Блокада. Книга 3. Война в зазеркалье - Кирилл Бенедиктов

— О чем вы говорили? — поинтересовался Иоганн.

— О, пустяки, — махнула рукой Мария. — Ничего существенного. Я спросила, поднимался ли он на скалы над древним кладбищем. Он пытался отрицать, но, в конце концов, сознался. Слухи о золоте притягивают таких людей.

— Но вы же сами сказали Ланцу, что в пещерах находили золото.

— Не так много. Всего лишь несколько тонких пластин общим весом не более двухсот граммов. На самом деле, на этом кладбище есть кое-что поценнее золота.

— Что же?

— Скоро увидите сами.

«Не хватало мне еще помогать ей рыться в древних могилах», — с отвращением подумал Раттенхубер.

— Надеетесь найти там этого вашего мангуста?

Мария фон Белов удивленно посмотрела на него и расхохоталась.

— Разумеется, нет! Такие вещи просто так на дороге не валяются. Чтобы их найти, нужно потрудиться… да и «найти» — еще не значит «взять». Но в склепах может обнаружиться кое-что важное, то, что поможет нам найти дорогу к мангусту.

— Хотите говорить загадками — дело ваше, — буркнул Раттенхубер.

За иссеченным трещинами скальным выступом, похожим на вытянутое морщинистое лицо, дорога раздваивалась. Одна тропа уходила вниз, в долину, другая вела к не внушавшему доверия мосту через бурную речку Уллу-Муруджу. Мария без колебаний направила своего жеребца по второй тропе.

— Хорошо, что у генерала Ланца нет тяжелой бронетехники, — пробормотал Раттенхубер. Мост выглядел старым и явно нуждался в ремонте. Река под ним ярилась, словно пытаясь прогрызть и без того ветхие опоры.

— Иоганн! — крикнула ускакавшая вперед Мария фон Белов. — Не бойтесь, он под вами не развалится. Он стоит здесь с восемнадцатого века!

Подивившись отсутствию логики в словах своей подопечной, Раттенхубер все же рискнул пересечь мост. На том берегу лес поредел, дорогу ограждали серо-желтые скалы, подножие которых густо поросло мхом.

Отсюда до кладбища полчаса быстрой езды. Не волнуйтесь, вам не придется шарить в костях, этим я займусь сама!

— Надеюсь, — холодно ответил Раттенхубер.

Мария фон Белов обернулась к нему с лукавой улыбкой.

— Вы останетесь внизу, чтобы охранять меня от диких медведей. Вы же не боитесь медведей, Ганс?

— Я боюсь только идиотов, — честно ответил Раттенхубер. — Они непредсказуемы. А медведи, напротив, очень умные существа.

Он, не отрываясь, смотрел на покрытый изумрудным ковром мха противоположный склон ущелья. Что-то на том берегу тревожило Раттенхубера. Ничего определенного — разве что птица, с гортанным криком взлетевшая с крутолобого валуна — кто-то ее спугнул? Иоганн поднес к глазам бинокль — склон приблизился. Камни, скальные выступы, все в густой зелени. Вроде бы ничего подозрительного. Но откуда же тогда это неприятное ощущение, будто за ними наблюдают?

— Тогда — за мной! — крикнула Мария фон Белов, стегнув своего жеребца. Дорога, извиваясь змеей, уползала все выше в горы. Вскоре над головой вновь замелькали сосновые лапы — дорога нырнула в лес.

Заросший деревьями склон круто уходил вниз, где под скальным навесом грохотала река. По правую руку сосны, цепляясь могучими корнями за каменистый косогор, пронзали макушками ярко-голубое небо. «Здесь рота может остановить дивизию», — подумал Раттенхубер.

Под сводами леса они ехали недолго — вскоре деревья начали расступаться в стороны, открывая удивительной красоты поляны, за которыми поднимались отвесные стены иззубренного, как клинок старой сабли, хребта. Позади остались теснины Гоначхира, залитые яростным кавказским солнцем. Впереди лежало нагромождение скал, огромных глыб, будто вырванных из плоти гор и брошенных к их подножию, хаос каменных фигур, похожих на статуи безумного скульптора.

— А вот и кладбище, — Мария фон Белов протянула стек в направлении полуразрушенного массива, похожего на развалившуюся под тяжестью лет ступенчатую пирамиду. — Видите, вон там, за дольменом!

Что такое «дольмен», Раттенхубер не знал. Кладбище же показалось ему похожим на гнездо каких-то чудовищных термитов, источивших скалу, словно трухлявое дерево. Отверстия в скале начинались на уровне человеческого роста, так что до нижних можно было легко дотянуться рукой.

Мария соскользнула с седла и привязала своего жеребца к корявому стволу граба, росшего на берегу хрустально-чистого ручья. Раттенхубер тоже поспешил спешиться: верховая прогулка по горам здорово ему надоела.

