Понять себя и умереть (СИ) - Гайнова Иола

— В общем, какая-то непрерывная волна кармического невезения, — констатировала Карина, — Один предал другого, затем третий предал первого и так до бесконечности. И когда же люди наконец-то поймут, что все возвращается бумерангом!?

— Да не все, в том-то и дело, — махнув рукой, ответила Люда, — Что, мало убийц, маньяков и воров, которым все сошло с рук!? Ты вон на власть нашу посмотри! Где была справедливость, когда я одна с двумя детьми осталась!? Я даже пособия никакого не получала, потому что видите ли в их расчет входила сумма начисленных алиментов, которых я даже ни разу не получила! Зато моему соседу-алкашу, которому из-за водки удалили пару органов, платили пособие по инвалидности! Вот и где справедливость!?

— Простите, я не знаю, что сказать, — пожав плечами, сказала Карина, — Я просто не хочу об этом думать, не хочу думать, что быть хорошим человеком бессмысленно.

— Наверное, не бессмысленно, — слегка умерив пыл, ответила Люда, после чего на ее глазах появились слезы, — Ведь я все еще жива, и моя семья тоже, и все у нас вроде бы хорошо. Как же я хочу к ним, хочу уехать из этого проклятого дома!

— Что!? — переспросила Карина, услышав нечто странное, — А что с домом?

— А!? Что!? — повторила Люда за ней, сделав глупый вид, — Ничего с домом. Не обращайте внимания, я просто устала, мне просто хочется домой, вот и все.

— Понимаю, — не став расспрашивать более свою собеседницу, ответила Карина, — Как думаете, мне уже можно зайти к Галине Анатольевне?

— Она бы позвонила мне, — быстро сказала Люда, после чего встала и вышла из столовой.

Допив свой чай, Карина услышала звонок стационарного телефона, к которому никто так и не подошел. Решив поднять трубку, она услышала голос Перовой:

— Пускай приходит, он ушел к себе.

Услышав далее короткие гудки, Карина поднялась на лифте на второй этаж и аккуратно постучалась в дверь кабинета Галины Анатольевны.

— Заходите, только не шумите, а то мне и так голова уже болит от всех этих происшествий в моей жизни.

— Я постараюсь, — слегка удивившись просьбе, ответила Карина, после чего выложила на стол все свои бумаги.

— Подожди, сейчас Юрий Сергеевич, мой юрист придет, он в туалет пошел, — с некой нервозностью в голосе произнесла Перова, а после того, как в кабинет зашел полный лысый мужчина, продолжила: — Ознакомьте, пожалуйста, Кариночку с договорчиком.

— Конечно, вот, пожалуйста, — достав из папки документы, ответил юрист, после чего протянул их потенциальной покупательнице вместе с дорогой позолоченной ручкой.

Карина не была доверчивой, глупой или необразованной, именно поэтому она принялась изучать договор очень тщательно, вчитываясь в каждое слово. Первые четыре страницы были совершенно стандартными, однако на пятой было написано несколько странных условий.

— Не поняла, — напрягшись, сказала Карина и вопросительно посмотрела на Перову, — Это что такое!? Вот, послушайте, я вам сейчас зачитаю: «…Покупатель обязуется в течение последующих трех лет, а именно в ноябре и марте оказывать продавцу услуги сиделки и домоправительницы. В случае невыхода на работу и неисполнения своих прямых обязанностей договор расторгается, а покупатель платит неустойку в размере 5 % от стоимости предмета договора…»

— И что именно вам не понятно? — спросил юрист, вопросительно посмотрев на сначала на Карину, а затем на Галину Анатольевну.

— Мы еще на эту тему не разговаривали, Юрочка, выйди, пожалуйста, минут на десять, — мягко ответила Перова, а после ухода из кабинета юриста, продолжила: — Вы не переживайте, я сейчас все вам объясню. Дело в том, что периодически моя домоправительница Люда уезжает к себе на Родину, однако на ее место мне всегда очень сложно найти человека.

— Честно говоря, после того, как я услышала о вашем предложении, то, конечно же, безумно обрадовалась, — слегка разочарованно ответила Карина, — но интуиция мне подсказывала, что во всем этом есть какой-то подвох.

