Игра в ошибки - Алиса Поникаровская

— Все, надоело! – поставил, наконец, точку Михалыч, издерганный и злой, как черт. – Завтра к шести. Все свободны.

Он молча оделся, помог одеться Алисе и, не прощаясь, вышел за дверь.

По улице несколько минут они шли молча, потом Михалыч сказал:

— На репетициях ты больше не появишься. Я хочу, чтобы человек работал, а не херней маялся.

Алиса в душе очень возмутилась: ей никогда никто ничего не запрещал, тем более таким приказным тоном.

— Я-то здесь при чем? – спросила она возмущенно, только для того, чтобы услышать подтверждение тому, что знала и сама.

— Слушай, не считай меня за идиота! Думаешь, я не видел, как вы друг на друга смотрели?! – взорвался Михалыч.

— Я на всех смотрела, – пожала плечами Алиса – Интересно же…

— Ладно. Не вешай мне лапшу на уши, – отмахнулся Михалыч и замолчал.

До дома они ехали молча. Молча поднялись по лестнице и вошли в квартиру.

— Знаешь, – сказала Алиса, которой быстро надоело это молчание: веселое приключение, которое она себе устроила, становилось скучным и нудным. – Мне твой Ким никуда не упирается, понял? Мы, по-моему, говорили с тобой на эту тему. Я – не твоя собственность и никогда ей не буду. Можешь катиться со своим Кимом на все четыре стороны.

— Прости, – неожиданно услышала она. Михалыч подошел сзади и обнял ее за плечи. – Я сегодня понял, как сильно люблю тебя. Но для тебя это – веселая игра, которая рано или поздно закончится, а я буду все больше и больше привязываться к тебе, привыкать, и когда ты уйдешь, мне будет очень плохо… Поэтому, прости, я завтра уйду, и очень тебя прошу, не появляйся пока, не звони, мне надо как-то продержаться хотя бы первые дни…

«Жаль», – подумала Алиса, понимая, что он говорит правду и принял единственно верное решение, но ей, почему-то, было жаль, что все как-то очень быстро закончилось.

В эту ночь они почти не спали, любили друг друга и разговаривали, много курили, и наутро в комнате висело облако сизого дыма. Он поцеловал ее на прощанье и кубарем скатился с лестницы, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не оглянуться и не вернуться. Алиса закрыла дверь и ощутила внутри себя огромную ноющую пустоту. «Вот и все, – повторила она про себя. – Вот и все… А впрочем, как знать…»

Ее хватило ровно на три дня. На четвертый она собралась и поехала к Михалычу домой. За дверью слышались возбужденные голоса, Алиса осторожно позвонила. Дверь открыл он сам. Рассеянно глянул на нее:

— А, привет, проходи.

В его комнате царил страшный бардак, он отшвырнул ногой какие-тряпки, валяющиеся на полу, и закрыл дверь.

— Из дома ухожу. Видишь, вещи собираю.

— Куда? – спросила она, вглядываясь в его лицо, по которому, как это ни странно, жутко соскучилась. Он немного осунулся и побледнел.

— Пока в подвале на базе поживу, а там видно будет, достало дома. Невозможно тут находиться. Зачем ты пришла? Я же просил…

— Поехали ко мне, – предложила Алиса и тихо добавила. – Я не выдержала больше… Мужа все равно до сих пор нет…

— Не могу, – мотнул головой Михалыч. – Сегодня у басиста день рождения, мне к нему к пяти.

— Возьми меня с собой, – попросила она.

— Нет, – твердо сказал он.

— Почему? – удивилась Алиса.

— Потому, – мрачно ответил он, явно не желая ей ничего объяснять, и рассказывать, как день назад напился и устроил скандал Киму, обвинив его во всех смертных грехах. Тот сначала опешил – да ты что, из-за бабы, причем замужней, мы с тобой еще не ругались – потом понял, что это серьезно, и хватило ума оправдаться и воззвать к многолетней дружбе – ты что, первый год меня знаешь, сколько мы с тобой дерьма вместе съели, чтобы сейчас из-за этого ругаться. Сошлись на том, что все бабы – стервы, за что и распили бутылку портвейна.

— И все-таки? – настаивала Алиса.

— Ты не понимаешь? – он посмотрел ей в глаза. – Там будет Ким.

Она выдержала взгляд:

— Ну и что?

— Этот человек мне очень дорог, – сказал Михалыч. – Мы с ним вместе почти десять лет. Не лезь туда.

— А с чего ты взял, что я собираюсь? – спокойно возразила она. – Я просто хочу побыть с тобой. С тобой, понимаешь?

Он снова посмотрел на нее, увидел ясные серые глаза, и что-то внутри у него дрогнуло:

— Малыш…

Алиса прижалась к его плечу…

— Я сейчас поеду на базу, отвезу вещи, – через некоторое время сказал он. – Там на репетиции все и собираются. Да, мы нашли нового барабанщика.

