Россия-мама, или История одного солдата. Повесть - Анри Визард

– Ну и как погулял, курсант Званый? – с присущем ехидством и, изображая дружеское расположение, произнес Сидоренко. Алекс к тому времени уже неплохо усвоил одно из главных правил воинской службы. Которое звучало примерно так: «Хочешь хорошо служить, умей и отмазки лепить!» Так что креатив включился почти мгновенно.

– Да, не чем порадовать товарищ сержант. В городе патруль встретил, водка в пакете была, сразу отобрали, сам кое-как отмазался, отпустили, – с искренним видом сочинил Алекс. Физиономия Сидора, как в полку между собой курсанты звали Сидоренко, резко скривилась.

– Ага, вот значит как. Патруль виноват. Водку в пакетах носим. Вся развед подготовка для курсанта Званного проходит в пустую. И о маскировки он понятия не имеет, да? – со злобой в глазах и натянутой ехидной улыбкой прошипел Сидор. – Бегом в казарму, старшине после отбоя все объяснять будешь.

Алекс понимал, что если он вернет хотя бы деньги, то его участь будет не так болезненна, и поэтому первым делом обратился к своему другу Роману.

– Привет Ромыч, – догоняя со спины, обратился он к другу, спокойно бредущему к умывальнику с зубной щеткой за щекой.

– О, здорово братан! Как погулял? – радостно улыбнулся Клин.

– Да, нормально, потом как-нибудь все расскажу. У меня к тебе просьба. Займи сотку, ну или сколько можешь?

– Сотки нет, есть полтинник! Пойдет? Ты, если че у Шалама спроси у него или деньги, или натур продукт всегда есть, – не раздумывая и продолжая живать щетку, Роман протянул смятую и довольно потертую заначку.

– Да, конечно, спасибо брат, вечно ты меня спасаешь! – похлопал по плечу друга Алекс, даже не представляя, насколько пророческой для них обоих окажется эта фраза в будущем.

Шаламом, звали Леонида Шалаева, причем совершенно не подпольно, даже многие офицеры роты и батальона знали этого ушлого курсанта только по прозвищу. Это был земляк Алекса, которого он знал с самого детства, деньги и шмаль, как называли в армии анашу, всегда были рядом с Леонидом и даже в абсолютно изолированных от внешнего мира условиях, он умудрялся не только доставать эту хрень, но и тайком снабжать ею добрую половину полка.

– Здорово Лёнь! – обратился Алекс к скрупулезно пришивающему подворотничок Шаламу.

– А, здорово зёма. Че то хотел? – не отвлекаясь от процесса в наркоманском гундосом стиле, сидя на табуретке, обернулся он к Алексу.

– Да, полтинник займешь? – коротко спросил Алекс.

– Ну, если тебе для приобретения счастья не хватает, то конечно выручу! – тем же тоном ответил Шалам.

– Да, нет Шалам, не потребляю эту растительность. Мне долг отдать надо!

– Аа, ну нормальный ход, перезанять, чтобы переотдать, это по-нашему! А кому за торчал, то? – прищурив один глаз, с хитроватой улыбкой, посмотрел Шалам.

– Да, старшине, не спрашивай за что! – махнул рукой Алекс.

– Понятно партизан. На, держи, только потом не забудь перезанять, чтобы переотдать. Окей? – Шалам протянул новенькую купюру, но уже со специфичным ароматом гербария.

– Спасибо зёма, выручил! – поблагодарил Алекс и быстро направился к каптерке старшины.

– Разрешите, товарищ старшина, – обратился он в слегка приоткрытую дверь, где уже увидел сидящего за столом Сидора.

– Ну заходи и дверь за собой закрывай. Что скажешь, курсант в свое оправдание, где деньги? – злобные глазки старшины снова забегали.

– Вот деньги, товарищ старшина, – Алекс выложил два полтинника, – а что случилось, вам наверное уже сержант Сидоренко доложил.

Старшина взял со стола деньги:

– Ну это понятно, за моральный ущерб. А где те сто рублей, что я тебе давал?

– Так товарищ старшина, я же говорил товарищу сержанту, что я на них как и просили, купил водки, а водку патруль отобрал! – возмутился от такого поворота Алексей.

– Ах, вот значится как, патруль отобрал, а тебя значится за красивые глазки отпустил! – прошипел старшина.

– Ты кого тут лечишь? – вдруг взорвался Доценко. – Ты просто забыл о задаче, которую тебе поставил целый старшина. А ты кура еб… ная мне еще про патруль что-то плетешь. Короче, во-первых ты должен мне еще сто рублей, а во-вторых после отбоя весь твой взвод будет наказан за твой залет курсант! Все ясно? Пошел вон!

– Никак нет товарищ старшина! Причем здесь взвод и еще сто рублей? Я же вернул вам ваши деньги? – возмутился Алексей.

