Терра Нова: Мастера и Инструменты - Pantianack

class="p1">Поняв, что я разговариваю уже не с бортовым компьютером, развернулся всем креслом и стал свидетелем того, как Яо смотрит на меня слегка склонив голову набок. Девушка только что вернулась, даже броню не сняла, я же получил сигнал о том, что она вошла в ангар, но проигнорировал его, занятый подбиванием хвостов.

— С возвращением. Уже привык, что ты возвращаешься заполночь.

— Надоело, — односложно ответила тёмная. — Так что не так с названием? Ты белый. Ты человек и тебя тяготит эта война.

— Всё дело истории. Не я придумал это название. Просто обратился к образу, когда был в раздрае и… В общем, так совпало.

— Я догадалась. Ты никогда не говоришь с собой применяя такие возвышенные конструкции. Наоборот, стараешься принизить даже самое невероятное, называя это совсем уж просто.

— В самом деле? — Нет, в самом деле? А как же… чёрт, она права. — Спасибо что заметила. Буду над собой работать.

— Не надо. Это хорошая черта. Высокого слога я уже наслушалась. — лучница подошла к дивану, плавно прислонила к нему своё оружие, скинула со спины тул со стрелами и растеклась по мягкой обивке сама. — Так ты мне расскажешь историю этих слов?

Вот чего-чего а фактами из жизни моего мира Яо не пренебрегала никогда. Они её здорово отвлекали от пусть и насыщенной, но довольно неприятной действительности. Что ж, думаю, эту историю она оценит по достоинству.

— Конечно, почему бы и нет. Только учти, что это будет именно что мой взгляд на довольно поверхностно изученную тему, — как бы извиняясь, развожу руки в стороны. — Или мы можем полазить по банкам памяти ВИКа и поискать что-то более достоверное.

Яо поморщилась.

— Давай свою версию. У тебя получается выразительнее.

Ну… пытается в юмор — значит, не всё потеряно.

— Ладно. — смочил горло кисловатым соком, повозился в кресле, устраиваясь поудобнее и напряг память. — Впервые эту концепцию вывел Редьярд Киплинг. В начале двадцатого века. Это… примерно пятьсот пятьдесят лет назад. Человечество тогда только постигало прелести электричества. Бум науки в процветающих странах, Золотой Век, так сказать. Ну так вот, Киплинг: талантливейший человек, бриллиант своей эпохи, путешественник и… идейный последователь теории превосходства белого человека над всеми остальными… Писал великолепные повести. Маугли, про ребёнка, которого воспитали волки. Рики-тики-тави… Это имя мангуста, если что. Про то, как семья приютила маленького зверька, а он защитил их от ядовитых змей.

— Белых людей?

— Ну мы же смотрели фильмы. Ты видела людей с более тёмной кожей. Там от места происхождения многое зависит. У кого-то кожа жёлтая или бронзовая, как у вас, много разных фенотипов. Раньше мы всё это тоже расами звали, но тут скорее подвиды людей.

— Да, точно, тут как у нас со светлыми? Они чуть мельче, бледные, но проворнее, мы — сильнее и выше, но медленнее. И всё же мы все эльфы.

— Вот-вот, — усмехнулся я. — Сейчас-то мы точно знаем, что все мы люди, а вот на тот момент некоторые ну очень сильно сомневались, что мы все одного племени. И ни генетики ни магии не было, чтобы это опровергнуть Ну и так, как белые были значительно выше в плане развития, то… вели себя соответственно. Ну а у меня лично фраза «бремя белого человека» вызывает ассоциации не с двадцатым веком, а семнадцатым-восемнадцатым: эпохой Великих Географических Открытий. Тогда европейцы плавали по всем морям, причаливали ко всем возможным берегам, встречали местное население и… грабили всё, до чего дотянутся… Брали золото, диковины, рабов… Оставляли за собой горы трупов, пепелище… Всё, как мы любим…

Яо понимающе хмыкнула.

— Дошло до того, что один испанский конкистадор, Кортес… тоже якобы первооткрыватель… уничтожил целую цивилизацию. Потому что мог это сделать. И я, человек более светлой и мирной эпохи, представитель народа, который этой хернёй занимался в значительно меньшей степени… очень-очень не хочу ассоциировать себя с ними, — виновато развожу руками. — Но тут сама видишь, аналогий так много, что аж самому совестно…

— Ну а что тот Киплинг имел в виду?

— А что он мог ещё иметь после двух сотен лет таких вот первооткрывательств? Европейцы построили колоний по всему миру и выдаивали их в пользу метрополий. Над местным населением издевались как могли, выжимая все соки. И Киплинг искренне верил, что так и должно быть, а белый человек нёс свет просвещения и цивилизации дикарям. Что бремя белого человека — вот так вот наставить их на путь цивилизации. Именно такими методами.

Яо смерила меня непонимающим взглядом.

— Они делали всё что ты описал, потому что им надо было кормить своих богов? Как моему народу?

— Нет. Определённо нет. Их мотивы были куда проще: богатство, слава, приказ своих владык, потому что Европа к тому моменту была перенаселена, ну и, разумеется, во имя науки.

— А тот, который уничтожил целую империю?

— Вот Кортес как раз и озверел от безнаказанности. Творил такое, что и описать-то сложно.

— Что например?

— Из того, что донесла история, самым ярким для было то, что он взял в заложники местного вождя. Несколько лет издевался над ним пока его подданные собирали выкуп, а когда ему заплатили, убил заложника.

— Очень похоже на то, как поступил бы тёмный. — хмыкнула Яо. — Кроме последнего. Заключенный договор надо соблюсти в любом случае. На следующий день, да, можно и убить, но это будет уже другое дело.

Девушка какое-то время помолчала, а потом её будто бы озарило.

— Значит, ты боишься превратиться в такого вот Кортеса?

— Да, если долго смотреть в бездну, она посмотрит на тебя в ответ, — тяжело перевёл дух. — Сегодня ты переживаешь за одного убитого врага, а завтра уже скучаешь без вида свежей крови…

— И ты скучаешь? — любопытный взгляд.

— Решительно нет, — рвётся из моей груди протяжный вздох, — но начинаю привыкать к её виду. Человек ко всему привыкает и очень гибко меняет представление о норме.

— Потерпи. До Зана такими темпами мы дойдём за месяц. И ты выполнишь свою часть сделки.

Настала моя очередь фыркать.

— Я-то потерплю. А ты?

Эльфийка отвела взгляд и после короткой паузы выдала односложное:

— Я в порядке.

— Уверен, что так, но… — главное в этом случае не спорить и не возражать.

— Стас, я в норме. — перебила меня