Как Колины родители получили двойку по русскому всего за одну ошибку - Артур Александрович Гиваргизов

веритатэс, – смущённо повторяли родители, не понимая, что это такое. – Да-а-а-а-а-а… Хорошо сказано.

Вот так вот

Однажды Олины мама, папа, бабушка и дедушка спорили о любви.

– Я, – торжественно сказал дедушка, – завещаю своей любимой внучке всё своё состояние.

– Я тоже завещаю Оле всё своё состояние, – сказала бабушка. – А у меня больше, чем у тебя. Дом в деревне – мой.

– Ваш дом в деревне скоро развалится, – сказал папа. – Вот я завещаю Оле кирпичный гараж. Гаражи с каждым годом всё дорожают и дорожают.

– А я слышала, что скоро будут ездить только на велосипедах. Кому тогда нужен гараж? Вот я завещаю Оле свои драгоценности: золотую цепочку, два золотых кольца, золотые серёжки, золотой браслет, золотые часы…

– А у меня зуб золотой! – вспомнил дедушка и показал бабушке язык. – Я его тоже завещаю!

– А часы-то золотые откуда? – спросил папа.

– Могу я иногда сделать себе подарок? – спросила мама.

– А у меня часы «Полёт» с дарственной надписью: «Дорогому Егору Петровичу от всей бригады». А костюм? Пощупайте ткань!

– Ничего не развалится, он из шпал.

– Откуда, откуда! От верблюда!

– Ладно! Хватит спорить! – сказал папа. – Надо пойти к Оле и спросить.

И мама, папа, бабушка и дедушка пошли в Олину комнату.

– Оля, как ты сама чувствуешь, кто тебя больше любит? – спросили мама, папа, бабушка и дедушка.

– Чувствую, Серёжа, – ответила Оля.

– А это кто? – спросил дедушка. – Я ведь Егор.

– Из четвёртого «А», – сказала Оля. – Но я ещё точно не знаю, может быть, и Коля из четвёртого «Б». Хотя иногда мне кажется, что это Гена из третьего «В». Правда, бывают такие моменты…

– Вот так вот, – перебил папа и посмотрел на маму. – А о золотых часах мы ещё поговорим. Потом.

И мама, папа, бабушка и дедушка вышли из Олиной комнаты.

День железнодорожника

Оле повезло. Она родилась в День железнодорожника.

В Олин день рождения всегда салют – в честь железнодорожника.

Сегодня День железнодорожника. Но про День железнодорожника знают только железнодорожники. А Олины гости не знают, они школьники.

Ровно в 20 часов 52 минуты Оля незаметно набрала на сотовом свой домашний, а когда раздался звонок, сняла трубку и сделала вид, что разговаривает с президентом:

– Спасибо, спасибо. Спасибо, спасибо, господин президент. Спасибо, спасибо, спасибо. Ой, сейчас спрошу у гостей.

Оля прикрыла трубку рукой.

– Ребята, президент спрашивает, мы хотим посмотреть салют?

– Хотим, хотим! – зашумели гости.

– Хотим, господин президент, – сказала Оля в трубку. – Да, к окну, уже идём. Двадцать залпов? Отлично, спасибо! Передавайте привет жене и дочке. Пока.

Все гости подбежали к окну, и начался салют. Ровно в 21. А Оля со скучающим видом осталась сидеть на диване. Она обмахивалась веером.

– Оля, ты что не смотришь? – спросили гости.

– Я этот салют не очень люблю, – сказала Оля. – Не отказываюсь, потому что не хочется обижать президента. Он так старается меня порадовать. А вы смотрите, смотрите… Можете даже окно открыть, а то душно.

Бессонница

Всю неделю Оля разговаривала на уроках, и учителя записывали ей замечания в дневник.

– Что с тобой? – удивлялась мама. – Раньше ты на уроках спала, и учителя были тобой довольны. А теперь ты разговариваешь, и меня вызывают в школу.

– Не спится, – вздыхала Оля. – Что я могу поделать! Бессонница какая-то.

– Плохо, – сказала мама. – Надо идти к врачу.

И мама повела Олю к врачу.

– Зуб болит? – весело спросил врач, потирая руки. – Сейчас мы его…

– У неё бессонница на уроках, – сказала мама.

– Редкая болезнь, – покачал головой врач. – Советую по ночам смотреть телевизор, фильмы ужасов.

Фильмы ужасов помогли. Оля снова стала спать на уроках, но вскрикивала во сне: «А-а-а!!! А-а-а!!! А-а-а!!!» И учителя писали замечания: «Кричит на уроках». И опять вызывали в школу Олину маму.

