Командор космического флота - Геннадий Борчанинов

Я на мгновение даже порадовался, что в космофлоте сохранился такой устаревший способ документооборота. Но когда дописал первое предложение, радость утихла, сменившись болью в пальцах. Руку свело моментально, и адмирал, видя мои страдания, только посмеялся. Пришлось отложить ручку, потрясти кистью и только после этого продолжить.

Форму запроса я знал, да и Скрепка могла подсказать, а список вакансий я и без того помнил наизусть. Так что управился довольно быстро, насколько это было возможно от руки.

— Число какое ставить? — спросил я.

Ушаков посмотрел на календарь.

— Так… Сегодня, ага… Значит… Ну ставь восемнадцатое, — сказал он.

Я указал число, месяц и год, а затем поставил в углу размашистую подпись, критическим взглядом окидывая документ. Пляшущие туда-сюда неровные буквы портили всё впечатление. Почерк у меня был ужасным, но в наше время редко можно было встретить человека с хорошим почерком. Только среди тех, кто увлекался каллиграфией, пожалуй.

Адмирал забрал у меня листок, быстренько прочитал, кивнул.

— Ну вот и всё, — произнёс он. — Будут тебе люди, командор.

Я расплылся в довольной улыбке. Я ожидал, конечно, что адмирал пойдёт мне навстречу в этом вопросе, но даже не представлял, насколько. Можно теперь не переживать, что мне в экипаж отправят каких-нибудь бывших троечников, путающих аппарель с аперитивом. Лучших из лучших я тоже не ожидал, но Ушаков как минимум может отправить на «Гремящий» по-настоящему толковых молодых офицеров.

Лучшие пойдут служить на линкоры и крейсера, на «Титана», в конце концов, в центральные пространства Империи, поближе к столице. Туда же отправятся все мазаные, сынки и внучки. Народ попроще пойдёт служить на дальние рубежи, но на более-менее современных и уважаемых кораблях, к прославленным командирам под руку. Самые нерадивые курсанты пополнят личный состав устаревших корыт в жопе мира, как это было с «Гремящим». Я перешёл из первой категории в последнюю, но теперь уже ничуть об этом не жалел. Кем бы я стал, попади на какой-нибудь ухоженный и прославленный корабль вроде той же «Минервы»? Вряд ли бы я дослужился даже до старлея.

— Алёша… А ты же лично на наследника теперь работаешь? — спросил меня вдруг адмирал.

— Вроде того, — кивнул я.

— Поаккуратнее с ним. У Виктора большие амбиции, — предостерёг меня адмирал Ушаков.

— Так и вы государыне служили, господин адмирал, — сказал я. — Ещё когда её батюшка жив был.

— Это другое, — отмахнулся Ушаков. — Послушай лучше старика. Поаккуратнее, понял?

— Так точно, понял, — кивнул я.

На самом деле не совсем. Я ничего плохого в службе кронпринцу не видел. Даже с учётом его амбиций. В конце концов, рано или поздно он станет императором, причём скорее рано, чем поздно, а быть приближённым императора это привилегия, доступная очень немногим. Так что я должен проявить себя наилучшим образом, чтобы не пролюбить эту возможность. Такой шанс выпадает только один раз в жизни, и за него надо цепляться всеми силами.

Адмирал взглянул на часы, старые, золотые, механические. Такие же старые, как он сам.

— Прости, Алёша, бежать пора, — сказал он, поднимаясь из-за стола. — Рад был повидаться. Заходи ещё, как время будет.

— Обязательно, господин адмирал, — улыбнулся я.

— Точно! Первокурсникам лекцию прочитать сможешь? Да и не только им, — сказал Ушаков. — Все послушали бы, как ты туранцам всыпал.

— Да это не я всыпал, мне повезло просто. Миллер с Черных ему щиты сбили, а я уже потом…

— Не скромничай! — перебил меня адмирал.

— Попробовать могу, конечно, — пожал я плечами.

— Вот и хорошо, будь на связи, поставим тебя в расписание, — глаза Ушакова горели, эта идея занимала всё его воображение.

— Пока ремонт идёт, хоть каждый день могу, — усмехнулся я. — Но вам быстро наскучит.

Адмирал усмехнулся.

— Перваки только рады будут, вместо занудных лекций по астрономии, — сказал он.

Теперь уже настала моя очередь рассмеяться. Я эти лекции ещё не успел забыть.

Мы вместе покинули кабинет, адмирал закрыл его на электронный ключ, он ещё раз пожал мне руку.

— Рад был повидаться, — повторил он.

— И я, господин адмирал, — сказал я, чувствуя, что не соврал. Я действительно был рад видеть этого старика.

Разошлись мы в разные стороны. Я пошёл к лифтам, адмирал Ушаков пошёл дальше по коридору, одним своим присутствием внушая трепет всем проходящим мимо курсантам. Настоящей глыбой был адмирал Ушаков. Одним из тех людей, на ком держится весь наш космический флот, и я чётко понимал, что хочу быть похожим на него. Таким же стойким и непоколебимым.

Глава 3

Академию я покинул уже по земле. Возвращаться в казарму ПВОшников желания не было абсолютно, а вот прошвырнуться по городу желание определённо имелось, так что я вышел из высотки административного корпуса Академии и пошёл пешком по заасфальтированным дорожкам, скрытым в тени раскидистых тополей.

По этим дорожкам я ходил тысячи раз, не изменилось абсолютно ничего. Те же плакаты и информационные баннеры вроде «Курсант! Помни о герметичности корабля!» или «Мойте руки после ксеноконтактов», те же линии разметки на асфальте, всё точно так же, как было раньше. Изменился только я.

На КПП глупо улыбающиеся курсантики-дежурные выпустили меня наружу, и я тут же очутился в окружении вспышек фотокамер и микрофонов, настырно лезущих мне в лицо.

— Господин командор!

— Пару вопросов!

— «Имперская правда»!

— Как вы прокомментируете нападение туранского флота⁈

— Мясник! Зардобский Мясник!

— Как вам удалось достичь такого звания в вашем возрасте⁈

— Вы знакомы с императрицей⁈ С кем вам пришлось переспать?

— Алексей, дадите эксклюзивное интервью?

Очередная вспышка ослепила меня, напомнив вспышку огня, уничтожившую «Барбаросс Хайреддин». Я остро пожалел, что у меня нет с собой оружия. Табельного «Кракена» или чего помощнее. Пистолетом тут, похоже, не обойтись.

— Без комментариев! — рыкнул я, пытаясь протиснуться через толпу журналистов.

На душе было гадко и мерзко, словно все эти люди пытались голыми грязными пальцами залезть мне под шкуру.

В жизни не видел столько бездельников в одном месте. И все они пытались вызнать как можно больше, но я понимал, что отвечать нельзя. Любой ответ они переиначат и вывернут под свои нужды. Отсутствие ответа — тоже своего рода ответ, но в таком случае я смогу подать на них в суд, если они