Альтаир - Иван Кирпичев

«Торят жизни путь люди смелые…»

Торят жизни путь люди смелые.Караванщик-Бог проложил маршрут.По дороге в храм кости белые,Те, кто не дошел, отдыхают тут.

Мы уйдем, а жизнь будет бить ключом.Небеса зарей вновь откроют день.И мелькнув во тьме солнечным лучом,Полюбив чуть-чуть, мы отбудем в тень.

Быть или не быть – штука спорная.Осень нам скует золотой венец.Хоть судьба порой очень вздорная,Упадет к ногам парочкой колец.

«Любви усталые туманы…»

Любви усталые туманы:Разлуки, радости, обманы…И мелочью гремят карманы —Остатки призрачной души.

Мы в жизни этой пилигримы.Черствы, внимательны, ранимы.Сквозь осень, весны, лета, зимыИдем одни в своей глуши.

И воет следом волчья стая —Мы были прогнаны из рая.О знаниях чужих мечтая,Свои порой не берегли.

А где-то колосятся нивы,И плачут над рекою ивы.Жаль, рваных чувств слабы порывы,И долюбить мы не смогли…

«На войне, как на войне…»

На войне, как на войне…Спит дитя твое под сердцем.Ты устала, боль в спине,И глаза как будто в перце.А в патроннике патронБолтовым затвором стиснут…Тихо всхлипнув, сдержишь стон.На ресницах капли виснут.Оболоченный свинецМир в стекле прицела запер.Выстрел… и врагу конец.Женщина – отличный снайпер.

«Избыток мудрости, как крепкое вино…»

Избыток мудрости, как крепкое виноПьянит порой и навевает сон.Но кто-то глупый распахнет окноВзлететь пытаясь с ветром в унисон.И сделав шаг с обрыва в глубину,В бессмертие отправит сам себя.Он мудрости не принял седину…Она же будет жить, своё любя.

«Белый пух, белый снег, белый дым…»

Белый пух, белый снег, белый дым…Нелегко уходить молодым.Стонут ветви поникших ракит.Ворон новенький крест сторожит.

Завершился отпущенный срок —Жизни смерть преподала урок,И ученью не видно конца,Твоего я не помню лица.

Белый лед, белый свет, белый храм…Тяжело уходить старикам.Задержавшись на самом краюТы подумай про душу свою.

Солнца свет и небесную дальНе забрать их с собою, а жаль.Запоет соловей по весне…Повезло тем, кто умер во сне.

«Капля меда тягучего…»

Капля меда тягучего,Запах сена густой,Крона дуба могучего,А в душе сухостой.На стволах наклонившихсяОбвалилась кора —От химер нам приснившихсяИзбавляться пора.Этот мир, его чаянья —Морок призрачных грез.Он мне кроме отчаяньяНичего не принес.И по воле ВсевышнегоВсем здесь быть до конца —Не загадывай лишнегоУ иконы лица.Неба синяя лужица,Тонет солнышко в ней.Извивается, кружитсяЧереда тусклых дней.Как под тяжестью молотаМнутся наши мечты.Вместо бренного золотаПоищи лучше тыТень от дуба ветвистого,Тишину и покой,Каплю меда душистого,Запах сена густой.

«Хлопнул друг по плечу: «Что унылый, старик?»

Хлопнул друг по плечу: «Что унылый, старик?Может быть, по пивку, просто так, для души?Да не парься и мелочь свою забери.Эй, бармен, на мой счёт это всё запиши…»

Улыбнулся, припомнив смешной анекдот,Что прослушал в тот вечер уже в пятый раз.А потом захлестнуло волною забот…Только это уже не о друге рассказ.

В голове пронесётся: «А он не придёт,И от жён в ресторан мы уже не сбежим» —Ведь судьба лихо била товарищей влёт,Постепенно стерев одного за другим.

Сигареты дешёвой развеется дым.Не болит у меня голова по утрам…Я один среди них оказался седым.Не осталось друзей. Все давно уже там…

«Серой пылью на дороге распластался в вечность                                                                    путь…»

Серой пылью на дороге распластался в вечность                                                                    путь,Ветер знобкий, прах дорожный – бесполезной                                                              жизни суть,Утрамбованы мгновенья в переходе в мир иной.По колючкам мирозданья человек идет босой.Прах дорожный, вид унылый прожитых                                                                             тобою лет,Только вороны с погостов безразлично смотрят                                                                   вслед.От восхода до заката по дороге не спешаМрачный хаос запустенья тащит за собой душа.Странник Божий, верх творенья, утонувший                                                                             в суете,От рожденья до кончины жизнь проводит                                                                             в хомуте.От пеленок до могилы перехода тяжкий труд.И для тех, кто в этом мире – обозначенный                                                                      маршрут.

