Очень приятно, Вила́ры - Леони Вебер

Когда он снова появился в гостиной, я спросила:

– Как там дела?

– Все плохо. Я уверен, они делают с моим домом что-то не то.

– Да ладно, все же устанавливают, и все в порядке.

– Дерьмо это, зачем оно нам, можно же жить прекрасно и без этого вай-фая. Пойду я, а то у меня стресс, – и папа занялся варкой кофе на кухне.

Работы в нашем доме и припаркованная рядом машина с названием интернет-компании не могли не привлечь внимание соседей, ведь папа был единственным человеком в поселке, у которого не было интернета. Более того, он никогда не хотел его устанавливать, и на все расспросы односельчан гордо кричал:

– Я последний человек во Франции, который не пользуется интернетом, и я горжусь этим!

Поэтому где-то через час после начала переворота в дверь постучали. Папа открыл, на пороге стояли наши соседи из дома чуть дальше.

– Поль, как так случилось, что мы уже давно не пили вместе кофе?!– воскликнула пожилая пара, муж и жена.

– Конечно, проходите, – папа попытался натянуть гостеприимную улыбку.

За кофейным приемом соседи узнали все что надо и про установку интернета, и про мой переезд. Мой переезд, кстати, волнует всех в поселке. Кого бы папа не встретил, все сразу начинают интересоваться, как мне живется. Папа всегда гордо выпячивает грудь и говорит:

– Я для моей дочери сделаю все. Я вытащил ее из ужасной страны и теперь оплачиваю ей курсы французского, устрою в университет, куплю квартиру…

Соседи кивают, одни с недоверием и лукавой улыбкой, потому что знают отца, другие с неподдельной радостью за мое счастье и счастье батьки, который больше не отшельник.

Так вот, узнав все, соседи ушли. Папа запер за ними дверь и начал бубнить:

– Чертовы люди со своим кофе, теперь два часа чашки за ними мыть, как меня достали.

В этот момент парни позвали нас наверх. Мы поднялись.

– Ну, все готово. Давайте проверим. Подключитесь с чего-нибудь к вай-фаю, – сказал один из них.

Я взяла свой телефон и подключилась. Конечно, этот старый кусок железа, впервые за месяц поймавший интернет, не выдержал такой нагрузки и сразу завис. Я повернулась к папе:

– Нужно подождать.

Отец кивнул и подошел к роутеру.

– Слушайте, он такой большой, а я в гостях видел такие маленькие, – восхищенно сказал он.

Парни переглянулись с ухмылкой, а папа, заметив это, сразу же попытался оправдаться своей любимой фразой:

– Понимаете, я не хай-тек. Я ведь не хай-тек.

Больше ему о современных технологиях сказать было нечего, потому он стал сзади меня и уперся взглядом в экран моей мобилки.

– Ну что, заработало? Нет? А когда заработает? Заработало? Нет? А теперь? А оно точно будет работать? Ну? Работает? – спрашивал он без остановки следующие пять минут.

Я упорно качала головой, не открывая рта, потому что боялась не сдержать раздражение.

Наконец телефон заработал и все загрузилось.

– Работает, – сказала я парням.

– Позвони своей матери по этому вашему, как его…

– Вайберу?

– Да, позвони, чтобы проверить, точно ли все в порядке.

Я вызвала маму и вышла из комнаты. Когда я услышала ее голос, все, что я смогла сказать, это:

– Мам, он так меня достал.

– Знаю, детка, знаю, – вздохнула она.

Я вернулась и сообщила, что все работает.

– Прекрасно, – папа хлопнул в ладоши и глянул на работников: – Установка вай-фая же бесплатная? Я вам ничего не должен?

– Вообще-то вы должны нам три евро, – стараясь говорить серьезно, произнес один из них. Второй весело хмыкнул.

– Три евро? Ну конечно, сейчас, – папа побежал в свою комнату, вынул банку с монетками, и, позвякивая, отсчитал деньги.

– Вот, – он протянул им три монеты.

Я стояла уставившись в пол и мечтала, чтобы они действительно взяли эти деньги и ушли, потому что иначе мне снова было бы стыдно за отца.

– Нет, мсье, мы пошутили, вы ничего нам не должны, – парни пытались сдержать дикий смех, их губы растягивались, но они упорно старались превратить все в вежливую улыбку.

– А, вы пошутили, вот это смешно, – и папа засмеялся, как будто бы не показал только что свое полное отсутствие чувства юмора.

Работники ушли, а я включила ноутбук, желая насладиться всемирной паутиной. Папа вошел в мою комнату и закричал:

– Я очень устал, поэтому теперь оставь меня в покое!

Когда через час я спустилась вниз что-нибудь съесть, папа крепко спал на диване, хотя было всего шесть вечера.

Большие траты

Вот уже два месяца я жила с моим отцом-отшельником. Приближалась зима, и, несмотря на то, что в этой части Франции редко бывали сильные морозы, мне все же нужна была новая куртка. Конечно, я могла бы взять старую из дома, но она мне надоела, и я решила, что папа даст мне денег на новую. Тем более, что в последнее время, когда начался сезон простуды, он впал в паранойю, что я заболею. Вызвана эта паника была, естественно, не его волнением о моем здоровье, а тем фактом, что он до сих пор не подал документы на медицинскую страховку, без которой посещение врача и покупка лекарств были бы платными. Теперь отец каждый день требовал, чтобы я одевалась как можно теплее, и угрожал, что если я заболею, он отправит меня к матери на родину.

Узнав о моем желании купить зимнее пальто, Аня, моя здешняя единственная подруга, сразу распланировала, как мы поедем с ней в магазин, и погуляем там, заодно и ей новую одежду посмотрим. И сразу же назначила этот увлекательный поход на ближайшую пятницу. Теперь мне нужно было сделать самое сложное: уговорить папу встретить меня с электрички позже и дать с собой денег.

Я тянула с этим до самого четверга, и едва встав утром, поняла, что сегодня все равно придется обо всем поговорить. Я решила проделать это после занятий, потому что утром папа всегда был в ярости из-за того, что ему приходится рано вставать, при том, что он всю жизнь попрекал меня моей любовью нежиться в кровати до полудня.

После занятий я решительно вышла из поезда и, увидев отца, сразу поняла, что говорить сейчас – очень плохая идея. Он был не в духе. Во-первых, как назло, именно сегодня он пошел узнавать о необходимых для страховки бумагах и впал в панику от того, что их нужно слишком много. Во-вторых, месяц подошел к концу, и мы должны оплатить проездной на ноябрь. Трата 77 евро папе давалась с трудом.

Мы вошли в здание вокзала нашего городка мрачными, я – предчувствуя