Путь океана: зов глубин - Александра Райт

— … и отсюда возникла некоторая проволочка, Ваша Светлость. Засада бунтовщиков и бандитов. Тесним вглубь кварталов. По счастливой случайности пострадавших среди знати, как мне доложили, нет. Разве что напугались по-крупному. Пти… Миледи, все впорядке?

Селин неуверенно кивнула. Брут утёр лоб рукавицей и присел над трупом бунтовщика возле кареты. Другая его лапища в тяжёлой кольчужной перчатке опиралась на окровавленный клеймор.

— Теперь бунтуют не только горожане из бедных районов, но и рабы. Становятся организованнее. Не к добру это, Ваша Светлость.

— Не имеет значения. Отдай этот район на зачистку Мортему и его своре. Нам надо вовремя прибыть на поминальный ужин. Иначе приступ подагры по причине холодного фуа-гра. Слыхал о таком?

— Так точно, Ваша Светлость, — Брут отдал честь и махнул куда-то вперёд, — Путь свободен. Гвардейцы сопроводят вас, а то кто их знает…

Дрожащими руками де Круа убирала выбившиеся из высокой прически пряди и не могла отвести взгляд от покойника, что распластался у подножки на мостовой.

Карета тронулась, а Селин всё смотрела в остекленевшие и будто заворожённые жёлтые глаза убитого дикаря, устремленные в небо. Множество спутанных выгоревших на солнце кос окрасились тёмным из лужи под ним. Привычная для бедных районов одежда так и не сделала этого чужака похожим на местных жителей. Весь его вид выдавал чужеродность. По смуглой коже от самого ворота на шее, на щеках и даже по лбу мерещился сложный рельефный узор. Рисунок очень напоминал искусное клеймо, что ей как-то довелось увидеть на теле одного из рабов на конюшне.

Селин коснулась собственной шеи и чуть спустила пальцы за кружево ворота. Сердце вновь забилось сильнее.

— Кстати, о поминальной трапезе, — продолжил Фредерик де Сюлли, подслеповато щурясь на рукав своего расшитого камзола. — В прощальном рандеву мне отказано — что весьма прискорбно — но ты же не отклонишь мою просьбу насладиться твоим талантом перед отбытием? Хочу, чтобы ты исполнила ту печальную арию, как там она называется?.. Пусть задаст тон сегодняшним гостям.

Де Круа непонимающе уставилась на герцога.

Даже после таких потрясений он думал только о развлечениях. Ей предложено выступать на поминальном ужине на потеху публике, да ещё под унизительно жидкие аплодисменты и протокольные восторги. Неужели она не ослышалась? Да и вообще, ей так давно не приходилось практиковаться…

Селин тяжело вздохнула.

Пение действительно было для неё отдушиной. Практически единственным способом выплеснуть подавленные эмоции и на минуты, кажущиеся вечностью, отлепиться от приросших масок. Но предаваться отрадному увлечению юности приходилось всё реже. Под приглушенные смешки и осуждающее шушуканья в кулуарах де Круа однажды осознала, что избранная ею карьера дипломата и сомнительная репутация оперной певицы абсолютно несовместимы.

Словно наперекор ей, герцог, будучи из числа редких ценителей и эстетов, то и дело настаивал на выступлениях на различных торжествах. Отчего любимое занятие порой превращалось в настоящую пытку.

Селин с мольбой посмотрела в глаза дядюшки, показавшиеся совершенно бесцветными. Весь его вид полностью исключал любую возможность отказа.

— Как пожелаете, Ваша Светлость, — борясь с комом в горле, прошептала де Круа.

* * *

Дверь закрылась и отделила её от гомона и смеха в зале, полной изрядно повеселевших от выпитого гостей. Музыканты заиграли после паузы.

Коленки всё ещё дрожали. Спеть она так и не смогла. То ли из-за рыданий, то ли из-за нервов. Голос её оставил.

Это фиаско.

Селин прислонилась спиной к двери и выдохнула. Годы фальши, равнодушия и цинизма, замаскированные в позолоченные вензеля, шелковые оборки и витиеватые речи. Всё перечисленное, как и то, о чём не принято говорить вслух, она оставила за этой проклятой дверью и возможно больше никогда не увидит осточертевших лиц.

Пусть же теперь их будет разделять целый океан!

Её громкий вдох отразился эхом в тёмном коридоре.

Рядом хрипло крякнули.

И только сейчас Селин заметила стражников, что в недоумении косились на нее, вытянувшись по обе стороны от двери.

— Это все пересолённое канапе и кислое шампанское, господа. Вольно!

Гвардейцы не проронили ни слова. Один из них украдкой потёр явно затёкшую шею.

Селин перевела дух и спешно зашагала в библиотеку в надежде найти там профессора де Фонтенака.

К утренней погрузке на корабль она обязана была убедиться в наличии всей необходимой литературы и документации. Забудь Селин чего на континенте — и в тамошнюю глушь вообще неизвестно, к какому сроку доставят…

Вопреки обычаю, учителя в это время в библиотеке не оказалось.

Де Круа грустно улыбнулась книжным полкам и внутренне попрощалась. Это место стало её убежищем на многие годы и единственной возможностью увидеть другую реальность, отличную от привычной. Тут можно было забыться в чтении удивительных приключений, исторических романов, философских трактатов и, конечно же, вымышленных примеров подлинной любви… Захотелось снова пройтись вдоль шкафов и захватить ещё пару увесистых томов, но де Круа себя одернула: на остров она и так берет почти половину содержимого дворцовой библиотеки.

Неожиданное нехорошее предчувствие повело ее в Восточную башню, где располагались покои профессора.

Долгий подъем по лестнице вывел в коридор, тускло освещённый несколькими свечами. Шторы у полуоткрытого окна надували порывы холодного сквозняка. Даже свежий ночной воздух с моря не мог перебить до тошноты знакомый запах едких микстур. В груди сжалось.

— Профессор де Фонтенак! — Селин постучала несколько раз, но ответа не последовало. — Я пришла убедиться, всё ли в порядке…

Она простояла в нерешительности минут пять, когда дверь слегка приоткрылась. Скудный свет выхватил в проеме из темноты уставшее лицо худощавого седовласого мужчины. Вернее, лишь его половину.

— Вы забыли очки в библиотеке, — Селин протянула находку, которую де Фонтенак тут же нацепил на себя трясущейся рукой, — Переживаю, чтобы вы не забыли взять всё необходимое, профессор. Вы же помните, что отчаливаем завтра пополудни?

— Миледи, мне очень жаль…

— Не беда, я здесь, чтобы помочь. Позвольте войти, и я всё проверю.

— Я не смогу отправиться с вами… Простите меня…

Де Круа оставила попытки открыть дверь пошире и замерла от неожиданности.

— Но почему⁈ Вы же так хотели отправиться на Да-Гуа, разве нет⁈ Вы же несколько лет изучали все эти карты, доклады и статьи… Столько всего мне рассказали про остров и аборигенов… Вы очень нужны нам с Антуаном там! Ваши знания, ваша мудрость… Если вам нездоровится, то поверьте, путешествие крайне благотворно…

— Не тратьтесь, Селин. Для меня всё кончено.

От серьёзного тона его слов повеяло жутью. Де Фотенак никогда до этого момента не обращался к ней по имени…

— Позвольте мне войти, профессор. Ещё есть время. Мы поговорим и вы…

— Нет.

От столь резкого отказа она