Газета Завтра 48 (1045 2013) - Газета Завтра Газета

Я понимал, как "интелл-ллиге-ентская публика-с" будет визжать. Меня потом упрекали: а почему ты позволил, чтобы Макашов выиграл?

А я говорил: вы должны знать народ, который за вас голосует. Вот вы думаете, что сейчас разрешаете националистические игры, путая патриотизм с оголтелым национализмом, и это сойдёт с рук?

Тогда власть что-то поняла и стала предпринимать какие-то действия.

Александр Проханов. Твои работы, передачи, спектакли, смотрит власть? Она их впитывает?

Владимир Соловьёв. Иначе меня бы не выгоняли регулярно с канала на канал и не лишали работы.

Александр Проханов. Смотрят референты, клевреты. А сама власть? Это её развлекает или это для неё уроки, она их учит?

Владимир Соловьёв. Да, смотрит. Несколько раз мою передачу впрямую цитировал Путин. Мы с вами были на Общественном совете Министерства обороны, и Шойгу сказал: вот смотрел у Владимира Рудольфовича обсуждение в "Воскресном вечере" Для меня важно, когда есть общение с властью напрямую.

Думаю, что власть гораздо интеллектуальнее, тоньше и патриотичнее, чем о ней принято думать.

Александр Проханов. А Сванидзе, который на небосклоне уже многие десятилетия, это звезда своеобразная?

Владимир Соловьёв. Николай Карлович, бесспорно, звезда, выдающийся журналист.

Александр Проханов. В чём секрет его неувядаемости?

Владимир Соловьёв. Он не боится сказать то, что будет ненавидеть подавляющее большинство. Народ понимает чистую форму, чистую эмоцию. Поэтому когда вы выходите и бьёте чистой эмоцией в лоб, вы выигрываете. Когда выходит политик, и у него клокочет, пусть даже негативно, пусть он проигрывает, но его будут смотреть! Камера же очень видит человека.

Александр Проханов. Идеология не столь значима, как эмоция?

Владимир Соловьёв. Значимы и идеология, и эмоция. Но тебя будут смотреть, если есть эмоции. И выключат телевизор, если ты скучен, нет эмоции. Пусть даже есть идеология.

Александр Проханов. Эти поединки напоминают ристалища одиночек перед сражением больших масс войск. Большие массы остаются за кадром, а сражаются Пересвет, Челубей. И когда проигрывает этот витязь-одиночка, его войска обращаются в бегство.

Владимир Соловьёв. Это абсолютно точный образ.

Почему регулярно ходит тот же Гозман? В жизни он милейший человек. Хотя его взгляды И от меня ему достаётся часто. Но он выходит и бьётся за свои идеалы. И когда остальные либералы видят, какое за него голосование, с ужасом думают, что же они натворили со страной, если их так ненавидят. Они не могут в это поверить.

А ведь вы, Александр Андреевич, де-факто сформулировали национальную идею. Ваш термин - симфонизм. Вы дали абсолютно новое прочтение, что есть Россия. Кроме того, что вы постоянно говорите о великом проекте, вы сказали о великой роли каждого народа в построении небесного свода, в симфонизме, где каждый расцветает. Де-факто - это же идеал национальной политики.

Александр Проханов. Ты думаешь, что произнесённые с этого твоего амвона слова являются достоянием?

Владимир Соловьёв. Я уверен! Цитируют, слышат, воспринимают, ненавидят, отрицают - но всё равно воспринимают. Семя падает. А дальше уже зерно прорастает или нет, но ждёт своего часа. Вы озвучили идею. И она зажила. Вы предложили красивый яркий образ. Вас стали цитировать даже идеологические противники, чего раньше никогда не было. Практически на каждом "Воскресном вечере" вас начинают цитировать люди, которые раньше вашу фамилию произносили сквозь скрежет зубовный.

Александр Проханов. Твоё действо значит лишь отчасти театр. А в какой-то степени и церковь, амвон, через которую произносятся проповеди.

Владимир Соловьёв . Уж точно не я проповедник. Я к себе отношусь очень скептически. Вижу себя по утрам в зеркало. И прямо скажем - много нареканий.

Александр Проханов. У всех нас большие претензии к зеркалам Но твоя роль во многом загадочна и таинственна. Ты сконструировал не просто ток-шоу, но загадочный социальный двигатель. И он, с одной стороны, питается энергиями, которые питают общество, он их жрёт, сжирает. А с другой стороны, эти энергии трансформируют и вырабатывают какую-то другую энергию.

