгов больше нет. Больше никаких угроз.

Я двинулась к нему, ступив на серебристый ковер, на котором он стоял. Наши тела покачивались, когда течение раскачивало яхту, но наши глаза были прикованы друг к другу.

— Мы свободны.

Тяжело дыша, Джетро потянулся ко мне. Его руки обхватили меня, притягивая к себе. Белый шелк моего платья заструился по моей коже и полу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Звезды и луна наверху были единственными, приглашенными в нашу комнату. В потолочном люке наверху была лестница, ведущая на частную палубу. Нос лодки был закрыт для всех. Мы могли бы заняться любовью здесь, внизу, в компании неба, или подняться наверх и трахаться на воздухе, облизывающим нашу кожу.

Мы могли путешествовать по миру.

Мы могли целоваться и прикасаться друг к другу, и нам никогда не пришлось бы ни от кого скрывать свое счастье.

У нас есть так много возможностей.

Взгляд Джетро скользнул к моему ожерелью. Его язык провёл по нижней губе, когда слабый блеск бриллиантов коснулся его подбородка.

— Ты должна кое-что знать.

Я замерла в его объятиях, мое сердцебиение участилось.

— Знать что?

Он переместил меня в своих объятиях, обхватив мое горло нежными пальцами. Его большой палец пробежал по бриллиантам.

— Ты призналась, что не хотела, чтобы я нашел способ снять это. Ты никогда не наденешь другое ожерелье, пока жива. Неважно, куда ты идешь. Что бы ты ни делала, этот ошейник будет сопровождать тебя на каждом шагу.

— Я знаю. Я хочу, чтобы так и было. — Положив руки ему на бедра, я слегка нахмурилась, пытаясь понять его точку зрения. — Ты надел это на меня, Джетро. И он останется до тех пор, пока я не умру.

Его спина напряглась, мышцы по обе стороны позвоночника напряглись под моими кончиками пальцев.

— Вот как я смотрю на то, что произошло сегодня.

— Что ты имеешь в виду?

Его лоб наморщился, затеняя золотистые глаза.

— Я имею в виду, что брак для меня — это не простая церемония и празднование. Брак — это как твоё ожерелье. Разовая сделка. Никогда не разорвется, связывая нас вместе, пока смерть не разлучит нас. Точно так же, как никогда не будет другого ожерелья, между нами никогда не будет прощания. Нет возможности разорвать то, что мы нашли.

Мой живот скрутило, когда трепет проник в моё сердце.

— Я тоже так на это смотрю. Это не была бессмысленная клятва, Кайт. Я охотно произнесла эти слова.

— Но ты полностью понимаешь, что это все? Никаких других мужчин. Никакого флирта. Я. Я последний, кто у тебя когда-либо будет. — Его голова опустилась. — Тебе этого достаточно?

Я тихо рассмеялась. Я ничего не могла с этим поделать.

— Ты серьезно спрашиваешь меня, достаточно ли тебя для меня?

Мое сердце переполняло.

— Джетро, ты слишком много для меня значишь. Ты — все, на что я когда-либо могла надеяться. Почему ты чувствуешь себя неуверенно? — Я прижалась ближе, прижимаясь щекой к его лацкану, избегая бриллиантовой булавки. — После всего, через что мы прошли, всего, что мы сказали сегодня и вчера, ты боишься, что я разведусь с тобой и сбегу?

Джетро не ответил. Его грудь поднималась и опускалась, руки сжимались все крепче, как будто он не верил, что я не исчезну.

Я позволила тишине и скрипу яхты немного ослабить его страх, прежде чем пробормотать:

— Я предлагаю тебе вспомнить тот день, когда я убежала от тебя после приветственного обеда, потому что это единственный и неповторимый раз, когда я когда-либо убегу. Я выбрала тебя с открытыми глазами, Кайт. Я знаю, что будет означать для тебя наша связь, и знаю, с какой борьбой мне иногда придется продолжать давать тебе то, в чем ты нуждаешься. Но я не маленькая девочка. Я женщина, которая выбрала свою вторую половинку. Я достаточно сильна, чтобы любить тебя безоговорочно. Я достаточно умна, чтобы знать, что некоторые дни будут хорошими, а некоторые — плохими. И я достаточно храбрая, чтобы торжественно поклясться, что мы будем вместе до конца. Я не хочу никого другого. Ты мой лучший друг, мой спаситель. Ты тот человек, для которого я была рождена, как предписано шестисотлетними пактами. Не сомневайся в том, что мы имеем, накануне того, что может стать самым счастливым временем в нашей жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})