Чертова дюжина грехов - Светлана Алешина

– Интересно, – согласилась и я, отыскивая статью. Похоже, именно ее читал мой муж вчера. Я пробежала глазами полосу. Кое-что мой супруг пропустил, пересказывая мне вчера этот материал, а именно то, что реликвия-то, оказывается, по упорно блуждающим слухам, находится не где-нибудь, а в коллекции Марианны Масри. Выходит, предчувствия меня не обманули… – Валера, – подняла я на него глаза, – признайся честно, кто тебе рассказал об этой тетке?

Валера расхохотался, показав ряд белых зубов. Чем, интересно, он их чистит?

– Раскусила, – сказал он. – Пашка.

– Ладно, – кивнула я. – Похоже, вы все просто сговорились. Ничего не поделаешь, остаюсь в меньшинстве и сдаю свои позиции. Лера, свяжись, пожалуйста, с секретарем этой самой Марианны…

Лера тут же среагировала и засела на телефоне; Галина Сергеевна что-то пробормотала; Валера, сделав свое черное дело, ушел, оставив мне журнал, а я вновь принялась думать об этой женщине. Признаться, она уже начала меня всерьез интересовать. Что же это за птица такая, Марианна Масри, свалившаяся на нашу голову? Бизнес-леди, благотворительница, путешественница, обладательница коллекции раритетов?.. Похоже, та еще штучка.

– Я думаю, передача получится классной, – мечтательно произнесла Галина Сергеевна.

– Если она согласится в ней участвовать, – тут же откликнулась я.

– Конечно же, Ира, она согласится, – заверила меня Моршакова. – Разве она может нам отказать?

– Не может, – поддакнула ей Лера, все еще куда-то названивая.

– Не может, конечно, – ехидненьким голоском откликнулась я и принялась за более тщательное изучение статьи. Не знаю, что на меня нашло, обычно я более доброжелательно отношусь к своим будущим героиням.

Однако статья помогла мне узнать некоторые интересные подробности…

Например, что об этой загадочной пластине действительно ходили самые упорные слухи, мол, всем ее владельцам непременно грозила смерть при таинственных обстоятельствах. Все они умирали загадочной смертью, однако это обстоятельство не убивало желания новых потенциальных жертв завладеть реликвией исчезнувшего индейского племени. «Странные люди эти коллекционеры, – подумала я. – Прямо-таки экстремалы какие-то».

В этой пространной статье упоминалось еще о некоем Жреце Смерти, якобы терроризирующем своих жертв подметными письмами с угрозами и требованием вернуть реликвию на родину индейцев. Что это за личность такая, можно было только гадать, но автор статьи намекал, что это – материальное воплощение проклятия индейского шамана. Довольно забавно. На дворе третье тысячелетие, а тут – бабушкины сказки про бабаев. И потом, читая статью, я никак не могла отмахнуться от назойливого ощущения, что все это мне каким-то боком знакомо. Но вот откуда? Хотя, конечно, все в мире повторяется…

Я дочитала и подняла голову.

– Слушайте, а вам не кажется, что это что-то очень сильно напоминает? – с сомнением спросила я, не будучи вообще мистически настроенным человеком. – Как-то неубедительно выглядит некий посланник смерти…

– Да ладно, Ирина! – с жаром, которого я в ней не подозревала, воскликнула Моршакова. – Ну что ты в самом деле! Ты оцени замысел статьи! А о том, стоит ли за этим правда… – она нахмурилась. – Да если и не стоит, то все равно дыма без огня не бывает! И потом, эти мистические мазки только на пользу пойдут нашей передаче! – закончила она вполне уверенно.

– Сдаюсь! – в очередной раз повторила я. А тут как раз Лера добилась разговора с секретарем вдовушки. Как ей удалось узнать телефон этой мадамы, осталось ее профессиональным секретом. Оказалось, что секретарь неплохо владеет русским, потому что Лера, начавшая с ним беседу на английском, очень скоро перешла на родной язык.

Мы тактично молчали, прислушиваясь к стандартным Лериным репликам. Я, признаюсь, очень надеялась, что эта полузаграничная цаца не соизволит снизойти до нас, но я ошиблась. Секретарь, выслушав Леру, попросил перезвонить через пару часов. В назначенное время Лера вновь набрала нужный номер, секретарь еще раз расспросил о передаче, которую Лера представляла, а потом сказал, что госпожа Масри согласна встретиться завтра, в первой половине дня, но приехать почему-то просили только меня.

