Властью Песочных Часов - Пирс Энтони

— Всему свое время, — недовольно произнес Нортон.

Они подошли к двери.

— Я войти не имею возможности, — сказал Гавейн. — Правила космоса. Призрака могут видеть все, за исключением самых близких людей. Представитесь сами.

— Как? С улыбочкой процедить: «Эй, девушка, я пришел, чтобы…»

— Скажите ей, что вас прислал Гавейн. Она все поймет.

— Несомненно, — мрачно пробормотал Нортон. Как он мог влипнуть в эту историю? Он чувствовал себя коммивояжером, готовым ухлестнуть за дочерью фермера.

— Удачи вам! — пожелал Гавейн.

Нортон не был уверен, что должна означать эта удача — согласие или отказ. Он набрался решимости и коснулся кнопки звонка.

2. ПРОВЕРКА

Спустя мгновение дверная панель стала полупрозрачной.

— Да? — раздался мягкий женский голос.

Нортону совершенно не было видно лица незнакомки; конечно, стекло позволяло смотреть только в одном направлении.

— Гм-м… меня прислал Гавейн.

Вот идиотское положение!

Дверь скользнула в сторону, и Нортон увидел женщину, стоявшую в дверном проеме. Волосы ее, как и глаза, имели медовый оттенок. Она была изумительно сложена, лицо умное и привлекательное… Самое прелестное создание из всех, кого ему доводилось встречать!

Орлин изучающе смотрела на посетителя. Ее глаза лучились.

— О, я боялась, что в один прекрасный день это случится, — промолвила она.

— Это была не моя идея, — ответил Нортон. — Я пойду.

— Нет, — возразила она. — Вы не виноваты! Просто я не готова.

— Поскольку я не подхожу, то не буду больше вам надоедать. — Нортон чувствовал себя неловко, жалел, что пришел сюда, а кроме того, он привык иметь дело с женщинами совершенно иного сорта и понятия не имел, как следует вести себя с такими.

— Нет, подождите, — быстро сказала Орлин. — Я имела в виду не… Садитесь, пожалуйста. Выпейте чаю.

— Спасибо, это не обязательно. Я вторгся без приглашения. Все происходящее…

Он отвернулся и замолчал.

Гавейн находился прямо позади него — раскинул руки, отрезая путь к отступлению. Нортону не хотелось уходить сквозь призрак.

Орлин поднялась и взяла его за руку. Прикосновение девушки было легким, нежным и совершенно уместным; у него тут же возник мысленный образ фарфоровой статуэтки, невообразимо изящной, прекрасной и холодной.

— Пожалуйста, — повторила она.

— Он задумал все это, — сказал Нортон, указывая на Гавейна.

— Вам не следует так говорить, — произнесла Орлин. Голос ее звучал слегка раздраженно. — Не следует оправдываться.

— Нет, следует! Он ваш муж! Я просто не могу… Даже если бы я отвечал вашим требованиям, все равно так не годится…

— Мой муж мертв, — сказала она.

— Я знаю. Именно поэтому… — Нортон пожал плечами, смущенный своими чувствами, желая снова очутиться в лесу. — Как вы можете смотреть ему в лицо?..

— Я? — вспыхнула Орлин. Она относилась к тому типу женщин, которые в гневе столь же хороши, как и в счастливых обстоятельствах. — А как вы, мужчины, можете рассказывать все друг другу и использовать смерть великого воина, чтобы попытаться… попытаться!..

— Но он меня попросил! — воскликнул Нортон. — Гавейн сам привел меня сюда! Спросите его! Он вам скажет!

Орлин посмотрела Нортону в лицо, потом обиженно отвернулась. Он чувствовал себя монстром, который только что оторвал крылышки дюжине прекрасных бабочек.

— Она не может видеть меня, — сказал Гавейн. — И не может слышать меня. Я вам говорил. Она по-настоящему в меня не верит.

Нортон был потрясен.

— То есть она думает, что все это просто махинация, чтобы воспользоваться?..

— Я говорил вам, что вы должны представиться сами, — напомнил ему призрак. — Она готова принять вас, не тяните, а то испортите все дело.

Нортон снова повернулся к Орлин:

— Вы действительно не можете ни видеть, ни слышать Гавейна?

— Конечно, нет, — ответила девушка. Лицо ее по-прежнему было обиженным.

— Мне знаком только его портрет. — Она жестом указала на заключенный в раму портрет Гавейна.

Нортон повернулся, чтобы лучше разглядеть. Это был Гавейн, одетый в доспехи, с нарисованным на щите драконом. Отважный борец с чудовищами.

— Все это неправильно, — покачал головой Нортон. — Мне кажется, я оскорбил вас, Орлин. Я не понял… ситуации. Я прошу прощения и ухожу.

— О, вы не должны уходить! — протестующе воскликнула девушка. — Мне в самом деле безразлично, что привело вас сюда. Вы так ярко светитесь! Я никогда не ожидала увидеть…

— Я свечусь?

— Сила ее магии, — донесся голос Гавейна. — Предназначенный ей человек светится. Вы светитесь, все в порядке.

— Трудно объяснить… — сказала Орлин. — Это не означает, что человек мне нравится. Просто объективно он… — Она беспомощно развела руками.

— Кажется, я понял, — произнес Нортон. Когда он увидел, как она прекрасна, то подумал, что будет отвергнут; теперь он был не в состоянии отказаться от предложенного, хотя сложившееся положение по-прежнему вызывало у него беспокойство. — Наверное, я все-таки выпью чаю.

Он снова шагнул в комнату.

Орлин закрыла за ним дверь, к облегчению гостя оставив призрак за порогом. Нортон сел в удобное кресло, в то время как девушка поспешно вышла в небольшую кухню, чтобы приготовить чай.

Проблема состояла в том, что она была слишком прелестна, слишком хороша собой. У Нортона возникло такое чувство, словно своим прикосновением он может ограбить ее. Это не женщина на одну ночь, и было бы преступлением обращаться с ней подобным образом. В особенности если учесть, что она не подозревала об активном участии во всем этом призрака. Она думала, что он, Нортон, просто из тех мужчин, которые пользуются в своих интересах положением вдовы. Ну, не совсем вдовы. Но это-то его и беспокоило.

Все плохо. За исключением одного: она видела, что от гостя исходит сияние. Орлин не обязана принимать его. Она могла велеть ему уйти, и он бы ушел. Почему она сочла, что он подходит? Обладает ли она настоящей магией, или это предлог для знакомства? Она казалась идеальной женщиной, однако внешность часто бывает обманчивой. Особенно если в деле замешан призрак.

Орлин принесла чай в старинном чайнике. Время было совсем не для чаепития, но какое значение сейчас имело время? Требовалось лишь занять руки и глаза — чтобы чувствовать себя свободнее. Нортон подозревал, что в этом и заключается истинное назначение чаепития.

Но в перерывах между глотками необходимо вести светскую беседу. Как долго они смогут откладывать главный предмет разговора?

В отчаянии водя взглядом по комнате, Нортон заметил большую книгу, толстый фолиант с огромным количеством иллюстраций и практически без текста — в современных богатых домах не принято много читать.