Шанс (сборник) - Эльмира Битаева

– Думаю, что еще один день подошел к концу.

– И это плохо?

– Не знаю.

– А что делала сегодня?

Вопрос заставил меня поморщиться.

– Ничего особенного. А ты?

– Промотался.

– Где мотался? – не поняла я.

Ренат засмеялся:

– Не я мотался, а день промотался. Ты не слышала такое выражение?

– Нет.

– Не сильна в молодежном сленге? Походу, ты ботан.

– Да что ты говоришь!

Мы долго болтали о всякой ерунде, пока парень не спросил:

– А если я попрошу, ты выйдешь? Прямо сейчас?

– Сейчас? – опешила я.

– Или хотя бы выглянешь в окно?

За нашей стеной, в слабом свете, стоял Ренат и махал мне рукой.

– Чем не «Скайп»?

– Ты ненормальный!

Я приблизилась, прижалась к стеклу рукой.

– Мой адрес тебе тоже девочки передали?

– Нет, нашел по номеру, – он сел прямо на асфальт. – Представляешь, ты единственная дочка депутата в районе.

– Что, больше нет? Ты проверял? – съехидничала я.

– Красивых, точно нет.

– Совет: начни с некрасивых – их околдовывать куда легче.

– Ответ: не ищу легких путей.

– Ну тогда твой путь обречен.

Ренат вскинул голову.

– А так?

И показал охапку цветов.

– Ооо, – протянула я уважительно, – какие красивые оранжевые ромашки ты нарвал за углом.

– Откуда ты знаешь, где я их нарвал?

– Просто я сама их сажала…

Не выдержав, я расхохоталась и спрятала лицо в ладонях.

– Че, правда? – не верил он.

– Да. Я купила их для двора, но папа решил взять розы. Мне было жалко выбрасывать, я нашла клочок земли и посадила их там.

– Че-то мне как-то неудобно стало, – признался парень, смеясь вместе со мной.

– Да ладно, все равно бы они до осени не дожили.

Вскоре баланс его телефона сошел на нет. И мы принялись сажать мой. Когда деньги закончились у обоих, Ренат стал объясняться при помощи жестов. Он водил руками, выкладывал из цветов буквы, рисовал круги и всячески старался донести до меня смысл простых, на первый взгляд, слов.

Я кивала, когда мне удавалось что-то понять и когда не удавалось – тоже. Он так старательно объяснял, что мне было жалко ему не кивнуть.

Когда парень ушел, начинало светать. Я очарованно отошла от окна, невероятно свежая и бодрая. Передо мной была моя прежняя комната, но виделась она мне совершенно другой. Я прислушивалась к новым, незнакомым ощущениям и боялась завершения этой чудесной ночи.

В сладких мыслях я легла на кровать, переполняющее меня счастье напоминало фейерверки в Новый Год. Но даже сквозь это ликование я понимала, что каменная стена между нами будет всегда…

Кто-то кричал. И так безумно хотелось спать.

– … одену на голову! Встань!!!

Я вскочила раньше, чем успела проснуться. Ударив по пальцам, папа всунул мне в руки грязную собачью миску.

– Двор воняет! Если через полчаса ты не уберешь загон, я за шкирку выкину эту собаку и тебя вместе с ней!

– А что, так сильно воняет? – осторожно спросила я в надежде смягчить свой приговор.

Собака участливо залаяла. Видимо, и вправду, воняло сильно.

Спустившись, я залезла в сарай за лопатой. От резкого подъема, в голове непривычно гудело.

С испортившимся настроением папа уехал. А больше дома никого и не было. Засыпая на ходу, я решила отложить уборку и присела на качели.

Встать уже не вышло.

Мне приснился Мурад. Мы вместе сажали ромашки и отбивались от клещей за углом дома. Потом, я захотела вернуться и постучала в ворота. Дум-дум!

Никто не открывал и я крикнула: «Открой дверь!». Голос у меня был похож на папин…

– Открой дверь!

Я вновь вскочила и приставленная к качели лопата с грохотом упала.

Молясь, чтобы отец был один, я сдвинула засов. Мне вспомнились описания ада из книги «Жизнь после смерти», когда я увидела злое папино лицо и лица шестерых работающих с ним мужчин.

Утренние угрозы показались смешными, по сравнению с тем, что ожидало меня после ухода гостей.

Нужно было срочно что-то делать.

– Идемте в дом! – выпалила я прежде, чем папа успел пригласить их на задний двор.

Мужчины шумно говорили между собой, шутили, осматривались.

– Дом здесь. Заходите в эту дверь. Можете не снимать обувь. Проходите. Садитесь.

– Накрой на стол, по-быстрому, – велел папа, присаживаясь на диван в зале.

– Угу, – буркнула я, скрываясь за дверью кухни. Естественно, накрывать было нечем…

Из готового в холодильнике нашлась кастрюля вчерашних макарон и две позавчерашние котлеты.

– По-быстрому! – повторил папа из комнаты.