— Какой же здесь подвох? — удивленно произнесла Галина Анатольевна, — Я вам траулер отдаю ровно за ту сумму, которая у вас есть, ваша экономия миллионами рассчитывается, а вам тяжело мне еды сделать да ковры пропылесосить?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нет, не в этом дело, просто это все как-то странно, — растерянно ответила Карина, — Вы же меня совсем не знаете…

— Там, кстати, еще чуть ниже говориться о том, что вам запрещается кому-либо рассказывать о том, что вы здесь будете видеть, слышать и делать, — строгим тоном произнесла Перова, — Иначе вас ждет расторжение договора и неустойка.

— Но и вы теряете миллионы, — пожав плечами, констатировала Карина, — Почему нельзя просто-напросто нанять за эти деньги десять человек прислуги и жить припеваючи. Вы женщина деловая, зачем вам все эти сложности!?

— Просто я так хочу, считай это маразмом глупой старухи, — махнув рукой, ответила Перова, — А соглашаться или нет — это твое дело.

— А можно мне переговорить с вашей Людой после того, как я дочитаю договор? — спросила Карина, начав еще более вдумчиво всматриваться в каждое слово.

— Конечно, — пожав плечами, ответила Перова, после чего позвонила по мобильному телефону, — Алло, ты в столовую иди, скоро к тебе подойдут. Да, да, только ты никуда не уходи, поняла? Да, расскажешь ей про свою работу, да, да, да, ты все правильно поняла.

Положив трубку, Галина Анатольевна молча повернула свое кресло к окну и погрузилась в собственные мысли. После того, как спустя двадцать минут Карина дочитала договор, она спустилась в столовую и, увидев Люду, добродушно сказала:

— Видимо, теперь два месяца в году я буду здесь работать.

— Так и думала, что она вас выберет, — с гордостью в голосе, произнесла та.

— Не знала, что участвовала в каком-то конкурсе, — удивленно ответила Карина, — И много было претендентов на звание «почетная домработница»?

— Да много, Галина Анатольевна вообще старается каждый год нового кого-нибудь брать, — быстро ответила Люда, после чего поспешила перевести тему разговора, — А вам сколько сахара в чай класть?

— Две ложки, пожалуйста, — улыбнувшись, ответила Карина, заметив на лице домработницы некое сожаление о сказанном, — А вам вообще сложно здесь работать? Что конкретно вы здесь делаете? Только прошу вас: рассказывайте как можно подробнее, все-таки решение я еще не приняла…

— Почему не приняла? — удивленно спросила Люда, — Я бы на твоем месте согласилась даже не думая. В твои обязанности будет входить всего лишь уборка первого и второго этажа, и то все углы тщательно убирать не нужно. Я тебе потом покажу, какие будет нужно, а какие нет. Каждое утро к нам приезжает медсестра, которая помогает мыться Галине Анатольевне, делает ей уколы, осматривает ее, может дать тебе какие-то задания. В магазины ты ездить не будешь, потому что все продукты, которые хозяйке нравятся, она заказывает сама через интернет, а мне она обычно еще с вечера дает меню, по которому я на следующий день готовлю.

— А кто убирает подвал, следит за котельной? — спросила Карина, уже мысленно начав выстраивать план своей работы.

— Раз в месяц мы вызываем клининговую компанию, которая под моим чутким руководством убирает абсолютно весь дом до соринки, до пылинки, — ответила Люда, — Но тебя это касаться не будет, потом я приеду и сама все сделаю. За котельной следит Игорь, он приходит утром и вечером, настраивает здесь все, а если какие-то непредсказуемые ситуации появляются, так он тоже прибегает и решает. Игоречек живет тут буквально в пяти минутах езды на машине, поэтому если что-то забарахлит, хоть кран, хоть унитаз, хоть чайник или котел, он все починит, потому что на все руки мастер. А вообще основная твоя работа будет заключаться в том, чтобы постоянно исполнять какие-то просьбы Галины Анатольевны, она может и посреди ночи что-нибудь попросить и…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так, стоп, мне нельзя будет покидать дом? — перебив собеседницу, спросила Карина, — У меня вообще-то свой дом есть, а вдруг у меня дети появятся!?

— Раньше нельзя было, но ты это можешь обсудить заранее с Галиной Анатольевной, — ответила Люда, после чего с дьявольским блеском в глазах продолжила: — Меня, например, она отпускала только тогда, когда приезжал ее сын Марк, хороший парень, неженатый, кстати, молодой, красивый, богатый.