Владимир Соловьёв. Но только моя роль минимальна. Я всего лишь дал возможность выдающимся людям страны выйти к широчайшей аудитории и мыслить на глазах этой аудитории. Я сделал акт мыслительный, акт творчества публичным.

Александр Проханов. Ты думаешь, что лицо, которое вводит этот интеллектуальный иероглиф в общественный контекст, не является магом, чёртом?

Владимир Соловьёв. Чёртом точно нет. Я же не пытаюсь изменить сущность.

Александр Проханов. Как знать. Ты создал огромную табакерку, из которой сам выскакиваешь каждый четверг. И эта табакерка действительно меняет общественный фон.

Владимир Соловьёв. Я к себе отношусь реально: не переоцениваю, но и не недооцениваю. У меня есть особенность, которой нет у многих коллег. Я умею слушать, готовлюсь к передачам и люблю своих гостей. Мне мои гости не нужны для того, чтобы показать себя красивого. Я обожаю, когда мои гости выглядят красавцами. Когда я нахожу такой дар, я в него влюбляюсь и делаю всё возможное, чтобы он расцвёл. Мне хочется показать людям, какие есть фантастические современники, чтобы они могли гордиться.

Вот я спрашиваю гостей: а вы откуда? Я-то знаю их биографии, но задаю вопрос, чтобы и другие знали. И в депутате от "Единой России", которого априори якобы должны не любить, видят лицо Игоря Баринова, который прошёл не одну спецоперацию в Чечне, раненый, с боевыми наградами

Или Володя Груздев. В нём видят миллиардера. А я-то его помню как военного разведчика, который воевал в Африке, был ранен. Потом со своими ребятами начинали работать, поднялись и сделали своё дело

Александр Проханов. Ты чувствуешь, как меняется общественное сознание, климат, перемены и сдвиги, происходящие в сегодняшнем сознании?

Владимир Соловьёв. Конечно. Но человеку наивно кажется, что от него многое зависит. При этом он забывает, что два самых важных события в его жизни происходят помимо его воли: рождение и смерть. Человек всё время живёт в предлагаемых обстоятельствах. Он же не решает, в какой семье он родится. Не может определить свой пол, свой набор генов, в какой исторической эпохе он появится. Из-за этой предопределённости человек по природе пессимистичен. У меня это апокалиптическое мышление доведено до!!! Я всегда вижу самый пессимистический вариант развития событий.

Я всё время бью тревогу, потому что вижу: если не изменится вектор развития, нашей великой страны не будет. Её разорвёт!

Удивляет, когда спрашивают: ты за кого? Да мне ни те, ни другие не нравятся! Ни кремлёвские не нравятся, ни болотные не нравятся. Почему мне каждый раз предлагают то одного вождя с кооператива, то другого вождя с кооператива? А я вижу иной путь развития страны. И об этом говорю.

Меня волнует не столько критика, сколько следующий шаг. Мы на критике уже потеряли великую страну. Но без позитивного созидательного плана тяга к критике разрушительна. Она уничтожает природу как человеческую, так и государственную. Надо думать: а что дальше за критикой? Вскрывая порок, ты можешь уподобиться русской литературе XIX века, которая в этом вечном самокопании выбросила истину, потеряла русскую душу. С каким наслаждением мы говорим о Достоевском. Но ведь Достоевский пустил бесов в русскую душу! Именно в Достоевском отразились противоречия, которые позже аукнулись семнадцатым годом. Вся чертовщина русской души вылезла оттуда. Когда ненависть - без любви, без смирения, без базового направления

Александр Проханов. Сбылись не пророчества Достоевского, а его опасения.

Владимир Соловьёв. Конечно. И это страшно.

Александр Проханов. Их надо было табуировать?

Владимир Соловьёв. Он не предложил варианты выхода. Это был момент придуманной идеологии, колоссального расслоения. Когда не слышали друг друга социальные слои. И это был момент многократного поражения России. А Россия не может быть униженной. В России униженной взрываются революции. Россия униженная страшна. Крымская война. Непонятная Балканская кампания, трагедия Японской кампании. Первая мировая Конечно, государство не могло не надорваться.

Россияне, не любящие свою страну, теряют её. Её разрывают в клочья.

Александр Проханов. Ты заметил, как завершался, или завершился, либеральный проект?

Владимир Соловьёв. Конечно, но либеральный проект завершился, потому что он изжил себя изнутри, он себя предал. Дети скурвились. Детишки в "розовых штанишках", воспользовавшись словом "либерал", построили всего лишь машинку по сбору денег. В чём подлость этого проекта?