Больше всего это огорчило Леру, вот кто хотел повидать вдову, так сказать, в естественной обстановке, а точнее – в ее загородном коттедже. Но, как говорится, хозяин – барин. Меня вежливо, но убедительно просили приехать одну, мол, для предварительной беседы. Но я прекрасно понимала, что зовут меня на смотрины. Если понравлюсь – есть шанс заполучить эту суперзвезду в нашу передачу, а не понравлюсь… На нет и суда нет. Я согласилась, хотя все мое естество вопило, что не желает тащиться к этой спесивой тетке и пытаться произвести на нее благоприятное впечатление. Как бы там ни было, но у меня тоже есть имя и авторитет, пусть для таких, как она, и ничего не значащий, но я уже далеко не девочка на побегушках. Словом, взыграло ретивое, мое самолюбие было явно задето. И я, хоть и дала согласие на встречу, но про себя тут же решила, что ни за что не стану к ней подлизываться. Не понравлюсь – не очень-то и хотелось. Словом, мы договорились о встрече.

Остаток дня прошел из рук вон плохо. Я нервничала, и даже милая директриса библиотеки, приехавшая к нам в редакцию, чтобы уточнить детали грядущей передачи с ее участием, меня ничуть не успокоила.

И куда подевалось мое радужное утреннее настроение? Меня снова ничего не радовало, я вновь поддалась обычному своему унынию и начала подумывать об отказе от программы. И Лера заметно помрачнела, видимо, ей действительно очень хотелось повидать Марианну Масри в домашней обстановке, посмотреть, как живут такие «суперженщины», какой у них дом, что подают на обед и вообще, каковы они в жизни. Вполне понятное любопытство, да и никогда прежде дамы такого уровня не встречались на нашем жизненном пути. К тому же я подозревала, что Лера втайне мечтает повторить судьбу Марианны. Но единственная возможность посмотреть на «звезду» в домашней обстановке проплыла мимо Лерочки.

Я даже хотела предложить ей поехать вместо меня, это, конечно, было бы тактической ошибкой, но так хотелось помочь девчонке. Впрочем, если мы сговоримся с Масри, то у Леры появится шанс пообщаться с Марианной, скажем, после передачи. Можно даже попробовать напроситься к ней в гости. Мы довольно часто поддерживаем отношения с героинями и после эфира. Кто знает, может, Марианна Масри не такая уж гордячка, а ради Леры можно и рискнуть…

Тем временем день закончился, и мы разбрелись по домам.

Впрочем, и дома уныние меня не покидало – отбивные пригорели, а соус получился пересоленным. Володя изо всех сил пытался меня как-то развеселить, но я только недовольно бурчала что-то ему в ответ, мол, устала и хочу пораньше лечь спать. Он даже поставил кассету с записью Паваротти, но я и на нее не отреагировала должным образом.

В итоге, я все-таки испортила настроение и своему мужу, потому что Володя, испробовав все доступные ему методы и способы меня развеселить, тоже надулся и демонстративно ушел спать в гостиную на диван. Мне было стыдно, но я не смогла заставить себя помириться с ним. Хотя мы и не ссорились, но ощущение было такое.

Я завалилась спать в половине десятого, но еще долго ворочалась с боку на бок, непонятно о чем думая и прислушиваясь к звукам из соседней комнаты – Володиным шагам и работающему телевизору. Потом они смолкли, но я все еще не могла сомкнуть глаз. Пробовала даже почитать, но смысл прочитанного ускользал от меня, а мысли витали где-то далеко. Я то ли мечтала о чем-то очень расплывчатом, то ли о чем-то вспоминала. Состояние было ужасное, словно пробираешься сквозь плотный туман. Уснула я далеко за полночь.

– Я знаю, что тебе нужно, – сказал мой муж утром, разбудив меня божественным ароматом свежесваренного кофе, который был принесен мне в постель. – Тебе нужен длительный отпуск.

– Спасибо, – ответила я, благодарно улыбнувшись, погладив его по щеке и порадовавшись, что муж нисколько не сердится за припадок дурного настроения накануне. – Спасибо, что простил.

– За что? – сделал круглые глаза Володька. – Разве ты в чем-то виновата?

– Да, – я потупилась. – И ты сам это знаешь.

– Разве? – он слегка улыбнулся. – Ну, может, только в том, что порой ты капризничаешь, словно малый ребенок?

Я подумала о ребенке.

– Володенька, – сказала я, – а давай маленького родим?

– Я не против, да только… – он хитро прищурился. – Только боюсь, что с двумя такими капризулями мне не справиться.

– Посмотришь, я изменюсь, – пообещала я.

– Тогда сначала изменись, – назидательно проговорил супруг. – Сколько тебе понадобится времени?

Я вздохнула, подняла глаза к потолку, всем своим видом изображая усиленную мозговую деятельность. Муж терпеливо ждал, но в глазах его и в уголках губ уже играла улыбка.