Пышная проблема физрука (СИ) - Фиори Рина

Стёпа

– Что ж, Вера, давай начистоту, – произношу устало.

Разворачиваюсь лицом к девчонке и пытаюсь поймать её бегающий взгляд.

Взгляд человека, который провинился и знает, что должен понести заслуженное наказание.

Как моя борцовка оказалась у Мышкиной, я даже думать не хочу. Знаю только, что это моя вещь. Почему? Да потому что справа на груди красуется логотип известного зарубежного бренда, который у нас в стране не особо популярен. И я сомневаюсь, что парень Веры так же, как и я, специально заказывает доставку этого бренда из-за рубежа.

Я обычно неприхотлив одежде, но вот борцовки и футболки – моя слабость.

Кстати, о парне… Надеюсь, что Вера просто солгала, чтобы выкрутиться, но я всё же хотел бы убедиться в этом наверняка. Главный вопрос: как?

– Степан Ал-лександрович, – лепечет Вера сбивчиво, – из-звините меня, – шмыгает носом и густо краснеет.

Пухлые щёчки наливаются ярким румянцем, и теперь приходит моя очередь отводить взгляд.

Когда я пришёл работать в школу три месяца назад, то сразу решил установить границы. Нам в университете на уроках педагогики ясно дали понять – никакого панибратства с учениками быть не должно. В лучшем случае поблажки заканчиваются увольнением, в худшем – решёткой.

Возможно, я перестарался, когда с первого дня начал жестить и изображать из себя великого педагога. Думал, на старшеклассников, а в особенности старшеклассниц, это подействует безотказно. Но стало хуже.

Девчонки в итоге превратили уроки физкультуры в показы мод, и только одна Вера и парочка её подружек вели себя прилично. А Мышкина даже переплюнула остальных, прогуливала уроки и в итоге негласно объявила мне «холодную» войну.

Я тоже хорош, так увлёкся приобщением ученицы к спорту, что в итоге стал её жёстко троллить. Меня раздражало, когда в стройной шеренге учеников одиннадцатого класса я не находил взглядом Веру.

Дальше – больше. Я понял, что крепко влип, причём именно в то, от чего нас предостерегали в универе.

Радует, что мучиться мне осталось недолго. Учебный год через пару недель закончится, а в сентябре я планирую устроиться тренером в спортивный детский центр и заниматься исключительно с дошкольниками.

Уж лучше так, чем терпеть масляные взгляды несовершеннолетних нимф.

Впрочем, Вера уже совершеннолетняя, я узнавал. Зачем? Наверное, чтобы когда мои глаза начинают жить своей жизнью и без совещания с мозгом изучать эти мягкие изгибы, я не чувствовал себя извращенцем.

Меня никогда не тяготило излишнее внимание противоположного пола, но всё же получать его от учениц – табу.

А оказывать это внимание собственно ученице – табу в квадрате. И я на такое не пойду ни за что.

– Вер, – падаю на скамейку и, широко расставив ноги, упираюсь локтями в колени. Роняю в ладони тяжёлую от бесконечных дум голову.

Физруку думать не положено, сила есть – ума не надо, да. Но я не могу отключить мозг, особенно, когда эта пышечка рядом.

– Да, Степан Александрович, – отвечает голосом провинившегося котёнка.

– Я понимаю, что ты ненавидишь физкультуру…

– Ненавижу, – подтверждает наивно.

Сцепив зубы, пытаюсь продолжить, хотя её признание неприятно бьёт по самолюбию. Будто она не учебный предмет, а меня имеет в виду.

– И я, конечно, не собираюсь портить твой аттестат двойкой, – продолжаю примирительным тоном. – Но и ты должна понять, что на уроках необходимо заниматься, а не глазки мальчикам строить.

Вырвать бы себе язык, но честное слово, не смог сдержаться. Я вообще давно заметил, что между Верой и Мишкой Рягузовым, сынком директрисы, что-то есть. Одно радует, говоря про парня, Вера не Михаила имела в виду, потому что в эту борцовку минимум два Рягузова поместится, слишком уж он тощий парень.

– Я не строю! – возмущённо выдыхает.

Огромные карие глаза вспыхивают праведным гневом, а грудь начинает вздыматься от частых вздохов.

Большая грудь.

