Дорогами илархов. Книга первая. Великая степь - Сергей Анатольевич Шаповалов

голову снесет. Внутри круга возвышался большой шатер. Шатры имели только богатые племенные вожди. Верх полотняный, а стенки подбиты войлоком – большая роскошь. Рядом над костром висел огромный медный котел. Тетка Исмена, старшая жена вождя помешивала длинным деревянным черпаком варево из кореньев с мясом. Две ее дочереи помогали готовить еду. Тут же женщины из племени перебирали ворох стриженой овечьей шерсти, шили одежду из кожи. Босоногие девчонки доили коз. Чуть поодаль паслось большое стадо коров. Собаки с лаем бросились к путникам, но, узнав Репейника, тут же затеяли с ним игру.

На шум из шатра выглянул старший сын дядьки Аусар. Новую кожаную рубаху до самых колен украшали медные бляшки. Талию перетягивал широкий матерчатый пояс с железными кольцами. На поясе акинак в деревянных ножнах. Высокие добротные сапоги на ногах.

– Отец! – крикнул Аусар, – Исмен идет.

– Что значит: идет? – раздался грубый окрик дядьки. – Зачем он кобылиц пригнал?

От его голоса тело Исмена пробила неприятная дрожь.

– Он без табуна. С ним всадник.

– Без табуна?

Полог шатра резко отлетел в сторону. Появился дядька в длинной рубахе из выбеленного холста, поверх меховая волчья жилетка. Седеющая борода лоснилась жиром, – дядьку отвлекли от еды. Широко шагая, он направился к Исмену.

– Где кобылицы? – закричал гневно он, размахивая руками с широченными мозолистыми ладонями.

– Табун увели, – еле выдавил из себя Исмен.

– Увели? Как увели? Кто увел? – лицо дядьки багровело от злости, глаза наливались гневом.

– Конокрады, – попытался объяснить Исмен, но тут же получил крепкую затрещину и полетел прямо к передним ногам коня аорса.

– Убью тебя! Как ты табун упустил? Дрых, наверное? Ах ты – никчемный. И пес твой такой же. Толку от вас обоих… Неси плеть, – приказал он сыну. – Я сейчас шкуру с него лоскутами сдеру.

– Эй, эй, хозяин, уйми гнев. Мальчишка не виноват, – вступился путник.

– А ты кто такой? – взметнул гневный взгляд на него дядька.

– Я мимо проезжал. Все видел. Твой мальчишка защищал табун, как мог. Одного разбойника подстрелил. Но и его самого чуть не прирезали.

– Лучше бы прирезали, – сплюнул дядька. – И что мне теперь делать? Я без кобылиц остался. Убью тебя! – снова набросился он на Исмена. Мальчик свернулся клубком в траве в ожидании удара.

– Эй, уймись! – настойчиво повторил аорс и двинул коня вперед, закрывая Исмена от плети разъяренного вождя. – Сам-то хорош: оставил мальчонку одного с табуном. А что он мог сделать против пятерых мужиков?

– Мне от этого не легче, – огрызнулся дядька. – Где мои кобылицы? Как я теперь без них?

– Да уж, с голода не помрешь, – усмехнулся Фидар.

– Да кто ты такой, чтобы меня упрекать?

– Ладно, остынь. Я подскажу, кто угнал твоих кобылиц. Роксоланы это. Их становище в стороне восхода отсюда. Если пешком, то день пути, верхом – за полдня достигнешь.

– Откуда ты знаешь. Случайно – не один из них? – вождь недоверчиво сверкнул глазами.

– Нет. Я мимо становища их вчера проезжал. Верь мне. Я – честный человек. Мне добра чужого не надо.

Дядька окинул его внимательным взглядом.

– Конь у тебя добрый, да ты сам весь в рванье. Не тебя ли языги разыскивают? Говорят, живой-убитый сбежал из города. Охранника убил, коня увел.

– Не знаю, о ком ты, – передернул плечами аорс. – Спасал бы свой табун. Но смотри, становище у роксоланов большое. Там народу – за сотню мужиков наберется.

– Сотня! – зло сплюнул дядька. – Всех перебью!

На крики сбежалось все становище: пастухи, женщины, босоногие дети.

– Скачите к нашим, созывайте людей, – приказал дядька сыновьям. – Ты, – подозвал он Исмена. – вместе с мальчишками ищи кустарник с ровными ветками и готовь стрелы.

– Дозволь отдохнуть в становище, – попросил Фидар. – Я посплю немного, одежонку заштопаю, и двинусь дальше. Что привез с собой, – то и заберу. А имущество мое – конь, да пустой живот.

– Отдыхай, – разрешил дядька. – Женщины тебя накормят.

На следующее утро дядька с сыновьями прирезали быка. Тушу освежевали, а мясо порубили на куски. Дядьке связали сзади руки, усадили на расстеленную шкуру. Рядом сложили гору свежего мяса. Дядька громко взывал к богу Папайу, жаловался, что его обокрали, обрекли на голодную смерть, оставили нищим. Вскоре начали подтягиваться родственники из дальних становищ. Приезжали верхом. Иные, те, кто беднее, приходили пешком. Все при оружии: у кого акинак, кто с копьем и щитом. У некоторых горит с луком за спиной, и кинжал к бедру привязан.

Расспросив у тетки, как все было, родственники брали из груды мяса кусок, одной ногой становились на шкуру и клятвенно заверяли, что отомстят за беды своего сородича. К концу дня набралось человек сорок. Кто не имел коня, тому дядька дал из своего табуна. С закатом, принесли в жертву богу Савру15 жеребенка, прося помочь в набеге. После воины сели вкруг. Ели печеное мясо, запивали кислым молоком. По очереди вставали и произносили гневные речи, обещая страшную мучительную смерть конокрадам и всему роду проклятых роксоланов. Исчерпав запас проклятий и, хорошенько закусив, двинулись в поход. Впереди на конях мужчины с пиками, за ними женщины с луками и ножами. Мальчишки тут же пристроились пешими к кавалькаде. У каждого праща и крепкий волосяной аркан.

Фидар все это время сладко спал под кибиткой, увернувшись в старую потертую коровью шкуру. Суета вокруг его не интересовала. К вечеру он проснулся, вылез из своего укрытия, с удовольствием съел мяса с кореньями, запил свежим кобыльим молоком и засобирался в дорогу.

– Присоединяйся к нам, – предложил ему дядька. Горячий жеребец так и приплясывал под ним от нетерпения.

– Нет, – покачал головой аорс.

– Я дам тебе оружие. Мы добудем много скота. Ты поимеешь долю в добыче, – пообещал дядька.

– Спасибо за приглашения, но я не пойду с тобой, – твердо отказался Фидар.

– Как знаешь, – пожал плечами дядька и ускакал.

Аорс нашел в табуне своего коня и принялся крепить у него на спине красный войлочный чепрак. Надежно затянул широкие ремни с медными бляхами, накинул уздечку. Конь стоял смирно. Хозяин иногда поглаживал его по шее, приговаривая ласковые слова.

– Ты не пойдешь с нами? – Исмен пробегал мимо с охапкой стрел. Остановился.

– И тебе бы не советовал. – Строго взглянул на него аорс.

– Почему?

– Нравится мой конь? – спросил Фидар, поглаживая стройную шею скакуна с проступающими жилками.

– Да. Красивый.

– Я зову его Уахуз – Ветер с гор. Кони – дети бога Фагимасада16.

– Знаю.

– Так вот, конь мне сказал: не надо идти воевать с роксоланами.

– Я коней пасу с детства, но никогда не слышал от них ни слова, – не поверил ему Исмен. – Ты меня за