Отпуск в Абхазии, или «Записки сумасшедшего» - Елена Задорожная

Через силу заставила себя сделать небольшой комплекс упражнений. Про себя думала, что главное начать, а там пойдет как по маслу. Бабуля, проходя мимо, похвалила меня, что было крайне приятно.

Потом я сварила геркулесовую кашу на воде, нарвала инжира с дерева и пошла будить Пашу, Рамиля и Настю. Такой компанией мы должны были ехать в Гудауту на рынок, и заодно встретить мою подругу Наташу. До Гудауты, как сообщил нам Сергей, идти всего три километра, можно и на автобусе, но он ходит по расписанию и всего пару раз в день.

Я предложила идти пешком, так будет полезней.

– Заодно головы проветрите после вчерашнего – съязвила я.

Сергей пояснил, по какой дороге нужно двигаться. Нам с Настей идти было в радость, я вообще люблю пешие прогулки, они очень полезны, даже полезней чем бег. Но лица Рамиля и Паши радости не выражали. На них читалось:

– … мать, на что мы подписались?

По дороге встретили абхазского милиционера, хотели уточнить у него, правильно ли мы идем. Но милиционер попался абсолютно неразговорчивый и, как оказалось, юмора он тоже не понимал. С трудом выяснили, что все-таки мы идем правильно. Милиционер был откровенно удивлен, что мы в Гудауту идем пешком:

– Это очень далеко, пешком долго идти – процедил он сквозь зубы.

Мы поняли, что для них один километр, это уже большое расстояние, они пешком тут не ходят и передвигаются только на машинах.

Улица, соединявшая село Бамборы и город Гудаута, поразила нас своей архитектурой.

На протяжении всей дороги стояли полуразрушенные бетонные строения, скелеты от многоэтажек, которые лет тридцать назад начали строить, но благополучно забросили с началом абхазо-грузинской войны. Один дом был практически достроен, правый его угол на первом этаже, был использован под какой-то магазин, причем действующий; а все остальное – просто скелет жуткий, без дверей и окон.

Уже практически на подходе к городу стояли жилые многоэтажки, которые нас впечатлили не меньше, чем все остальное. Дома напоминали кадры из военных фильмов. Практически в каждом подъезде кроме жилых квартир были не жилые, в окнах которых не было стекол и даже рам. Ужасное зрелище: пустующая квартира, разбитые стекла и тут же красивые окна со стеклопакетами, цветочки на балконах. Жуткий контраст. Обратили внимание, что везде, где жили люди, стояли спутниковые тарелки. По другому тут, наверное, телевидение и не ловит.

Сама Гудаута нас не впечатлила, хоть она и считается районным центром и имеет статус «город». Много домов пустых, разрушенных, в основном частные дома, но есть и полузаселенные многоэтажки. Как потом нам рассказали, люди с квартир ушли в села, поскольку там легче выжить.

У проходящей мимо женщины уточнили, как пройти к железнодорожному вокзалу. Оказалось, что он был совсем рядом. Сам вокзал нас поразил еще больше, чем все ранее увиденное. То здание, что называлось вокзалом, напоминало кинохронику Великой отечественнлй войны, кадры разрушенного Сталининграда, причем сразу после очередной бомбежки. Стекла все разбиты, дверей нигде нет, все обшарпано. Ощущение, будто здание вот-вот рассыплется.

При этом вокзал оказался действующий! Мы даже не рассчитывали, что найдем кого-то, кто работает на этом вокзале. Но, к нашему изумлению, мы увидели милиционера, у которого спросили во сколько придет поезд из Москвы. Милиционер сказал, что не знает и отправил нас уточнить у дежурного станции.

– А где сидит дежурный станции? – спросила я.

– Да прямо в здании справа – сказал милиционер, и пошел дальше по платформе. Действительно, в правом углу здания, в помещении, с разбитыми стеклами, без дверей, стоял стол, на нем громоздилась какая-то доисторическая аппаратура и старая модель телефона, годов так семидесятых. Дежурный станции сидел на стуле, сложив руки на животе. Его вытянутые ноги лежали на столе.

Дежурный доброжелательно ответил на все интересующие нас вопросы. Оказалось, что поезд по расписанию должен прийти в 9.30 утра, но как правило его задерживают на русско-абхазкой границе, так что вовремя он никогда не приходит.

Конец ознакомительного фрагмента.