Узелок - Александр Игоревич Нестеров

class="p1">И обжигается всегда,

Забыв, что выше её милость.

Уметь прощать – вот красота!

Гармония – в многообразии.

На том лишь из веков стоит.

За всяким видеть безобразием

Боль сердца, полного обид.

Прощай другим, и все простится!

Так легче и себя простить -

Все, что могло бы в прошлом сбыться –

Пусть греет сердце без обид!

Видимое не есть действительное

В себе увидеть можно зло,

Пытаясь растянуть правилом

Все то немногое добро

Нестойких принципов могилы.

Но не спеши ты хорониться

За скорбью и унынием мглистым,

Ведь совершенством не напиться –

Достаточно быть просто милым....

Не замыкайся в себе

Знакомились, женились все вокруг.

А он в себя от боли провалился.

И никому не мог сказать он: «Друг!»

Никому не мог сказать: «Влюбился!»

Из детства на душе тяжелый шрам.

Он лечится и пьет таблетки.

И постепенно оживает там,

Хотя души просветы редки…

Ждёт и верит…

Но остаются двери заперты.

Работа гонит сон…он думает:

«Успею ли?

У жизни выпросить себе любви?»

А время гонит, гонит, гонит…

Он засыпает в одиночестве.

Осенний ветер тихо стонет.

«Побольше быть мне в обществе?»

Найти бы ту одну

Найти бы ту одну, родную,

Что от привычек расколдует.

Ради которой все возможно,

Чтоб чувствовать касания кожей…

Создать семью, родить детей.

Но кто поверит в оборванца?

В карманах пусто – ветер, вей!

К тому же, не хочу стараться!

Понравиться? Ну вот еще!

Я ждал так долго, весь в обидах,

Что от судьбы я жду расчёт.

Имею виды…

На женщину, что окрылит.

Да, знаю – глупость.

Надеюсь, Бог её хранит.

Это не грубость?

И вот еще в душе вопрос,

Конечно, может не дорос.

Как мне найти вот ту одну?

Мне за страной идти в страну?

Всех видеть женщин на Земле?

Как это все удастся мне?

Конечно, верится в душе, что будет внешность,

Но с возрастом душа важней.

Ценю я нежность.

А в женщине важней всего,

Конечно, руки.

Что обнимают своего…

И терпят муки.

Так принято из века в век,

Что ходят первыми мужчины.

Но чтоб ускорить этот бег,

Дышите в спину.

Страхи мечтают исчезнуть

Для чего человеку страхи?

Чтоб обдумать и лучше стать,

Не в прилипшей от страха рубахе,

Озираясь, на тени стенать.

Чтобы действовать смело и быстро,

Чтобы взвешенно поступать –

Нам даются с рождения страхи,

Чтоб обдумывать их, рассуждать.

Только жизнь завертелась быстро –

Навалилось страшилок лихих.

Разберу я их словно числа,

Без эмоций встречая их.

Тратил время впустую – пугался.

Образ будущего – как враг –

Я создал себе, ведь боялся,

Что пред будущим в целом – слабак.

Нету смысла от этих признаний.

Неподъемность мешает жить.

Из хронических опозданий

Можно семя труда взрастить,

Прекращая и охать, и ахать,

«Плохо всё!» – обобщать прекращая.

Чем мечты твои спелые пахнут?

Что мы сделаем, их предвещая?

Не строй неподъемных планов

Мне день дан, так необходимый,

Протиснуться сквозь вечность чтоб.

Продлить то чувство, что любимый,

И в сердце вбить побольше скоб.

Еще секунда, час, неделя…

Душа, а помнишь наши цели?

Прошу, смолчи в ответ… Мне больно…

Мне и мгновения довольно.

За каждым вздохом ждет спасение.

Вот смысл жизни, он – продление.

В конечном счете, что оставлю,

Кроме костей, я на Земле?

Смолчи, душа, ведь я не справлюсь:

Смотреть на правду больно мне.

Я и мгновением утешусь,

Ведь разрывается душа.

Спокойно. Тихо.

Справлюсь! Справлюсь!

А правда без любви – нужна?

Правда

Не говори того, чего не в силах слушать:

Терпения сосуд перевернешь.

Перечеркнешь произнесенное, взволнуешь,

На раны старые ты новых нанесешь.

Отгородятся и закроют уши,

Ведь правда без любви – что нож:

Не говори того, чего не в силах слушать:

Ты правды без любви не донесешь.

Упущенное воспитание

Он, упрека не в силах принять,

Начинает внутри закипать.

И в ответ лишь из цели «больней»

Руку крепко сжимает ей.

Она первой должна замолчать.

Он считает так, он мужчина.

Но раз так, то упреки встречать

Должен мочь как защитник, махина…

Я встречал и такое, но реже.

Когда женщина пилит и режет.

Но ведь лучше скроить и зашить?

Кого хочется нам любить.

Мы роли на себя берем,

Как кажется нам, впору.

И часто от того вдвоём

Рождаем ссору.

Простота побеждает

От бессилия мы плачем.

От бессилия мы бьем.

От бессилия на сдачу.

Светит нам простой приём.

Травля

Травили в школе и дворе,

Щемили в углах и били.

Он чувствовал, что на дне,

Мечтал, чтоб о нём забыли.

Хотелось, конечно, счастья.

Но рад был уже простому:

Чтоб просто не скалились пасти,

Чтоб просто не падать в омут.

И дома было негладко:

Родители его пили.

Со всех сторон мир был гадким,

Как будто живьем зарыли.

Он вырос, зарос немного.

Его просто все забыли.

Чего он хотел так долго –

Исполнилось: дни застыли.

И серая вереница окутала.

Бытовуха…

Ему бы поверить, влюбиться…

Но также в душе – разруха.

Он стал понемногу писать,

Что пережил, о всех чувствах.

Любилось ему рифмовать –

Укладывать смысл грустный.

Теперь он ложится спать

С азартом: «Вот вскрою тему!

Я много могу написать!

Я пережил эту проблему!»

Метафизика вечности

Осень – предчувствие смерти.

Как кости – худые стволы.

Что будет, когда материя

Станет уже не ты?

Настанет большая спячка.

И чтобы тебя возвратить,

Сложиться должны в горячке.

Все части из паззла «жить».

Ну ладно там, руки и ноги –

Их можно уже пришить.

Сознание, мозг в итоге –

Кто сможет в мир возвратить?

И импульсы, рассыпаясь,

Как желтые листья, кружат.

Возьмет Бог в ладони, играясь.

И будет показан сад.

Цветущий и вечно юный.

И сказано будет: «Ты б мог

Попасть сюда, но безумный!

И ад для тебя – итог…»

Но верю, что и в аду

Протянет Бог руку мне,

Когда я от мук упаду

И буду на самом дне.

Спокойствие

О небо, сколько же вопросов в полночный час сулишь ты мне!

Цветов неведомую россыпь ученья свет откроет мгле.

Та удивится облаками, задребезжит, и будет свет.

Укроет Бог тебя