Судьбы водят хоровод - Лана Барсукова

авторский метод решения личностных проблем основан на литературных аналогиях…

Марина не очень увлекалась литературой и об Онегине думать ей вовсе не хотелось. Зато ей было интересно другое:

– Стоп! Так у вас там что? Даже диплом не спрашивают?

– Что значит спрашивают? Отношения с клиентом строятся на доверии. Это же не капустой в овощном ларьке торговать, – сказала Эльвира, даже не догадываясь, насколько доходчиво она все объяснила.

При упоминании ларька Марина немного дернулась, но быстро вернулась в состояние повышенной любознательности.

– Совсем-совсем не проверяют?

– Разумеется, я потом много ездила на разные тренинги, обучалась на интенсивных семинарах…

– Дорого стоит?

– Что?

– Пройти такой семинар. Ну, сколько стоит получить такую бумажку, чтобы, если что, показать можно было?

– Цены очень различаются. Все зависит от личности мастера, чей опыт стараются перенять. Есть откровенно дешевые варианты, но мне кажется, что это профанация…

– Понятно, – прервала ее Марина. – И что? С твоих консультаций можно такую косметику покупать?

– Видишь ли, Мариночка, я давно практикую, у меня обширная клиентура…

– Значит, можно, – смекнула Марина.

В голове что-то шумело, откуда-то изнутри поднимался ропот протеста против овощного ларька, копеечного крема и по акции купленной губной помады. Марина решила взять паузу для того, чтобы обдумать услышанное.

– Ладно, давай спать.

Она уже хотела уйти в свою комнату, оставив гостью на тахте в гостиной, как та попросила:

– Если ты не против, я впущу холод.

Марина запнулась на пороге:

– Что сделаешь?

– Холод впущу. Форточку открою, если это не нарушит твои представления о комфорте.

Не часто кому-то удавалось довести Марину до растерянности. Она изумленно смотрела на сестру. И та решила, что от нее требуют пояснений:

– Видишь ли, от наших установок зависит все, включая работу нашего организма. Ты не задумывалась, почему осенью люди часто болеют?

– Потому что погода портится, слякоть, дожди разные.

– Если бы все было так просто, – покровительственно вздохнула Эльвира. В ней даже почудилась усталость от объяснения азбучных истин. – Дело в том, что после солнечного лета мы не хотим принять эту слякоть, внутренне сопротивляемся ей. И от этой борьбы организм слабеет, теряет силы. Мы заболеваем от собственного неумения принять осеннюю слякоть, впустить в себя новое состояние природы.

Эльвира победно посмотрела на сестру и закончила примером из собственной жизни:

– Я всегда сплю с открытой форточкой, чтобы впустить холод. Очень важно слиться с состоянием природы, гармонизироваться с ней. Холод не нужно прогонять, наоборот, нужно открыться ему, принять его право на господство в твоей спальне.

Марина ошарашенно молчала.

– Еще очень помогают холодные обливания ног, – уже более буднично завершила сестра.

– Так это же всегда называлось закаливанием, – подозрительно сказала Марина.

– Это закаливание в другой картине мира. Закаливание – это язык медсестры из районной поликлиники. А мои клиенты ценят возможность слиться с холодной водой, почувствовать, как их внутренний мир распахивается перед внешним…

У Марины было лицо человека, который открыл для себя новую реальность. Очень внимательное лицо.

Тепло попрощавшись, сестры расстались на ночь.

Эльвира всю ночь впускала холод, отчего Марине пришлось достать с антресоли еще одно одеяло. Но утром они проснулись бодрые и заряженные на дальнейшее общение. Однако времени оставалось мало, через пару часов за Эльвирой должно было приехать такси.

У Марины оставался только один вопрос:

– Так если у тебя деньги есть, зачем ты меня разыскала? В гостинице могла переночевать.

– Я хотела познакомиться с тобой. Мне тетя Сима про тебя много рассказывала.

– Да ладно тебе… – Марине было приятно.

– У меня не очень хорошо получается противостоять негативной энергии. А тетя Сима говорила, что ты можешь одним словом отключить от своего эмоционального потока ненужного тебе человека.

– Это я могу, – подтвердила Марина.

– Да-да, – восторженно закивала сестра. – Ты очень убедительна во всех своих проявлениях, ты буквально всего можешь добиться. Вот чего ты хочешь?

Марина на секунду задумалась. Ровные ряды тропических березок с огромными, как опахала, листьями встали перед ее затуманенным взором.

– Жить под пальмами, – созналась она.

– А кто тебе мешает?

Вопрос поставил Марину в тупик. И действительно, даже Рашид больше не помеха. Никто ее здесь не держит.

Она так сильно задумалась, что довольно рассеянно и небрежно проводила сестру, поспешно закрыла за ней дверь и, вернувшись в комнату, сказала:

– А не впустить ли мне свет?

С этими словами она раздвинула шторы, и яркий солнечный свет залил комнату. Но теперь Марина точно знала, что этого света ей мало. Она больше не будет довольствоваться малым – овощным ларьком, дешевой косметикой, редкими солнечными днями. Ей нужны пальмы, свет и деньги.

А главное, у нее все для этого есть – убедительность и трезвый взгляд на мир. Уж если чудачка Эльвира учит «впускать холод» за деньги, то она, Марина, с ее-то жизненным опытом, будет на этом рынке на вес золота. «Все-таки три ходки замуж не у каждого мозгоправа в загашнике есть», – прикинула она свои шансы на успех.

Ночью Марина впустила в свою комнату холод. Она хотела попрощаться с ним перед отъездом. Пальмы ждали ее в прекрасном и недалеком будущем.

Коню понятно

Павел Петрович был философом. Это началось еще в детстве. Когда другие дети плачем вымогали мороженое, маленький Паша погружался в задумчивость по поводу несовершенства бытия. Он не роптал, он размышлял о несправедливости бренного мира, как бы примериваясь к нему. Родителей это пугало, и они покупали мороженое.

С годами философский настрой только усилился. Некоторым это нравилось. Его задумчивый взгляд очаровал сурового профессора, и Паша получил на вступительных экзаменах высшую оценку, открывающую дорогу на философский факультет. Так природная склонность переросла в профессию.

Паша обожал Платона и Сократа, Спинозу и даже Ницше. Чтобы любить, не обязательно разделять взгляды. Он испытывал тонкие и радостные душевные вибрации, разрывая лепнину слов, в которые, как в пьедестал, были вмурованы эти славные мужи. Прорваться от слов к понимаю, к почти интимному сближению с мыслями великих людей доставляло Паше огромное удовольствие.

Но после окончания университета, увы, нужно было спускаться на грешную землю. Искать работу. И тут выяснилось, что времена изменились.

В СССР философы были люди если не богатые, то зажиточные. Им доверяли нести знамя марксизма, по дороге сообщая всем и каждому о сравнительных преимуществах социализма. Паша этот период просидел за партой. Он только примерялся к званию знаменосца, заранее кривясь и печалясь. Но тут ему подфартило. СССР не стало, знамя марксизма выкинули на свалку истории. И никому не сказали, где эта свалка находится, чтобы не было соблазнов что-то вынести оттуда себе на память.