О, нет! Да это просто издевательство со стороны Мышкиной, сорвать бы с неё эту тряпку, которая толком не скрывает ничего, и… одеть во что-то приличное, да. Замотать её в паранджу. Или пуховик, пусть помучается от жары и поймёт, каково мне теперь.

– Ладно, Вер, – выставляю ладони вперёд в примирительном жесте. – Давай просто договоримся: я ставлю тебе нормальную адекватную твоей физподготовке оценку, а ты ведёшь себя прилично.

Вот последнее слово явно было лишним, Вера и так очень приличная девочка. Но как ей объяснить, что я не то имел в виду?

А что я вообще имел в виду?

– Ну, знаете! – фыркает обиженно, взмахивает шикарными каштановыми волосами, заплетёнными в тугую косу, и выбегает за дверь.

Вот и поговорили, называется. И ведь понимаю, что сам отчасти виноват. Впрочем, времени на самокопание у меня нет, поэтому принимаю в тренерской душ, переодеваюсь, собираю вещи и иду домой.

Мне ещё машину из автосервиса забрать нужно, завтра на соревнования в краевой центр ехать. А дома меня ждёт самое ненавистное и скучное – дипломная работа. Я в этом году оканчиваю университет, заочное отделение, но работать начал раньше, потому что сидеть на шее у родителей – неправильно.

Ради этого, собственно, я и перевёлся с дневного на заочку, правда, работу не сразу смог найти.

На выходе из школы встречаю Олесю. Олесю Викторовну, то есть. Я знаю её ещё со времён универа, девушка на два года старше меня и соответственно раньше закончила обучение.

– Стёп, а давай я тебя подвезу, – предлагает заигрывающе.

Опять красными когтями моё предплечье поглаживает. Правильнее, наверное, не избегать внимания такой красотки: эффектная блондинка с короткой стрижкой, пухлыми губами и ярким макияжем. Стройная, спортивная, что мне ещё надо?

Да и судя по поведению Олеси, она совсем не против свободных отношений. Но мне с некоторых пор везде мерещится одна и та же девчонка, и это точна не моя коллега по работе.

Вот и сейчас, нахожусь недалеко от школьной парковки, разговариваю с Олесей, а вижу Мышкину.

Нет, у меня не галлюцинации, Вера действительно стоит возле высокого ограждения и чего-то ждёт. Или кого-то.

От этой мысли в солнечном сплетений закипает адский котёл. Сердцебиение учащается как после двухчасовой тренировки, ладони сжимаются в кулаки.

Рягузов. Подходит к Вере и что-то ей на ухо шепчет. Девчонка дёргается и отступает на шаг в сторону, а потом и вовсе убегает вместе с Фирсовой, которая появляется рядом с парочкой.

Выдыхаю с облегчением, словно пару десятков килограмм сбросил в одночасье.

– Поехали, – соглашаюсь на предложение Олеси.

Разумеется, только подъехать с ней, на большее у меня просто нет никакого желания.

По привычке подхожу к водительской двери. У нас с девушкой модели тачек одинаковые. Правда моя постарше будет, мне её дед ещё на совершеннолетие подарил, а вот у Олеси машинка новая. За учительскую зарплату такую не купишь точно, я-то знаю, в семье педагогов вырос.

Мой отец в своё время вместо того, чтобы влиться в бизнес деда, выучился на учителя физкультуры и жену выбрал себе под стать. Я же больше к спорту всегда тянулся, но поступил в итоге тоже в пед.

– Ты хочешь за руль? – Маврина игриво подкидывает связку с ключами в воздух, перехватывая и демонстрируя мне свою ловкость.

– Нет-нет, – отмахиваюсь, огибаю тачку и сажусь на пассажирское, пока Олеся себе ничего лишнего не напридумывала.

Вместо дома прошу подбросить меня в автосервис. По мелочи я обычно сам машину ремонтирую, мне нравится возиться с ней. Но, во-первых, времени из-за работы лишнего нет, а во-вторых поломка требует вмешательства профессионалов.

Прохожу в пропахший машинным маслом и бензином цех, нахожу мастера и к своему великому разочарованию узнаю, что тачка будет готова завтра в первой половине дня. Хорошо, что соревнования после обеда, но всё равно неудобно, придётся с пары уроков отпрашиваться или просить, чтобы замену поставили.