— Прекрасное место для пикника, — Мария фон Белов извлекла из висевшей на боку кабардинца походной сумки моток веревки и крючья. — Я захватила с собой кое-какие продукты и была бы весьма признательна вам, Иоганн, если бы вы занялись приготовлением обеда. А я пока что навещу кое-кого там, наверху.

Раттенхубер скрипнул зубами, но промолчал. Он все чаще вспоминал историю о Геракле, который был вынужден три года служить капризной царице Омфале. Сейчас его заставляют кашеварить, а что будет дальше? Ах, если бы не приказ фюрера!..

— Обед я, разумеется, приготовлю, — сказал он, — но вас попрошу быть предельно осторожной. Мне трудновато будет защитить вас от падения с высоты на острые камни.

— О, Ганс, — засмеялась Мария фон Белов, — так у вас, оказывается, есть чувство юмора! Как это мило!

Видя, что Раттенхубер нахмурился, она вновь стала серьезной.

— За меня не беспокойтесь, на скалах я чувствую себя уверенно, как снежный барс. Хоть я и сказала Хуберту, что не увлекаюсь альпинизмом, кое-какие навыки у меня все же есть. В конце концов, я выросла в горах.

— Где же именно? — поинтересовался Иоганн. Мария почти никогда не рассказывала о своем прошлом.

— Очень далеко, мой дорогой Ганс, в Южной Америке. Но хватит болтать — время дорого. Через час, самое большее — полтора — здесь окажется авангард Ланца.

Забросив веревку за спину, фон Белов направилась к изъеденной дырами скале, легко перепрыгивая с валуна на валун.

Раттенхубер проводил ее взглядом, потом прошелся вдоль ручья, оценивая выбранное Марией место с точки зрения специалиста по безопасности. Впереди, в направлении Клухорского перевала, дорога просматривалась на пару километров — можно было различить даже тонкую струйку дыма, поднимавшуюся над крышей крошечной горной хижины.

Хуже обстояло дело с флангами — по левую руку тянулся все тот же поросший мхом склон с выдающимся вперед крутолобым уступом, справа, в скальном лабиринте, можно было при желании спрятать целый батальон. Раттенхуберу было не по себе и этих горах. Он снял с плеча автомат и положил его на камни, тут же почувствовав себя голым.

Ощущение неясной опасности томило его все то время, что он ломал сухой кустарник и разжигал маленький костерок на берегу ручья. Мария фон Белов к этому моменту уже забралась почти под самый козырек скалы, превратившись в маленькую, прилепившуюся к отвесной стене фигурку. Над ее головой чернели три почти вертикальные щели — то был самый верхний ярус пещер усыпальниц.

Когда за спиной Раттенхубера грохнул выстрел, и вода, брызнувшая из пробитого пулей котелка, зашипела на раскаленных углях, он испытал что-то похожее на облегчение.

ГЛАВА ВТОРАЯ

План «В»

Мотоциклисты появились на вершине степного кургана, густо заросшего синими цветами.

Рев мощного двигателя «Милой Берты» заглушал треск их моторов, но черные силуэты отчетливо вырисовывались на фоне ярко-голубого украинского неба.

— Командир, — сказал Шибанов по-русски, — у нас гости.

«Pz-Kpfw-IV» замедлил ход.

— Что с ними делать будем? — спросил Гумилев.

— Поговорим, — пожал плечами Жером. — Для начала. Глуши мотор, пехота.

Теркин потянул на себя рычаги управления. Танк плавно затормозил, вспахивая гусеницами рыхлую почву.

Шибанов соскочил с брони на землю, поправил шлем, помахал мотоциклистам рукой.

— Посмотрите внимательно, — велел Жером унтер-офицеру Гансу Майеру. — Кто это там, на холме?

— Крадшютцен, — с готовностью ответил тот, взглянув в смотровую щель. — Мотострелки СС.

— Что они тут делают?

— Патрулируют, — удивился Майер. — Здесь же особо охраняемая зона.

— Ясно, — сказал Жером и полез в люк. Один мотоцикл, фыркая мотором и подпрыгивая на ухабах, спускался к танку. Второй по-прежнему оставался на гребне кургана.

— Вот что, Саша, побудь пока что в сторонке. Я с ними сам поговорю. Если понадобишься, свистну.

Мотоцикл остановился в десяти метрах от танка. Из коляски выбрался высокий худой эсэсовец, подошел к Жерому, козырнул.

— Унтер-офицер Бользен, патрульная служба. Попрошу ваши документы.

— Гаупштурмфюрер Нольде, военный медик, — Жером протянул эсэсовцу бумаги. — Что-то случилось, унтер-офицер?