— Здорово, – сказала она. – Я тогда домой. Переоденусь и подъеду.

— Только… – он приподнял ее лицо за подбородок и посмотрел в глаза. – Следи за собой. Если я что-нибудь замечу…

— Не заметишь, – уверенно ответила она и быстро поцеловала его в губы. – Нечего будет замечать.

От базы ехали большой шумной компанией, шутили и балагурили, но от Алисы не укрылся напряженный взгляд Кима, тут же перехваченный Михалычем. «Вот влипла», – подумала она, решив вести себя как можно благоразумнее.

За столом было много сказано, выпито и съедено, потом перебрались в другую комнату и устроили танцы, там было полутемно, играл магнитофон, Алиса, несмотря на выпитое, чувствовала себя не в своей тарелке: Михалыч постоянно наблюдал за ней, она это видела и старалась держаться естественно, что, конечно, не получается, когда стараешься и когда знаешь, что за тобой наблюдают. Примерно то же самое происходило с Кимом, насколько она могла это заметить, только ему приходилось еще хуже, потому что рядом была Нина, которая тоже достаточно хорошо знала его. Алиса уловила пару его взглядов, не больше, но ей этого хватило, чтобы понять, что все это она не придумала себе, все это есть на самом деле. Михалычу этого тоже хватило, и поскольку он был уже изрядно пьян, он вытащил Кима в коридор поговорить. Алиса знала, о чем будет этот разговор, усмехнулась про себя и прошла в комнату к танцующим.

Нина сидела на диване, спокойно наблюдая за движущимися парами, Алиса опустилась рядом и несколько минут они болтали ни о чем. Потом Нина спросила:

— А где Михалыч с Кимом?

— В коридоре разбираются, – ответила Алиса.

— Ну, Михалыч как всегда в своем репертуаре, – сказала Нина.

И тут Алису вдруг понесло. Она так и не поняла потом, какой черт дернул ее за язык.

— Понимаешь, – доверительно сообщила она. – Я заметила, что понравилась Киму. И Михалыч это тоже заметил. Вот они и разбираются. Но ты не бойся, я у подруг мужчин не отбиваю.

У Нины хватило ума ничего не сказать, ничем не выдавая того состояния, в которое ее повергли эти слова, сказанные просто так, походя. Она знала Кима уже давно и собиралась в ближайшем будущем за него замуж, и настолько была уверена в нем, что слова Алисы словно сбросили ее с очень большой высоты. Она натянуто улыбнулась, что-то пробормотала в ответ и вышла из комнаты. Алиса была слишком занята собой, чтобы хоть что-то заметить.

Вернулись из коридора взъерошенный Михалыч и не менее взъерошенный Ким. Алиса, бросив на них быстрый взгляд, поняла, что оба на взводе, еще немного водки, и непонятно, чем все это может закончиться. Но за окном уже стемнело, пары засобирались домой, стали одеваться и Ким с Ниной. Михалыч обнимал Алису, стоя в дверном проеме, хозяева провожали гостей, когда дверь за уходящими закрылась, оставшиеся вернулись к столу, чтобы, никуда не торопясь, доесть то, что еще было в тарелках и салатницах, допить то, что в бутылках, и заночевать здесь.

Утром Алиса собралась домой, Михалыч проводил ее до двери, грустно улыбнулся:

— Будет плохо – звони. Я всегда помогу.

— Хорошо, – сказала Алиса и поцеловала его на прощанье. – Пока.

— Пока, – махнул он рукой и отвернулся.

Она сидела дома и печатала на машинке, когда раздался телефонный звонок.

— Михалыч! – обрадовалась она, подняв трубку. – Я сегодня тебя искала…

— Забудь о моем существовании! – крикнул он, и она поразилась, каким неприятным и твердым может быть его голос. – Ты поняла меня? Не ищи меня, не звони, не приходи! Я умер! Поняла?

— Но подожди, – растерянно залепетала она, совсем ничего не понимая: они же так прекрасно расстались.

— Я умер для тебя, меня нет, и не было никогда! – твердо продолжал он, не желая ничего объяснять. – И ничего не было! Ничего!

— Послушай… – снова попыталась она, но в трубке уже бежали короткие гудки.

Алиса осторожно положила трубку на рычаг и поняла, что у нее трясутся руки. «В чем дело?» – ломала себе голову она, прокручивая разные варианты, но, даже близко не предполагая, что Нина по дороге домой устроила Киму жуткую сцену, всю ночь они выясняли отношения, а утром он понесся к Михалычу, обещая набить Алисе морду, если она ему попадется; с Михалычем они долго ругались, потом пришли к выводу, что этой женщины в их жизни быть не должно. Ничего этого Алиса не знала. Она постояла у окна, закурила, унимая дрожащие руки, потом усмехнулась: «Вот и кончился мой очередной отрыв, – вздохнула и включила печатную машинку. – Будем жить дальше, жаль, что все так…»