Время гнева (СИ) - Морох Ольга

— Почему ты не сказал мне, что «вливался» в Окто, — Советник отложил, наконец, бумаги и взглянул на своего гостя, посчитав паузу достаточной. — Почему я узнаю об этом только на заседании. Я просил ничего не утаивать.

— Ты просил результат, — Ллойву повернул к Советнику голову. — Тебя никогда не интересовали средства для его достижения.

— Ты мог «раствориться» полностью, — заметил Советник. Стучащая в голове боль никак не давала определить, истинная это забота, или лишь прелюдия к очередному обвинению.

— Такая вероятность была, — согласился гость. — Но Окто не желает больше Слияний… Я почти контролировал ситуацию

— Опять ты за свое! — Советник раздраженно отвернулся в сторону. — Из-за этого с тобой случился удар?

— Возможно. Мне трудно судить.

— Я отстраняю тебя от Окто.

— И чего ты этим добьешься? — насмешливо спросил Ллойву. Пульсирующая боль в висках плавно растеклась по всему черепу, а потом сжалась в затылке. Сердце билось где-то у горла.

— Возможно, сохраню тебе жизнь, раз ты так неосторожен. Больше никаких экспериментов без моего согласия.

— Тебя просто злит, что я без тебя решил сделать это?

— Меня злит, что ты так бездарно бросаешься своей жизнью. Нас и так осталось немного. Жертвенных с чистой кровью можно перечесть по пальцам. Мы нужны Аст’Эллоту.

— Не уверен, — Ллойву положил ладонь на висок, помассировал, в надежде облегчить свое состояние. Может, проклятый массаж и был бы кстати. — Я достиг нужного вам результата. Выяснил причину сбоев в работе. Отчего вы, как дети, пытаетесь отгородиться от правды?

— И мы благодарны тебе, но отныне я запрещаю подобные эксперименты. Твой доклад весьма неудобен сейчас. Гильдии и так на грани мятежа, — Изольтар помолчал. — Кстати…Тиллу Гайо пригласил меня на прием по случаю твоей помолвки. Он надеется на твое здравомыслие. — Обмолвился Советник на одной ноте.

— Ах, да. Надеюсь, ты не придешь, — Ллойву вжался затылком в спинку кресла, закрыл глаза.

— Ты не хочешь меня видеть? Странно, ведь я устроил ваш с Альмой союз, — усмехнулся Советник.

— Не желаю обсуждать свою жизнь с тобой. Достанет того, что ты ей распоряжаешься по своему усмотрению.

— Я разочарую тебя, но тебе придется обсуждать свою жизнь со мной, — хладнокровно осадил сына Советник. — Я глава дома. Все вы подчиняетесь мне, и пока это так, нас ждет процветание. — Он поднял сжатый кулак.

Ллойву равнодушно скользнул взглядом по лицу отца.

— Сейчас приедет доктор Валлар, и мы решим, куда ты поедешь. Домой или в госпиталь, — совладав с собой, по-деловому распорядился Изольтар.

— Я не поеду в госпиталь, — возразил Ллойву. Советник недобро ухмыльнулся.

— Неужели?

Ллойву не выдержал жесткого взгляда, отвернулся.

— К следующему заседанию тебе придется доказать чистоту своей крови, — заметил Советник.

— Мне нечего доказывать. И ты это знаешь.

За дверью снова раздались шаги, на этот раз торопливые. Дверь открылась, пропуская немолодого иллоя в строгом бордовом костюме с неизменным докторским саквояжем. Советник поднялся навстречу, приветливо улыбнулся.

— Доктор Валлар!

— Процветайте, Советник, — иллой, наспех поздоровался, — Господин Лир! — этот возглас, полный возмущения, сочувствия и удивления был адресован больному. Доктор присел перед ним прямо на пол.

— Стул доктору, — страты тотчас ожили. Один подал стоящий у стены стул, второй снова замер у дверей. Доктор Валлар спешно пристроился на стуле, примеряясь к запястью больного. Отсчитал пульс, заглянул в глаза, послушал сердце. Советник наблюдал за действиями медика, стоя у стола. Лицо его не выражало ровным счетом ничего. Ллойву смотрел на отца все это время, пока доктор чуткими пальцами производил с ним все необходимые манипуляции.

— Что скажете, доктор? — ровным голосом спросил Советник. — Господин Лир сильно расстроил Советников на сегодняшнем заседании.

— Странно, чем же господин Лир мог их расстроить? — доктор Валлар по-деловому продолжал осмотр, попутно отвечая на вопросы.

