Цыганское гадание - Сьюзен Кинг

– Из Мертон Ригг, – ответил Масгрейв. – Или Полумертона, как некоторые называют его замок. Он стоит как раз на…

– Как раз на линии границы, на Спорных землях, – закончил Уильям, припоминая. – Половина замка находится на шотландской территории, половина – на английской. Его построили еще до того, как была проведена пограничная линия.

– Так и есть, – подтвердил Масгрейв. – И английская часть этих земель теперь принадлежит мне. Это дело рассматривалось в суде еще при наших отцах. Ни один судья не захотел вынести окончательного решения, потому что при удовлетворении интересов одной из сторон нарушались национальные интересы целой страны. – Он пристально посмотрел на Уильяма. – Ты знаешь Армстронга из Мертон Ригг?

– Много лет назад мой отец знал его очень хорошо. Они совершали набеги вместе.

– Твой отец был настоящим разбойником из Приграничья. Когда-то ты пользовался благосклонностью своего шотландского короля Джеймса, но сейчас король мертв, и вряд ли маленькая инфанта унаследует его королевство. Теперь у тебя нет покровителя, Уильям Скотт. Сейчас ты – никто. Такой же мошенник и грабитель, как другие шотландцы. – Он улыбнулся и сложил руки на своем толстом животе. – Но как раз такой мошенник нам и нужен – ловкий шотландец, который все еще связан с короной и имеет достаточно здравого смысла, чтобы присоединиться к нашему делу.

– Да. У меня достаточно здравого смысла, – с горечью пробормотал Уильям.

Он видел, что девушка прислушивается к их диалогу, ее взгляд был устремлен на мужчин. Заметив, что Уильям смотрит на нее, она опустила глаза вниз, на отца, все также неподвижно лежащего у ее ног. На лице мужчины и его светлых волосах запеклась кровь.

Несмотря на рану и на поседевшие бакенбарды, когда-то рыжие, а сейчас серые, Уильям узнал эти красивые мужественные черты. В его памяти Арчи, близкий друг отца, остался огромным, светловолосым, громко, заразительно смеющимся мужчиной. Уильям был совсем маленьким, когда Армстронг потерял двух своих сыновей, но он помнил, как переживал это несчастье его собственный отец. «Дочь Арчи намного моложе своих братьев, – подумал Уильям, – она даже намного моложе меня, хотя мне всего тридцать».

Пока Масгрейв отдавал стражникам какие-то распоряжения, Уильям стоял, глядя на девушку и ее отца, и вспоминал, что еще ему известно об Арчи Армстронге. Картинка, вдруг всплывшая в его памяти, повергла его в шок.

Уилл ясно вспомнил день гибели своего отца, словно это было вчера. Он ехал верхом по узкой долине под конвоем захвативших его людей. Какая-то сила заставила его поднять голову, и он увидел Арчи, друга своего отца, сидевшего на лошади на вершине холма. Арчи смотрел на него. Уилл не видел хорошо его лица, но знал, что на нем написано горе и сочувствие. В знак преданности Арчи Армстронг поднял руку в приветственном жесте. В тот день у него на коленях сидел темноволосый ребенок, девочка, и она тоже помахала Уильяму рукой, а он ответил ей. Он вспомнил, как страстно он хотел тогда избавиться от своего эскорта и умчаться в надежное убежище, искать защиты у верного друга.

Уильяма захлестнули эмоции. Он снова, но уже другими глазами посмотрел на дочь Арчи. Ей тогда было не больше пяти-шести лет. Конечно, эта цыганка-полукровка, находящаяся сейчас перед ним, и есть та самая маленькая девочка. В тот день ее молчаливое приветствие и дружеский жест ее отца значили очень много для Уильяма. Среди горя, страха и ярости, которые он переживал в тот день, их спокойное и уважительное прощание осталось в его памяти как светлое, бесценное мгновение.

– Арчи Армстронг всего лишь еще один вор, попавший к нам в руки, – говорил в это время Масгрейв. – Я собираюсь убедить его, что ему лучше оказать нам поддержку в нашей маленькой затее. А иначе его ждет смерть с петлей на шее. Что ты на это скажешь?

Уильям перевел дыхание, стряхивая с себя остатки воспоминаний и мысленно возвращаясь в темное подземелье.

– Арчи? Он же ничего собой не представляет. Это всего лишь неудачник, полуночный грабитель, – отозвался Уильям с намеренным пренебрежением. – Я сомневаюсь, что он может быть нам чем-нибудь полезен. Будь я на твоем месте, я бы отпустил его на все четыре стороны.

Он произнес эти слова, повинуясь инстинкту, и только потом осознал, что поступил правильно. Он должен убедить Масгрейва, что вовлекать Арчи в их планы не стоит. Уильям не хотел подвергать риску этого человека, прекрасно понимая, что при неблагоприятном исходе они все, и Арчи в том числе, могут оказаться на эшафоте. Эти люди были ему далеко не безразличны, и Уильям решил, что должен сделать все возможное, чтобы пленники оказались на свободе.

– Он, конечно, всего лишь негодяй, но именно такой, который нам нужен, – возразил Масгрейв. – Кроме того, Армстронг и его дочь связаны с египтянами, которые бродят у границы. Это может нам пригодиться.

– Египтяне? – удивленно переспросил Уильям.

Он успел заметить, как при этом нахмурилась девушка, а в ее сверкающих зеленых глазах мелькнул интерес. Уильям отвернулся и понизил голос:

– Цыгане? Чем они могут быть полезны? Джаспер, если тебе нужна моя помощь в этом деле, потрудись объяснить мне все как следует.

– Я уже говорил тебе, – также тихо ответил Масгрейв, – королю Генриху нужны шотландцы. Такие, как ты, имеющие влияние как при дворе, так и среди людей, живущих на границе. Но мы можем найти достойное применение и таким дикарям, как Арчи.

– Я бы все-таки хотел узнать весь план целиком, – настаивал Уильям.

Даже не глядя на пленницу, он знал, чувствовал, что девушка наблюдает за ними и прислушивается.

– Ты все узнаешь в свое время. Уверяю тебя, это серьезное дело и ты будешь посвящен во все детали.

Уильям устал от уклончивых ответов Масгрейва. Он понимал, что речь идет о заговоре против шотландской королевы, и в течение двух дней пытался выведать детали, а слышал только неопределенные упоминания об английском короле Генрихе Восьмом и какие-то бормотания насчет блага Шотландии и королевы-инфанты Марии Стюарт. Тем не менее он услышал достаточно, чтобы у него зародились определенные подозрения.

– Или я в ближайшее время узнаю все об этом деле, или я уезжаю, – заявил он Масгрейву. – Вам придется попрощаться с моими связями как при дворе, так и среди кланов Приграничья.

Масгрейв мрачно, исподлобья посмотрел на Уильяма.

– Сначала я выясню, что делал Арчи Армстронг ночью в моих владениях, – сказал он и двинулся вперед, тяжело дыша. Его толстые щеки и двойной подбородок сотрясались при каждом шаге, грузное, оплывшее тело с трудом перемещалось в пространстве, однако такой вес не мог не внушать некоторые опасения. «В рукопашной Масгрейв один с легкостью мог бы одолеть двоих», – думал Уильям, глядя на него.