В запасе было не больше пятнадцати минут, что б накормить семерых взрослых мужчин. И я начала готовить.

Размельчив котлеты, я поджарила их с тертой морковью, туда же разбила последнее яйцо и покрошила хлеб. Макароны полила кетчупом и посыпала замороженной черникой из морозильника. Из шпрот, соленых огурцов и сладкой кукурузы получился салат, а вместо зелени я нарвала в саду листьев одуванчика. Так же стол украсили курага со сметаной, суп из маринованных грибов и графин сладкой воды с медом.

Изобилие блюд папу порадовало. Пока он не присмотрелся.

«Аллах, пожалуйста, – просила я, стремительно убираясь во дворе, – пусть они переживут этот обед. Пожалуйста, пошли им здоровья»

Через час, поблагодарив, гости ушли. Отец весело с ними попрощался и поднялся в кабинет.

Вернувшись в зал, я ошарашенно оглядела опустевшие тарелки – ужас, они съели даже чернику в кетчупе.

Вечером мама вернулась из магазина, купив себе длинное темное платье.

– Опять черное? Ну мам, ты прям, как в трауре.

– Сплюнь, дурная! – возмутилась она, обиженно. – Взрослая я для ярких платьев, а черный цвет худит.

Я замешкалась:

– У меня подарок для тебя есть… Только если подойдет, обещай носить.

– Какой подарок?

– Сейчас. – Я побежала в комнату и принесла большой пакет. – В прошлом году, помнишь, мы ходили к портнихе шить тебе кофту? Я записала твои мерки и сшила блузку из ткани потоньше. Фасон сама выбирала…

Мне нравилась моя работа. Блузка была сиреневой, в мелких, розовых камушках. Мама улыбнулась, приложила к себе.

– У тебя много черных юбок, есть с чем носить.

– Какая умница! – восхитилась она. – Красиво, очень! Но на выход я не надену. Слишком ярко, люди не поймут.

– Поймут! – заспорила я. – Пожалуйста, надень.

– А что это там? – сменила тему мама, открывая пакет. – Ты и вязать умеешь?

– Бабушка научила, – призналась я. – Это жилет для Артура.

– Артур! – окликнула мама, выходя из кухни. – Смотри, тебе Зюма жилет на зиму связала!

– Пусть дедушке подарит, – отозвался он угрюмо и закрыл дверь.

– Как же мучает он меня… Совсем здоровья не осталось.

Я вытащила из пакета последнюю вещь – вышитую крестом девушку с бантом в блестящих волосах. Тоскливо провела рукой по ткани картинки и убрала обратно.

– Раз тебе понравилось… может… все-таки… мне поехать…

– Дай телефон, поговорю с Аминат насчет свадебного зала, – сказала мама, пропустив мимо ушей мой лепет. – Заранее надо такие дела обдумывать. Сегодня начну составлять список гостей.

Я протянула ей трубку.

– Иди, не стой над душой. Спроси, может, папе, что надо.

– Мам…

– Говорю же, иди, не мешай! Что ты хочешь?

Встав, я взяла пакет:

– Не хочет он жениться, что тут непонятного?

– Ты что-то знаешь? Стой! А ну говори!

– Не знаю я. Ничего, мам, я не знаю…

Всю ночь Ренат смешил меня своими смс-ками. Когда домашние уснули, он спросил, выйду ли я, если он снова придет.

«Нет, могут услышать» – написала я, испугавшись.

«Но ты практически не бываешь в городе, как по-другому я тебя увижу?»

«Никак, Ренат, – ответила я, вздохнув. – Не приезжай, плохая это идея»

«Ты что! – возмутился он минуту спустя. – Ты что подумала? Мы же с тобой друзья, забыла? А друзьям встречаться можно»

«И вправду, – подумала я про себя, – мы давно знаем друг друга»

«Хорошо, я выйду. Ненадолго»

«Не уйду, пока не прогонишь» – прислал Ренат, в очередной раз меня рассмешив.

Слегка волнуясь, я медленно спустилась по ступеням. Каждый скрип заставлял меня так дрожать от страха, что хотелось вовсе отменить встречу. Но я находила в себе силы и спускалась дальше.

Долго ждать не пришлось. Услышав тихие шаги за стеной, я открыла ворота и вышла на улицу.

Частный сектор, включающий и наш дом, отделялся от главной дороги шлагбаумом – ночью здесь не было ни души. И все равно я струсила, оказавшись с ним наедине:

– Кошмар!

– Что? Я ведь даже побрился.

– Нет, мне просто подумалось… если меня кто-нибудь увидит…

– Да успокойся ты, – уверенно произнес он. – Кто тебя сейчас увидит? Родители спят. А соседи завтра и не вспомнят. Выйди. Сделай хоть шаг!

Я вышла. Прижалась спиной к воротам.

– Ты к конкурсу готовишься?

– Нет.

– Почему? Еще недавно ты рассказывала мне, как тебе нравится шить, говорила про планы, цели, мысли. А что теперь?

Мне было сложно ему ответить.