— Своим нездоровым видом, полагаю, иногда казалось, что его вот-вот хватит еще один удар, — продолжил Советник. — Советник Вайзе даже предположил, что господин Лир принимает стимуляты. А вопросы, которые мы обсуждаем в тех стенах не терпят проволочек или неточностей.

— Правда? — доктор Валлар с удивлением взглянул на Советника. — О, нет. Нет, нет.

— Во время его работы с Окто вы наблюдали за ним?

— Нет, он ко мне не обращался, — доктор внимательно осмотрел выступившие черные сосуды на шее и висках больного. — Вы же знаете своего сына, Изольтар. Такой исход невозможен.

— Жаль, — Изольтар с любопытством наблюдал за работой.

— Зачем, зачем вы приступили к работе так рано? — посетовал доктор, обращаясь к пациенту.

— Так вышло, — улыбнулся Ллойву.

— Я бы желал видеть вас у себя в госпитале, — без особой надежды на согласие проговорил доктор.

— Нет, — твердо ответил больной.

— Надо — так надо, — кивнул Советник. — Я посодействую любому вашему решению.

— Я не поеду в госпиталь, — повторил Ллойву, сжимая кулаки на подлокотниках. Доктор оглянулся на Советника в поисках поддержки. — Мне назначен компаньон. Я могу продолжить лечение дома.

— Это глупо, Ллойву, — Советник прошелся по кабинету. — Очевидно, что тебе нужна помощь.

— Мне просто надо отдохнуть. Совещание было напряженным. С твоей подачи, полагаю.

Советник задумчиво посмотрел на сына. Видно было, что некая мысль пришла к нему в голову.

— Оставьте нас, — попросил он, и все тотчас вышли.

— Я хочу предложить тебе сделку, Ллойву. Ни в коей мере не умаляю твоих заслуг. Ты проделал огромную работу. — Начал Советник, — но то, что ты предлагаешь, невозможно. Как можно представить себе, что мы вернемся в этот варварский мир? Должен быть другой выход. Его надо найти. Ты поедешь сейчас домой, отдохнешь, а затем задействуешь все свои резервы и найдешь его.

Ллойву промолчал, в основном из-за того, что плохо слышал отца. В ушах стучало предавшее его сердце.

— Все будет, как ты хочешь, но только тогда, когда ты успокоишь Совет и Гильдии. Если же ты станешь упрямиться, то доктор Валлар может получить тебя надолго. И не только он. Подумай об этом.

Советник, не дождавшись ответа, присел на освободившийся стул перед больным, заглянул в лицо.

— Ты слышишь меня? Ллойву?

— Да, — Ллойву прикрыл глаза рукой, провел ладонью по лицу, словно это могло стереть его недомогание. — Я сильно устал, отец. Позволь мне поехать домой.

— Разумеется. Ты слышал, что я сказал? — Советник отступил.

— Да, слышал.

— Согласен со мной? — Ллойву не ответил.

— Что ж, сейчас я не стану требовать ответа. Я заеду завтра, возможно. Доктор Валлар!

Дверь тотчас открылась.

— У меня к вам просьба. Сопроводите его домой, — доктор сморщился, недовольный решением. — Я прошу вас лично. Никто не должен знать о том, что здесь произошло.

— Разумеется…

— Надо поставить его на ноги. У вас неделя. Через семь дней Совет снова собирается в полном составе.

— Я постараюсь, но от меня здесь мало что зависит. Реальность не переломить.

— Есть же какое-нибудь лекарство, что-нибудь…

— Я понял, — кивнул доктор, но особой уверенности в его голосе Изольтар не услышал. Где-то у стены замер компаньон.

— Я заеду завтра, — пообещал Советник. Доктор кивнул.

— Сейчас я сделаю инъекцию, — Ллойву, задыхаясь, смотрел, как доктор вытаскивает из саквояжа футляр с впрыскивателем, изобретением метра Силения. Наверняка, выдающийся иллой, но как же он их ненавидел! Всю жизнь его преследовали эти инъекции. Едва отец узнал, что у среднего из его сыновей непоправимый изъян в сердце, он хватался за любой из методов лечения этого недуга, что ему предлагали. Ллойву с детства возненавидел госпитали, хоть там с ним и обращались, как подобает, даже в юном возрасте. Одно упоминание вызывало дрожь и спазмы где-то внутри. Дни, проведенные им после удара в госпитале, прикованным к постели, стали худшими за последние годы. Бесконечная череда вежливых медбратьев с всевозможными составами в руке. Ллойву вздрогнул, когда доктор распустил рукав и наложил жгут выше локтя.