Светлейший князь 2 - Михаил Шерр

его команда как угорелые носятся, но сейчас ему трудно угодить, все не так.

— А с рудой как?

— Яков говорит, что там жила идет чуть ли не на поверхности, сначала метр земли, не больше. А потом вглубь уходит. На обратной стороне реки такая же картина. У нашего штейгера Поликарпа Кривова, есть старший брат Ферапонт. Он в шахте работал, но пока шахта не нужна. Ферапонт с четырьмя мужиками разрыли там небольшую каменоломню и Яков вчера после полудня вернулся и привез почти сто пудов руды.

— А с плавкой как?

— Плавят что-то, то или не то от Якова зависит. Получит серную кислоту будем пробовать. Знать бы тонкости.

— К сожалению, знаю только идею. Иди-ка братец, — обратился к одному из юных подмастерьев, — к Якову Ивановичу, спроси, меня примет. Но если что, беги, — улыбаясь, я закончил. — Если что, мы тебя спасем.

Яков естественно нас принял. Увидев меня, он радостно заулыбался и вытирая чистыми тряпками руки, пошел навстречу.

— Яков Иванович, не томи, рассказывай.

— Здравствуйте, ваша светлость! Томить не буду, доложу. Месторождение представляет жилу кварца от 2 до 20 саженей мощности, залегающую в глинисто-песчаных сланцах, — Яков со мной разговаривал, используя привычную мне терминологию, которую он усваивал в буквальном смысле с полуслова, лишь в редкую стежку уточняя значение некоторых терминов. — Мощность пара саженей у реки. Если быть точным, минимальная мощность у самой реки три метра девяносто шесть сантиметров. Берег реки достаточно крутой, поэтому даже на взгляд мощность жилы нарастает при удалении от реки. Добываемая руда богата свинцом, серебром, золотом и медью. Это, как ты, князь, говоришь, сто про. Сколько чего, точно сказать не могу. Но думаю, больше всего свинца. И как довесок много брекчии, самой разной. Такая красота есть, дух захватывает. Брекчия поликомпонентная, много песчаниковой. У самой реки все это дело чуть ли не на поверхности, буквально три штыка. На том берегу реки то же жила, но там я пока не копал, — Яков помолчал, как бы оценивая, все ли сказал. — Наверное пока все.

— А как с плавкой?

— Не вникал, некогда. С кислотой дела обстоят неплохо. До англичан далеко, но наподобие. Производительность пока смешная. Но потихоньку нарастим.

— Да это я не сомневаюсь.

— А с одуванчиками как?

— Килограмм десять не больше. Через пару недель итог подобьём. Сам знаешь, чем народ был занят. Надеюсь Лонгин справиться. Леонтий говорит, чтобы не сомневались. И даже больше того, он говорит, что надо его ждать со дня на день.

— Дай-то Бог. А сколько его уже нет?

— Да почти месяц. А с патронами как?

— То, что было, переделали, сто шестьдесят три с пироксилином, триста девятнадцать с черным порохом. С тканями пока не пробовал.

— А с фикусом как работать думал?

— А чего думать-то? Будет сок фикуса, тогда и буду думать. Примерно представляю.

— Пойдем посмотрим, как плавят твою породу.

В каждый мой приезд на завод был обязательно сюрприз, большой или маленький, но обязательно был. Вот и в этот раз меня ждал сюрприз. Поликарп Кривов и заводской кузнец Пучков решили руду сначала пропускать через два песты и простейшую толчею, затем промывать на вашгерде и лишь затем плавить. Двадцать пудов руды к нашему приходу было обработано и переплавлено. Полученный сплав был очень странного цвета, синевато-синего с каким-то золотистым отливом. На вашгерде же были получены на круг свинец, почти килограмм с пуда, медь полфунта, золотник серебра. Золота же с двух пудов намыли ползолотника и несколько крупинок платины.

Яков выбрал два небольших слитка для дальнейших опытов, как выделять из этого сплава золото , серебро и всё остальное я не знал, только сама идея — мои знания на этом заканчивались.

— Я так думаю Григорий Иванович. Ферапонт со своими мужиками пусть руду добывают, пирит один чего стоит. Не получится у меня, надо будет устраивать фабрику как на Березовском руднике. Я быстро пойму, смогу ли я.

День начал клониться к концу, пора было возвращаться в Усинск. Работы над паровой машиной, неудачные пока опыты с коксом я решил отложить на завтра, а вот беседу с Лаврентием решил не откладывать.

Лаврентий занимался важнейшим делом, созданием автомата для набивки гильзы порохом. Я пришел вероятно в один из самых напряженнейших моментов его работы. На мое приветствие он, не глядя на меня, что-то буркнул и продолжил свои занятия. Мне пришлось безропотно ждать несколько минут и я, честно говоря, нисколько об этом не пожалел. Лаврентий откровенно сторонился людей и не любил когда к нему кто-либо заходил, кроме брата, поэтому в его мастерской я был первый раз и был просто поражен его оснащением.

Лаврентий работал за специальным верстаком, сделанным по его чертежам. Справа и слева на стене висели два больших шкафа с дверцами, створки одного из них были распахнуты, над верстаком на уровне глаз были закреплены две масляных лампы. Слева от верстака стоял небольшой токарный станок со смешенным ручно-ножным приводом. На верстаке и в открытом шкафу я увидел многочисленные инструменты Лаврентия: многочисленные отвёртки и отвёрточки, пинцеты, остро и плоскогубцы, кусачки, ручные рычажки для снятия стрелок, лоток с банками для часовых масел с укрепленным на нем кусочком сердцевины бузины и с желобком для маслодозировок, сами маслодозировки и еще какие-то инструменты. Но главное, что привлекло мое внимание, был набор луп в открытом ящике верстака.

Лаврентий сидел на удобном винтовом стуле, похожем на музыкальный, только со спинкой. От изучения инструментов Лаврентия меня отвлек его голос:

— Извините, ваше светлость, ни на секунду не мог отвлечься, очень ответственная работа была, вставлял пружину в механизм. Вас я вижу очень заинтересовали мои инструменты.

— Не то слово, Лаврентий. Но откуда всё это?

— Я сам удивляюсь этому, но наши мучители почему-то оставили нам все мои инструменты и материалы, даже часы не забрали. Конечно кое-что сломалось и потерялось. Но почти всё уже отремонтировано и сделано заново. А хотите я, ваша светлость, угадаю ваш интерес?

— Попробуй.

— Вам нужен микроскоп для ваших лекарских дел, и вы хотите спросить меня, могу ли я попробовать его сделать?

— Верно. Скажи, как ты угадал.

— Я заметил ваш интерес к лупам и вспомнил, как меня Яков Иванович пытал, знаю ли я, что такое микроскоп. И я подумал.

— И что ты надумал?

— Я знаю, что такое