Военный оркестр

– Папа, а ты служил в армии? – спросила Оля.

– Да, – вздохнул папа.

– А ты был лётчиком или танкистом?

– Я в военном оркестре служил, – вздохнул папа.

– Ух ты! – обрадовалась Оля. – Ты играл на большом барабане?

– Нет, на тарелках, – вздохнул папа.

– На каких тарелках? – не поняла Оля. – И почему ты всё время грустно вздыхаешь? Тебе что, не нравилось играть в военном оркестре?

Папа пошёл на кухню, взял две кастрюльные крышки и стал этими крышками хлопать, как в ладоши.

– Вот так играют на тарелках, – сказал папа. – Нравится?

– Не нравится, – сказала Оля.

– Два года, – вздохнул папа.

– Ничего, папа, – Оля подошла и погладила папу по плечу. – Всё уже позади.

Марш и блюз Королёва

На школьном новогоднем концерте Сергей Королёв играл на гитаре. Марш. Королёв так хорошо сыграл, что всем слушателям захотелось помаршировать. И директор объявил перерыв.

Директор собрал слушателей около своего кабинета и стал командовать:

– К буфету шагом марш! Раз, раз, раз, два, три-и-и-и. Раз, раз, раз, два, три-и-и-и.

Марш Королёва произвёл очень большое впечатление. Даже после новогодних каникул к доске выходили солдатским шагом. Рваные джинсы вышли из моды, вся школа стала носить пятнистые военные костюмы. А когда учитель спрашивал: «Списал?» – солдат отвечал как солдат: «Так точно. Виноват».

После новогоднего концерта Оля пришла домой и сказала:

– Папа, помнишь, ты говорил, что служил в армии в военном оркестре? – Оля встала между папой и «Новостями культуры» по телевизору. – Играл на тарелках, помнишь?

– Помню, помню, – сказал папа. – Отойди в сторону, пожалуйста. Я ничего не вижу.

– Отойду, но после «Новостей» научишь меня играть на тарелках? – попросила Оля.

– Научу, – пообещал папа.

Через три дня, на большой перемене, Оля подошла к Королёву и сказала:

– Ты ведь ещё будешь играть на концертах? Я тебе подыграю на тарелках. Как в военном оркестре.

– Не надо как в военном оркестре, – усмехнулся Королёв. – Следующий концерт Восьмого марта. Я буду играть блюз.

В общем, Восьмого марта у Оли не получилось выступить с Королёвым. Но Королёв сказал, что, может быть, Девятого мая.

А после блюза все в школе стали ходить в рваных джинсах и кедах. Как раньше.

Псевдоним

Когда Оля училась в шестом классе, Семёнов Серёжа написал ей стихотворение. Вот такое:

Меня родители ругают

За плохую учёбу в школе.

А я не могу хорошо учиться,

Потому что я думаю только об Оле.

– О! Гениально! – сказала Оля Серёже. – Это стихотворение надо напечатать в школьной газете.

– Мне как-то не очень хочется, – сказал Серёжа. И покраснел.

– Стесняешься своих чувств, – догадалась Оля. – А ты возьми псевдоним. Все стеснительные поэты берут себе псевдонимы.

– Что берут? – не понял Серёжа.

– Ну это когда поэты подписываются под своими стихами чужими фамилиями. Возьми себе псевдоним «Сергей Королёв».

– Сергей Королёв из девятого «Б»? – опять не понял Серёжа. – Который в позапозапрошлом году на новогоднем концерте играл на гитаре? Конечно, в него после того концерта все девочки влюбились.

– Какой ты непонятливый, – вздохнула Оля. – Я-то буду знать, что Сергей Королёв – это ты. А остальные пусть думают что хотят.

Как привлечь внимание Королёва

Многие одноклассники-шестиклассники пы-тались проводить Олю из школы. Но пока ни у кого не получилось. Потому что у Оли был очень тяжёлый школьный рюкзак. А если провожаешь даму, надо обязательно нести её рюкзак.

Слух о том, что Олю невозможно проводить, разнёсся по школе. И Олей заинтересовался сам Сергей Королёв – из девятого «Б».

На последней перемене Королёв подошёл к Оле и сказал:

– Сегодня лично я провожу тебя домой. Ровно в тринадцать сорок пять жди меня на крыльце.

Ровно в тринадцать сорок пять Оля и Королёв встретились на крыльце. Королёв посмотрел на Олин рюкзачок и усмехнулся:

– Какие же слабаки эти шестиклассники! Ха-ха!

По дороге Королёв два раза