Том 1. Сказки, легенды, притчи. Демиан. Сиддхартха. Путь внутрь - Герман Гессе

бездуховность мира сего он может, лишь преодолев самого себя, ища лежащие вне, но ассоциативно связанные с миром своего собственного бессознательного духовные явления. Такой синтез герой получает самым фантастическим образом, через магический театр, предназначенный только для сумасшедших. Явившиеся герою в этом театре Гёте, Моцарт и другие бессмертные разрушают перед ним свой схематически возвышенный образ, приземляя его, — и вот здесь-то герою и помогает чувство юмора: комическое — путь к миру, способ приятия его. Гётевская и моцартовская культура спасают Гарри Галлера от гибели, объединяя земное и божественное и тем самым человекозверя вочеловечивая. Красота спасает мир, приводя его к единству и истине.

Роман строится по романтическим канонам. В нем несколько линий-фрагментов, смешивающих реальность и фантастику. Автор представляет себя и издателем записок Гарри Галлера — подобно Герману, автору «Житейских воззрений кота Мура», — и издателем «Трактата о степном волке», публицистической вставки в роман, пародии на «фельетонную» эпоху современной Гессе Европы.

Есть у Гарри Галлера и антипод — джазист Пабло, наивный и чистый баловень судьбы, цельная натура, человек-дитя, включенный таким образом в дуалистический ряд типичных героев Гессе.

Особую символическую роль почти во всех произведениях писателя играют музыкальные образы и темы. Среди героев «Демиана» — органист Писториус, а в повести «Клейн и Вагнер» — Рихард Вагнер; музыкальны любимые поэты Клингзора, да и вся его жизнь пропитана музыкой; в сказках фигурируют музыканты; Моцарт «спасает» от самоубийства «степного волка» Гарри Галлера; братья Касталийского ордена занимаются музыкальной «Игрой в бисер». Музыка для Гессе является тем же самым, чем она была и для романтиков, вплоть до их преемников — Шопенгауэра и Ницше: идеальной гармонией, всеобщим языком, разрушением и созиданием, дионисийской трагедией и музычески-светлым Аполлоном, а в конце концов — высшим синтезом, символом духовно-душевного, религиозно-философского единства, которое Гессе собирает по частям со всей мировой культуры. Гессе музыкален не только в религиозно-философском смысле, когда он в музыке ищет универсализма вселенной, гармонии человека и человечества, согласия разрозненных, но ассоциативно связанных друг с другом явлений (в истории, географии, религии, науке, искусстве), но и в прямом, стилистическом смысле этого слова. Философская и стилистическая музыкальность — еще одна черта, которая роднит Германа Гессе с его духовным двойником — Томасом Манном, особенно с романами «Волшебная гора» и «Доктор Фаустус», построенными и формально, и содержательно по принципу музыкального контрапункта.

Своеобразными музыкальными построениями являются и произведения Гессе, вошедшие в третий том настоящего издания, — повести «Нарцисс и Гольдмунд» и «Паломничество в Страну Востока».

В повести «Нарцисс и Гольдмунд» даны две контрастные темы, представленные двумя героями: один из них — Нарцисс, духовно гармоничный, как бы уже стяжавший мудрость; другой — эмоциональный и беспорядочно артистичный Гольдмунд.

«Духовный» Нарцисс — не просто христианский монах монастыря Мариабронн (намек на теологическую семинарию в Маульбронне, где учился и откуда сбежал Гессе), но он и ученый-богослов, отмеченный печатью интеллектуальной избранности. Противоположный ему Гольдмунд одарен чувственно, он душа наивная и жизнелюбивая. В этом противопоставлении заключена обычная человеческая антиномия, которая уже начиная со средних веков философски и художественно осмысляется по-разному — и дуалистически, и монистически: Дух и плоть, небо и земля, Фауст и Мефистофель, Соломон и Китоврас, кот Мур и Крейслер, двойник Гофмана, — с одной стороны, и такие образы немецкой поэзии и музыки, как Вальт и Вульт Жана Поля Рихтера, Флорестан и Эвзебий Шумана и даже шиллеровская наивная и сентиментальная поэзия, безусловно повлиявшая на Гессе, — с другой. Образы, либо полярно противополагающие добро и зло, либо оттеняющие противоположные качества вне каких бы то ни было категорий нравственности.

Герои этого романа Гессе раздвоены и неполноценны внутри себя, что отражено и в их именах: Нарцисс страдает от своей интеллектуальной избранности, от одиночества — на нем лежит все-таки печать Каина, печать «степного волка», печать демонизма. А духовная любовь к Гольдмунду как бы восполняет неполноту его собственной жизни, но в то же время недоступна ему (как тут не увидеть хотя бы элемент того запрета, который получил Фаустус-Адриан Леверкюн от сатаны, — запрета любить).

Гольдмунд тоже любит Нарцисса, но уходит к любви чувственной — прочь из монастыря, в реальный мир, в страдания, в жизнь. Самое имя (Гольдмунд по-немецки значит «Златоуст»), напоминая нам о святом, в честь которого герой назван, не только иронично, но и многозначительно.

Итак, самовлюбленный Нарцисс бескорыстно и жертвенно (как читатель узнает из сюжета повести) любит Гольдмунда, а носитель святоотеческого имени Гольдмунд ведет беспутную жизнь бродяги, переходя от одной любовницы к другой, не отказывая себе ни в каких удовольствиях. На его пути — убийства, вероломства и болезни, но именно это чувственное познание жизни и делает его художником. Образы его скульптур — реальные живые люди, часть его жизни: апостол Иоанн — Нарцисс, а Мадонна — Лидия, одна из возлюбленных, о которой у Гольдмунда остались самые возвышенные воспоминания.

Гессе ведет своего героя через разнообразные круги жизненного ада, приводя его в конце концов в тюрьму. Спасенный Нарциссом, он возвращается в монастырь и умирает на руках своего друга, умудренный и смиренный, в смерть беря с собой и жизнь, а в жизни оставляя свое творческое бессмертие. Отрицание мира для Гольдмунда — не уход в монашество, как для Нарцисса; отрицание мира для него — воплощение этого мира в искусстве; земная жизнь естественно уходит с угасанием юности, желаний и успеха, а со смертью приходит благодать. Эту благодатную гармонию Гольдмунд обретает прежде всего от Нарцисса, одинокого рыцаря чистой духовности.

Через всю повесть, подобно некоторым предыдущим произведениям Гессе, проходит образ мифической матери Гольдмунда, женщины артистичной и греховной, символизирующей праначало мира и стихию эроса-любви — от самых земных ее проявлений до рыцарского и мистического почитания Мадонны, т. е. от тьмы к свету, который сам растет из этой тьмы (китайские Инь и Дао, библейские Ева и Дева Мария).

«Нарцисс и Гольдмунд», так же как и «Сиддхартха», может быть включен в цепочку «романов развития», герои которых либо художники, либо поэты: Вильгельм Мейстер у Гёте — актер, так и не сыгравший Гамлета и ушедший от мира в «башню»; Генрих Офтердинген Новалиса — поэт (легендарный миннезингер), отправляющийся на поиски «голубого цветка», за «потерянным раем», т. е. за истиной, любовью и поэзией; Франц Штернбальд Людвига Тика — прототип Гольдмунда, художник, в пластике природы видящий образец для своего искусства; Генрих Готфрида Келлера (роман «Зеленый Генрих») — тоже художник и тоже прототип Гольдмунда наряду с Францем Штернбальдом.

«Нарцисс и Гольдмунд» является одним из лучших и наиболее совершенных произведений Гессе благодаря отточенности своих философских идей, не только