Охранные структуры Российской империи - Сергей Галвазин

Ввиду изложенного прием провокаторский оставлен в отделении лишь для исключительных случаев и то не иначе как с особого на то каждый раз разрешения высшего начальства, агентуре же дана организация „внутреннего наблюдения“, то есть внутренние агенты лишь „наблюдают“ за теми действиями и сношениями лиц, которые не могут быть замечены наружными агентами. Наружные агенты работают на улице, а внутренние на квартирах, в разных правительственных учреждениях, в гостиницах, в ресторанах и проч. В объем деятельности внутренних агентов входит также и наблюдение за корреспонденцией.

Когда отделению удается постепенно приобрести внутренних агентов во всех тех центральных военных учреждениях, из коих могут черпаться секретные сведения, при всех подлежащих иностранных военных агентах, а равно и в тех местах, где в большинстве случаев производится передача сведений, то тогда военное шпионство охватится тесным кольцом, пройти через которое будет крайне затруднительно.

Таким образом, приискание внутренней агентуры является самой серьезной задачей отделения и в то же время самой трудной его работой: нужно не только подыскать лицо, полезное для дела по своему общественному положению, но и выбрать вполне подходящее по своим качествам, склонить его работать и подвергнуть предварительному испытанию, причем все дело вести так, чтобы в случае несогласия его работать или признания его неподходящим, ничем не обнаружить перед ним существование отделения и его деятельность. Особенно затруднительна такая работа среди военнослужащих, которые ввиду особых условий военной службы с трудом соглашаются на тайную деятельность агента и легче других могут обнаружить отделение перед своим начальством. По этой причине начальник отделения не может непосредственно сам подыскивать внутренних агентов, а должен иметь посредника, который действовал бы по его инструкциям. Для этого рода деятельности главным образом и был приглашен упомянутый выше губернский секретарь ПЕРЕШИВКИН.

К сожалению, ПЕРЕШИВКИН не мог быть освобожден из Тифлиса ранее октября, поэтому приискание внутренних агентов сильно замедлилось, приходилось действовать через разных случайных лиц под вымышленными предлогами или пользоваться рекомендованными охранным отделением двумя сотрудниками МЕРСОЙ и РОЗЕНБЕРГОМ, которые в дела отделения не посвящались и ныне, за минованием в них надобности, удалены.

СОСТАВ ОТДЕЛЕНИЯ

В настоящее время разведочное отделение имеет следующий состав:

1. Начальник отделения, ротмистр ЛАВРОВ.

2. Старший наблюдательный агент, губернский секретарь ПЕРЕШИВКИН.

3. Шесть наружных наблюдательных агентов: АЛЕКСАНР ЗАЦАРИНСКИЙ, АНИСИМ ИСАЕНКО, МИХАИЛ ВОРОНОВ, АЛЕКСАНДР ХАРИТОНОВ, АЛЕКСАНДР ЗАЙЦЕВ и НИКОЛАЙ ТРОФИМОВ.

4. Агент-посыльный, МАТВЕЙ БУКАНОВ.

5. Для собрания справок и сведений и для установок (выяснения фамилий лиц, взятых по наблюдению) двое — МИХАИЛ ПЕТРОВ „ВЕРНОВ“ (последний назван по псевдониму).

6. Девять сотрудников (внутренние агенты): „ЕФИМОВ“, „ЖДАНОВ“, „БОЛОТОВ“, „ИВИН“, „КОРОЛЕВ“, „ОСИПОВ“, „СИДОРОВ“, „АНФИСОВ“ и „ЛАРИОНОВ“ (все названы по псевдонимам; „Анфисов“ и „Ларионов“ приняты с декабря месяца, последний без содержания, лишь с покрытием расходов).

7. Два почтальона — „СОБОЛЕВ“ и „АВДЕЕВ“ (псевдонимы).

Число наружных агентов в С. — Петербурге необходимо увеличить по крайней мере на одного, при одновременной же работе и в других городах агентов потребуется несколько больше. Число сотрудников необходимо увеличить, пока не достигнется упомянутое выше полное внутреннее освещение».

Дальше излагается сама фактически проведенная работа отделения.

«НАБЛЮДАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Истекшее время существования разведочного отделения (26 июня — 10 декабря) было периодом организационным и учебным, так как работа, главным образом, состояла в изучении дела, выяснении системы организации, подыскании агентов и сотрудников и обучении их. Тем не менее наблюдение все же велось с первых же дней образования отделения, постепенно расширяясь, по мере роста организации.

За указанный период под наблюдением состояли: 1. Австро-венгерский военный агент, князь ГОТФРИД ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТ, 2. Германский военный агент, барон фон-ЛЮТВИЦ, 3. Японский военный агент, подполковник МОТОИРО АКАШИ, 4. Служащий в Департаменте торговли и мануфактур, коллежский секретарь СЕРГЕЙ ИВАНОВ-ВАСИЛЬЕВ и 5. Начальник 9 отделения Главного интендантского управления, действительный статский советник ПЕТР НИКАНДРОВ ЕСИПОВ.