– Ты еще здесь!? – и Доценко с ходу прямым ударом ноги в грудь вынес Алекса из каптерки, который в полете выбил на щеколду запертую дверь. Весь взвод, находившийся в это время в расположении, обернулся на грохот и посмотрел на поднимающегося с пола Алексея.

– Званый, ты чё решил собой взлётку протереть? – усмехнулся на увиденное, зам. ком. Трошин, – так это я тебе мигом организую!

– Братан, что случилось? – неоткуда вырос Роман.

– Да, что случилось, то уже случилось, а эту свиноматку я точно когда-нибудь завалю! – потирая грудь, Алекс направился в сторону умывальника.

Перед отбоем он поделился с другом пережитыми событиями в этот не простой день.

– Да, уж прикольненький увальчик у тебя получился, – вздохнул Роман, – Только это еще не всё и к продолжению будь готов.

– Клин, да ты же знаешь, что я как пионер, бл..ть!? Я понять не могу, чего он этим добиться хочет и причем весь взвод? – словно сам у себя спросил Алекс.

– Да, ты не парься по поводу взвода, нам один хрен пока мы здесь эти ночные сушки крокодилов и остальное ночное дрочилово все равно предстоит. Как это было каждую ночь, так и будет. Ты лучше о себе подумай, как себя вести, если дело дойдет до разборки в сушилке, ну в общем ты все понимаешь, – с сожалением и опаской посмотрел в глаза Роман.

– Фигня, прорвемся, ни в первый раз!

После отбоя, лежа в кровати и вспоминая весь прожитый день, Алекс мысленно был готов к любым дальнейшим события. Он был уверен, что все сделал правильно и случись прожить этот день заново, он бы сделал все так, как сделал и единственное, что возможно поправил, это признался бы Ане во внезапно нахлынувшем чувстве. Он уже почти задремал, когда услышал голос старшины Доценко:

– Взвод, позу крокодила принять! – Кровати заскрипели, и через пару секунд весь взвод висел, растянувшись между душками своих кроватей.

– Ээ, Доцент, ты заеб… л! – раздался голос Трошина. – Тебе че от моих надо? Пусть спят, а то завтра на тактике опять как полусонные мухи будут!

– Заткнись, Троха! Званый, ко мне! А все остальные висят, да и Шалам не сачкует! – продолжил старшина. Алекс через секунду стоял на взлётке перед старшиной.

– Ээ, Доцент, а ты че это меня затыкаешь? – возмущенно сквозь сон, увеличивая, громкость в командирском голосе произнес зам. ком. Трошин, – взвод, отставить! Отбой! Всем спать я сказал! Доцент, если у тебя проблемы со Званным, так бери его и др… чи у себя в каптерке и не трахай всем мозги!

– А ты мне не указывай сержант, где и кому трахать мозги! Хочу в каптерке, а хочу здесь. Званый, загибайся на колобаху! – Алекс наклонил голову.

– Ниже, ниже, – прокомментировал старшина и сильным ударом ладони в шею свалил Алексея на пол.

– Доцент, ну мы ведь договорились, – продолжил Трошин, приподнимаясь в кровати на локтях, – п… зди его где-нибудь в другом месте.

– Троха, я же тебе уже сказал, заткнись или тебя рядом с ним поставить? – разошелся Доценко.

– Доцент, ты че совсем на голову больной стал! – возмутился Трошин, но развивать дальнейшую полемику не стал. Алекс приходил в себя после удара и поднимался с пола. Весь взвод конечно уже не спал, а просто лёжа в кроватях, молчаливо наблюдали за происходящим в центре казармы.

– Ну, че Званый, очухался? Давай, давай загибайся рачком, продолжим воспитательную работу! Что ты так раскорячился или мать твоя тебя вставать раком не научила, а? – в самодурном упоении ревел Доценко. После этих слов у Алекса помутнело в сознании, кулаки его сжались, а его наливающиеся кровью глаза, увидел наблюдающий за процессом Трошин. Резким оборотов вокруг себя, Алекс выпрямился и хлестким ударом на отмаш, ребром кулака настиг старшину в тот момент, когда он еще что-то говорил. Удар пришелся точно в полуоткрытую челюсть, и старшина Доценко в без сознании, как подкошенное дерево, рухнул на бетонный пол.

– Званный, отставить! – раздался громкий бас Трошина, пулей вскочившего с кровати и оттолкнувшего в сторону от старшины Алекса. – Отставить я сказал! Ты че сука делаешь? Ты руку на целого старшину поднял! Я ж тебя сгноблю, чмо полосатое!

Старшина тем временем лежал на полу, по-прежнему не двигаясь. Трошин потрогал пульс, Доценко начал приходить в себя.

– Ээ двоя крайних, подорвались сюда быстро! – скомандовал Трошин. – Взяли старшину и отнесли на кровать в каптерку! Всем остальным отбой! Званный, ты че сука замер, отбой была команда, бегом скрылся в шконяре!