«Утекает по капле в песок…»

Утекает по капле в песокНаша жизнь, как сквозь пальцы вода.В свой последний из бездны прыжокПолетела, сгорая, звезда.

Не потрогать рукой дымный след.Поминальные речи пусты.Безупречен пластмассовый бред —Гробовые не вянут цветы.

Ретушер то ли пьян, то ли слеп —Кривы как-то помады мазки,И неровно прибит черный крепПо краям неширокой доски.

Со слезами мешая слюнуТопим горе в дешевом вине,Мы теряем друзей не в войну —Их от этого жалко вдвойне.

С синим штампом вернется запрос:«Выбыл ваш адресат навсегда»…Как бурьян на могилках подрос.Снова осень, опять холода.

Дорожное

«Перепутье чужих дорог…»

Перепутье чужих дорог.Перекрестье чужих миров.Перевязан наискосокБелым поясом облаковНебосвод, под которым жду,Что откроется тайна мне:Что написано на родуНа обветренном валуне,Перечеркнутом поперек,Обогнавшим меня в пути;Что оставленный мне намекВдруг укажет, куда идти,Расплетая дорог узлы,С поседевшею головой…И на гранях другой скалыВыцарапывать отзыв свой.

«А город спал и только месяц прятал…»

А город спал и только месяц прятал,Смущенный, в тучах узкое лицо.Струился шелком его свет куда-то,Блестело в нем Садовое кольцо.А мир был слеп и лишь на перекресткахНа светофор смотрела шоферня,И в его нервных, ярко-желтых блёстках,Машин последних шла еще возня.А мир был глух – заткнул подъездов уши —Не слышать чтоб сирен истошный вой.Он от дневной устал, наверно, чуши,Как мы, бывает, от себя порой.Ночь выдалась безветренной, погожей.Нагретого асфальта гаснул пыл.И мир был нем и только я, прохожий,На узкий месяц, как собака выл.А над Москвой рубиновые звездыЕщё горят – она уже не та.Куда ни глянь, одни вороньи гнезда,И впереди, похоже, темнота.

«По закраинам, по окраинам…»

По закраинам, по окраинам,Не пытаясь добиться прощения,Я уйду неприкаянным Каином,Не спросив у тебя разрешения.

Ветер носит пыль от моих сапог,И трепещет осинка замерзшая.Осудить меня может только Бог,И любовь без полива засохшая.

Мне не нужен храм, чтобы смыть грехи.Мне кукушка шептала пророчества.У меня есть даль и мои стихи.И дорога, и лед одиночества.

Пропоет скворец на закате дня,Когда окна задернутся шторами.И летят ветра за собой маня…Не удержишь любовь уговорами.

«Я весной, когда тронет восход…»

Я весной, когда тронет восходНебосвода прозрачную шаль,Вдруг уйду в свой последний поход —В голубую звенящую даль.

Бестелесные тени боговНаселяют ту землю чудес,А невидимый глазу покровСтережет от досужих повес.

Разбужу спящих духов в корнях,Поднимусь вместе с ними к ветвямИ забуду о прожитых днях,Рассказав о себе соловьям.

«Ветер бреет макушки берез…»

Ветер бреет макушки березИ кружится взлетая листва.Плачет небо потоками слез.Побледнела, пожухла трава.

Черным вороном кружит тоска.Волком воет в чащобе печаль.Я свой замок сложил из песка.Рухнул он, и его мне не жаль.

Но устал я, как загнанный зверь.Не транжира, не сноб и не мот.Где же, ты, потаенная дверь?Где к душевному счастью проход?

Два пути и назад колея.Камень мшелый травою оброс.Где дорожка, где тропка моя?Нет ответа на этот вопрос.

Стерло время на камне слова.Я не знаю, что там впереди.Только носит людская молва:«Счастья нет, и его ты не жди»

«Перья облаков в звонкой тишине…»