Орион среди звезд (Орион - 5) - Бен Бова

Впрочем, по словам того же Атена, мои спутники в этом отношении немногим отличались от меня. Все они были клопами, искусственно созданными копиями своих давно умерших предков, выращенными в специальных камерах. Они были созданы для того, чтобы стать профессиональными солдатами, и прошли жесткий отбор под огнем вполне реального противника.

Устав запрещал им общение с обычными людьми, которых им надлежало защищать. За всю свою недолгую жизнь они ничего не видели, кроме войн и короткого отдыха в реабилитационном лагере, куда их доставляли в промежутках между военными операциями.

Правда, бывали случаи, когда некоторые старшие офицеры рождались в нормальных семьях и присоединялись к армии вполне добровольно. Но это было скорее исключением из правил. Поэтому очень немногие, даже самые крупные военные чины имели собственные дома и семьи, если не считать непрочных связей в среде военных.

Подобно мне, эти люди были рождены, чтобы сражаться и убивать, и они следовали своему назначению, пока их самих не настигала пуля или тепловой луч противника.

Я вспомнил о священных воителях древних Фив, об отрядах, состоявших исключительно из любовных пар. Мужчины и женщины этих формирований предпочитали смерть в бою перспективе того, что их возлюбленная или любимый может попасть в руки врагов. Все они погибли, когда встретились с армией Филиппа Македонского в роковой для себя битве при Херонее. В своих скитаниях мне довелось встречаться с Филиппом и Александром и принять личное участие в знаменитой битве, закончившейся страшным разгромом объединенных сил греков.

Что я мог сказать этим мальчишкам и девчонкам, волею Атена оказавшимся под моим командованием? Способны ли они сражаться до последнего воина или воительницы?

Кто знает? Я не провидец. Все, что я мог наскрести в своей памяти применительно к настоящему случаю, были слова некого древнего генерала, имени которого я так и не смог припомнить.

"Кто сказал вам, что вы обязаны умереть за свою родину? Ваша работа заставить других умирать за их окаянную страну".

Моя работа сводилась как раз к тому, чтобы помочь этим парнишкам и девчонкам выиграть их собственное сражение с минимальными для себя потерями. Это было сложно, но вполне выполнимо. Я не знал лично никого из них, но это обстоятельство никак не могло сказаться на моем поведении. Как всякий офицер, я отвечал за жизнь моих солдат и не имел права снять с себя эту ответственность. Ну а уж как я сумею проявить себя в этой роли, зависело от многих факторов, большинство из которых было никак не связано с моими индивидуальными качествами.

По сигналу с капитанского мостика шатл, в котором я находился, покинул док крейсера, нырнул в атмосферу планеты и направился к точке выброски десанта.

В салоне шатла стояла мертвая тишина. Все понимали, что сейчас наша судьба находилась в руках Его Величества Случая. По сведениям разведки, в распоряжении противника имелись ракеты с ядерными боеголовками. Одного попадания такой ракеты было более чем достаточно, чтобы в самом начале перечеркнуть все планы предстоящей операции, еще до того, как она началась бы осуществляться. Согласно диспозиции, мы должны были приземлиться четырьмя отдельными группами на невидимом сейчас для нас полушарии планеты, подальше от возводимой скорписами военной базы. Однако нельзя было сбрасывать со счетов и возможность того, что наши противники успели построить больше чем одну базу.

Еще в начале сражения за планету нашему флоту удалось уничтожить большинство их военных спутников, находившихся на стационарных орбитах. Но никто естественно, не мог поручиться за то, что в распоряжении скорписов не осталось истребителей, способных нести ядерный заряд. Единственное удачное попадание ракеты или теплового луча могло поставить крест на далеко идущих замыслах Атена и на наших собственных судьбах.

"Приближаемся к точке высадки", - раздался у меня в наушниках голос командира шатла.

Между тем вибрация корпуса корабля заметно усилилась. Я с трудом поднялся на ноги, готовый личным примером воодушевить моих людей.

- Приготовиться к прыжку, - рявкнул сержант Манфред - ветеран, успевший на своем веку побывать не в одной подобной передряге.

Трое лейтенантов заняли места во главе своих взводов.

Наш план был предельно прост. Высадиться четырьмя изолированными группами на клочках относительно сухой земли, повзводно выйти на исходный рубеж и начать одновременно сборку станции и строительство оборонительных сооружений.

Высадка десанта была намечена на ночные часы. С моей точки зрения, это было полнейшим абсурдом. С одной стороны, кромешная тьма существенно осложняла нашу задачу, с другой - ничуть не мешала чувствительным приборам противника с большой точностью определить место высадки десанта. Какими соображениями руководствовались почтенные генералы, принимая столь странное решение, так и осталось для меня тайной за семью печатями.

Проверив свое снаряжение, я занял место во главе шеренги.

"Десять секунд до высадки", - объявил пилот.

Люк шатла отодвинулся в сторону, и холодный ночной воздух ударил мне в лицо.

Привычным движением я опустил защитный щиток шлема. Так или иначе, снаружи было слишком темно, чтобы полагаться на собственное зрение, тогда как чувствительные сенсоры визора позволяли без труда различать основные особенности конфигурации местности.

Впрочем, то, что предстало моему взору, не добавило мне особого оптимизма. Зона предполагаемого приземления была сплошь покрыта густым лесом. Нигде поблизости не было видно ни клочка свободной земли. Оставалось только гадать, каких потерь будет нам стоить выброска десанта в подобных условиях.

"Время!" - раздался голос пилота в моих наушниках.

Не раздумывая, я сделал шаг вперед.

Спускающее устройство сработало мгновенно, и, на секунду зависнув в воздухе, я начал медленно двигаться вниз. Подо мной по-прежнему были непроходимые джунгли и ни малейших признаков открытого пространства. Батареи спускающего устройства гарантировали мне относительно безопасное приземление, во всяком случае, до соприкосновения с поверхностью планеты. Остальное зависело главным образом от везения. К сожалению, от почвы меня все еще отделяли могучие кроны вековых деревьев и одному Богу было известно, какие сюрпризы уготовила нам поверхность Лунги. В любом случае приземление в заросли не сулило мне ничего хорошего.

Сам спуск занял всего несколько секунд, хотя они и показались мне часами.

В тот момент, когда я уже потерял всякую надежду, я наконец увидел долгожданную поляну, крошечный пятачок земли в окружении деревьев-великанов. Перевернувшись на спину, я бросил взгляд наверх. На фоне звездного неба мне удалось насчитать двадцать пять силуэтов солдат и пять или шесть контейнеров с оборудованием станции. Еще выше краем глаза я уловил темную тень нашего шатла, успевшего совершить разворот и уже набиравшего высоту, чтобы отправиться навстречу с поджидавшим его на орбите крейсером.