АВСТР. ВОЕН АГ. КН. ГОГЕНЛОЭ

Австро-венгерский военный агент князь ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТ состоял под наблюдением со 2 июня по 6 сентября, то есть по день своего выезда за границу, откуда он возвратился лишь 26 прошлого ноября. Наблюдением выяснились следующие знакомые ГОГЕНЛОЭ: германский военный агент барон фон-ЛЮТВИЦ, служащий в австрийском посольстве граф ИОСИФ ВЕНКГЕЙМ, председатель комитета Петербургского кружка спортсменов, граф ПАВЕЛ ФЕЛИКСОВИЧ СУМАРОКОВ-ЭЛЬСТОН, особенно же часто ГОГЕНЛОЭ бывал у князей БЕЛОСЕЛЬСКИХ-БЕЛОЗЕРСКИХ, на их даче на Крестовском острове, где нередко, видимо, даже ночевал. Однако, во всех этих сношениях, как и вообще в поведении князя ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТА не было замечено ничего подозрительного, вследствие чего явилось предположение, что для собирания секретных военных сведений князь имеет какого-либо посредника. Предположение это вскоре подтвердилось: наблюдением и негласным розыском в августе месяце было установлено, что князь ГОГЕНЛОЭ имеет, по своей должности военного агента, помощника, поручика австрийской службы АНТОНА ЛОСТЕРА, сношения с коим ведет довольно осторожно.

По выезде АНТОНА ЛОСТЕРА 29 августа за границу был произведен негласным путем осмотр его квартиры, каковой осмотр показал, что она обставлена весьма конспиративно: помещение, занимаемое ЛОСТЕРОМ, находится в здании австрийского посольства, в глубине, между вторым и третьим дворами, но таким образом, что из окон хорошо видны и оба двора и вход со стороны улицы; квартира состоит из двух комнат и кухни, в коих ЛОСТЕР проживает совершенно один, даже без прислуги, причем не только наружная дверь, но и кабинетная снабжена американским замком. Такой результат осмотра ещё более подтвердил подозрение касательно тех функций, которые выполняет ЛОСТЕР при князе ГОГЕНЛОЭ.

4 ноября ЛОСТЕР возвратился из-за границы в Петербург и, взятый с вокзала же под наблюдение, в тот же день вечером посетил на час здание, принадлежащее польскому костелу и непосредственно к нему примыкающее (Невский, 32). Дальнейшим наблюдением выяснилось, что это здание ЛОСТЕР посещает весьма нередко, обыкновенно по вечерам, приблизительно на час, заходя в него то через один, то через другой подъезд, причем посещения эти несколько раз совпадали с опусканием ЛОСТЕРОМ накануне письма в почтовый ящик. На этих данных, в связи с отсутствием до сего времени указаний на посещение квартиры ЛОСТЕРА кем-либо из сомнительных лиц, построилось подозрение, что ЛОСТЕР свои тайные свидания ведет именно в упомянутом здании костела, а потому за последним, на время посещения его ЛОСТЕРОМ, ныне установлено особо бдительное наблюдение. Несколько дней тому назад из названного здания, по выходе оттуда ЛОСТЕРА, в 10-м часу вечера, был взят под наблюдение весьма подозрительный субъект, но окажется ли он действительно имеющим значение для дела — сказать утвердительно в настоящее время нельзя.

ГЕРМАНСКИЙ ВОЕННЫЙ АГЕНТ ЛЮТВИЦ

Германский военный агент барон фон-ЛЮТВИЦ находился под наблюдением с 26 июня по 12 августа и с 5 ноября по настоящее время. (С 12 августа по 5 ноября ЛЮТВИЦ был за границей.)

Наблюдение за ЛЮТВИЦЕМ до сего времени не дало никаких серьезных результатов; удалось лишь установить его довольно близкое знакомство с князем ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТОМ и сношения с поручиком ЛОСТЕРОМ.

Работа за ЛЮТВИЦЕМ крайне затрудняется двумя обстоятельствами: 1, дом, в коем он квартирует, расположен таким образом, что наблюдающему негде стать: он или себя обнаружит, или сам ничего не будет видеть и 2, ЛЮТВИЦ держит готового извозчика, за которым обыкновенно извозчики поспевать не могут. Летом и осенью в этом отношении помогали велосипеды, теперь же их применять нельзя и ЛЮТВИЦА приходится терять почти каждый раз. Ввиду сего наружное наблюдение за ЛЮТВИЦЕМ ныне заменено внутренним наблюдением за лицами, посещающими его квартиру с черного хода, и вместе с тем подыскиваются способы к устройству агентуры в самой его квартире.

ЯПОНСКИЙ ВОЕННЫЙ АГЕНТ АКАШИ

Японский военный агент, подполковник МОТОИРО АКАШИ стоит под наблюдением с 7 сентября. Подполковник АКАШИ работает усердно, собирая сведения, видимо, по мелочам и ничем не пренебрегая: его несколько раз видели забегавшим в английское посольство, расспрашивающим о чем-то на улице Шведско-Норвежского военного агента барона КАРЛА ГЕРГЕРА ЛЕЙЕНГЮВУДА и наблюдали в сношениях, непосредственно или через секретаря Японской миссии САМАРО АКИДЗУКИ, с целым рядом различных японцев, из коих наиболее подозрительными являются: ЯГИ МОТОХАЧИ и САНТОРО УЕДА. МОТОХАЧИ (китайский подданный) никаких видимых занятий не имеет и числится проживающим „капитаном“, УЕДА же хотя и отмечен вольнослушателем С. — Петербургского Университета, но до сего времени входящим в университет ещё ни разу замечен не был.