Испытание для невесты - Хелен Хоанг

бумаг, и, если захочет жениться, это будет означать, что она ему понравилась. Ми не может его использовать, иначе станет такой же плохой, как отец Нгок Ан.

Мать кивнула, словно прочла ее мысли.

– А что будет, если ты поедешь, но не сумеешь его переубедить?

– Вернусь в конце лета.

– Тогда и думать нечего. Ты ничего не теряешь.

Тут Ми вспомнила еще кое о чем.

– Ко Нга сказала, что ее сын не хочет иметь семью. А у меня есть дочь.

– Где ты видела молодого парня, который хочет обзавестись семьей? – закатила глаза мать. – Полюбит тебя – куда денется!

– Нет, мама, ты сама понимаешь, что это не так. Когда мужчина узнает, что у тебя есть ребенок, ты перестаешь его интересовать. Разве что для секса.

– Значит, не говори пока. Пусть влюбится, потом скажешь.

– Нет, так нельзя, – покачала головой Ми.

– Если он признается тебе в любви, а затем, узнав о твоей дочери, даст задний ход, то он тебе не нужен, – рассудительно сказала мама. – Но эта женщина, зная своего сына, почему-то выбрала тебя. Не зря, наверное. Попытайся. В крайнем случае проведешь лето в Америке. Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? Увидишь Америку! Из какого они штата?

– Из Калифорнии. Нет, я не вынесу такой долгой разлуки.

Ми провела пальцем по мягкой щечке девочки. Она никогда не оставляла дочь дольше, чем на день. А вдруг малышка подумает, что мама ее бросила?

Мать наморщила лоб, поднялась и стала рыться в стопке коробок, стоящих в углу. Там лежали ее вещи, и она никому не разрешала открывать коробки. В детстве Ми тайком в них заглядывала: самой интересной была нижняя. Когда мама открыла именно ее, сердце Ми забилось быстрее.

– Как раз там жил твой отец. Взгляни-ка.

Ми не впервые видела пожелтевшую фотографию, на которой маму обнимал за плечи незнакомый американец. Она бесчисленное множество раз смотрела на этот снимок, поднося ближе к глазам, переворачивая вверх тормашками, щурясь – так ей хотелось убедиться, что глаза у мужчины действительно зеленые, а значит – он ее отец. Ничего не получалось. Фотография была сделана с большого расстояния, и глаза могли быть какого угодно цвета. Если честно, они казались карими. А вот надпись на футболке читалась без труда: «Cal Berkeley».

– Cal – это Калифорния? – спросила Ми.

– Да, – кивнула мама. – Я смотрела. Знаменитый университет. Когда будешь там, можешь поехать посмотреть. Или… даже попытайся его найти.

У Ми екнуло сердце.

– Ты, наконец, скажешь мне, как зовут отца? – едва слышно прошептала она.

Ми знала только имя: Фил. Его с ненавистью повторяла бабушка, когда мама уходила на работу и они оставались вдвоем: «Этот Фил. Мистер Фил. Мамин Фил».

Губы матери тронула горькая улыбка.

– Он говорил, что не любит свое настоящее имя. Все называли его Фил. По-моему, его фамилия начиналась с буквы «Л».

Ми потеряла надежду, не успев ее обрести.

– Тогда это невозможно.

– Ну, почему же? Надо попробовать. Знаешь, до чего техника дошла… все эти компьютеры. Если постараться, всегда есть шанс.

Ми уставилась на снимок. Ей очень хотелось найти отца. Живет ли он до сих пор в Калифорнии? Что подумает, увидев ее на пороге? Вдруг решит, что она пришла просить денег? А может, обрадуется дочери, о существовании которой не подозревал?

Открыв фото Кая на телефоне, Ми подержала снимки рядом. Почему Ко Нга решила, что она подходит ее сыну? Согласится ли тот с выбором матери? А ее собственный отец? Примет ли свою дочь?

Так или иначе, мама права: не попробуешь – не узнаешь. Ми быстро напечатала сообщение и нажала «Отправить».

«Да, я хочу попробовать».

– Я поеду, – сказала она маме, делая вид, что уверена в себе, хотя внутри дрожала от страха.

– Я знала, что ты решишься, и очень рада. Не волнуйся, о Нгок Ан мы позаботимся. Ложись спать, тебе завтра на работу.

Щелкнул выключатель. Когда комната погрузилась в темноту, мама сказала:

– Ты должна понимать, что в твоем распоряжении всего одно лето, а этого недостаточно, чтобы делать все, как положено. Борись и настройся на победу, даже если не уверена, что этот парень тебе нужен. Если это твоя судьба, любовь придет. И помни, хороших девочек мужчины не любят. Надо быть плохой.

Ми сглотнула. Она отлично понимала, что это значит, и изрядно удивилась, что мама рискнула заговорить о таких вещах в присутствии бабушки, хоть и спящей.

Глава 2

Наши дни

Едва кроссовки Кая ступили на потрескавшуюся бетонную дорожку, что вела к требующему ремонта особняку, который он не собирался ремонтировать, как на часах запищал таймер. Ровно пятнадцать минут. Отлично.

Его ничто так не радовало, как совершенные приращения времени. Разве что круглые цифры на заправке и когда в ресторанном счете получается простое число, кусочек последовательности Фибоначчи или все восьмерки. Восемь – невероятно красивая цифра! Если добавить к пробежке еще минуту, можно поставить контрольную точку посередине. Интересно!

Мысленно проигрывая в голове предстоящий день, Кай неожиданно заметил на обочине, рядом со своим «Порше», заляпанным птичьим пометом, черный «Дукати». Здесь Кван, и он приехал на мотоцикле, хотя мама терпеть этого не может, а сам Кай много раз приводил ему статистику смертей и увечий.

Обойдя опасное транспортное средство, он шарахнулся от колючего куста чертополоха, выросшего в тени под солнцезащитным козырьком, и направился к входу. В доме первым делом разулся и стащил носки. Босые ноги погрузились в шелковистый ворс пушистого ковра, который Кай сначала возненавидел за оскорбительный для глаз горохово-зеленый цвет. Но ходить по этому ковру было все равно что гулять по облакам. Присущий покрытию неприятный запах со временем исчез. Или тяжелый нафталинно-старушечий дух просто въелся в его кровь. Как бы там ни было, Кай не собирался расставаться с ковром, пока власти округа Санта-Клара официально не признают дом непригодным для жизни.

Кван сидел у него в гостиной, на его диване, положив ноги на его журнальный столик, смотрел деловые новости и допивал его единственную холодную банку кока-колы. Остальные напитки в доме сохраняли комнатную температуру, потому что в холодильник помещалась только одна банка: все полки были забиты пластиковыми судочками с едой. Мать считала, что Кай заморит себя голодом, если она не будет кормить его лично, а она не привыкла ничего делать вполсилы.

– О, наконец-то! Как делишки?

Кван шумно отхлебнул из банки и зажмурился от удовольствия, когда ледяные пузырьки обожгли горло.

– Хорошо? – сердито прищурился на него