Тайная страсть леди Эстер - Энни Берроуз

– Я думал, вы экономка, – буркнул он.

Она вскинула голову. Секунду они смотрели друг другу прямо в глаза; его презрительный взгляд разогрел ее гнев до точки кипения.

– Такая мысль все извиняет, не правда ли?! – вскинулась она. – Но, увидев, как дядя переминается с ноги на ногу, явно опасаясь выходки с ее стороны, умолкла. Весь ее гнев сосредоточился на булавке в галстуке маркиза, которая находилась прямо у нее перед глазами. Заметив, что булавку украшает не бриллиант и не рубин, а всего лишь полудрагоценный «тигровый глаз», она презрительно скривила губы. Все его поведение демонстрировало пренебрежение к своим потенциальным невестам – начиная с сухого тона написанных им писем и заканчивая булавкой, которой он украсил свой галстук.

– Ах да. – Дядя нарушил неловкое молчание. – Эстер оказывает неоценимую помощь своей тетке в ведении хозяйства, особенно когда у нас столько гостей.

– Леди Эстер, наверное, нам нужно вас благодарить за то, что вы приготовили нам самые очаровательные комнаты, – галантно добавил Стивен.

К изумлению лорда Ленсборо, сэр Томас ткнул леди Эстер в бок, отчего та, пролетев на три шага влево, оказалась прямо перед Стивеном Фарраром, и дядя как ни в чем не бывало представил их друг другу.

Он не мог отвести от нее взгляда. Ясно, что она до сих пор злится на него. То сжимает, то разжимает кулаки, как будто ей хочется его ударить. Ленсборо решил, что отчасти ее гнев оправдан – ведь он пару раз в ее присутствии употребил выражения, которые не подобает слышать ни одной благородной леди. Но он никогда не простит ее за то, что она так пренебрежительно с ним обошлась.

– Рад с вами познакомиться. – Стивен поклонился и собрался взять ее за руку. Он имел обыкновение очаровывать всех представительниц прекрасного пола независимо от их возраста и состояния.

Леди Эстер резко завела руку за спину и так быстро шагнула назад, что упала бы, не подхвати ее в тот миг одна из кузин, Генриетта, старшая замужняя дочь сэра Томаса.

– Милая Эстер, посиди со мной, – ласково попросила Генриетта – судя по ее виду, она вскоре должна была родить. – Простите меня, джентльмены! Нам о многом нужно поговорить. Знаешь, Эстер, у Барни опять режутся зубки…

Посмотрев вслед удаляющимся дамам, сэр Томас перевел взгляд со Стивена на лорда Ленсборо и обратно, как будто ждал, что они выскажутся по поводу необычайной грубости его племянницы.

– Она своенравна и упряма, – наконец заметил он. – Но сердце у нее – чистое золото. – Кашлянув, он заговорил на другую тему: – Итак, теперь все в сборе и можно идти ужинать… – Он повернулся к лорду Ленсборо: – Вы, конечно, поведете мою сестру, леди Валерию Молтон, ведь она самая высокородная дама из всех присутствующих. – Он обернулся и поманил к себе почтенную даму.

Стивен воспользовался случаем и прошептал ему на ухо:

– Все интереснее и интереснее! Мы живем в полуразвалившемся лабиринте, населенном семейством настоящих чудаков… Подумать только, я боялся, что заскучаю, пока вы будете выбирать себе невесту по расчету!

– А я, – проворчал в ответ Ленсборо, – даже не мечтал увидеть, что женщина в ужасе попятится при виде одного из ваших жилетов!

– О, нет! Вы все неправильно поняли. – Стивен провел ладонью по шелковому жилету в вишневую полоску. – Леди Эстер испугалась, когда очутилась лицом к лицу с настоящим маркизом. Она задрожала в ту же минуту, как вошла в комнату, а вы посмотрели на нее и подняли левую бровь.

Леди Молтон сообщила ему, что на месте большого зала, куда сейчас двигались гости, находилось жилище саксонского тэна, вокруг которого последующие поколения семьи Грегори выстроили себе дом. Да, несомненно, «Пойма» выглядела так, словно ее соорудили еще до Нормандского завоевания. Потолочные балки почернели от времени, на полу лежали неровные каменные плиты, а внушительная дубовая дверь, судя по ее виду, способна была выдержать натиск целой армии. По бокам окон со средниками стояли фигуры рыцарей в мятых доспехах, и он невольно заметил, что все дети, сидевшие за узким и длинным столом, с восхищением поглядывают на внушительную коллекцию старинного оружия. На стенах можно было увидеть все – от широких мечей до зазубренных алебард.

Леди Молтон подвела его к месту почти во главе стола. Хотя в камине развели такой большой огонь, что на нем можно было зажарить целого быка – возможно, в прежние времена хозяева именно так и поступали – жар от огня гасился потоками холодного воздуха, проникавшего сквозь покоробленные оконные рамы и щели под дверями. Выцветшие знамена, свисавшие с потолка, покачивались на сквозняке.

Джулия и Фиби, сидевшие напротив него, по обе стороны от Стивена, покрылись крайне непривлекательными мурашками. Даже он, в шелковой рубашке и сюртуке из тонкой материи, радовался согревающему действию ароматного лукового супа, который подали на первое. К тому времени, как лакеи унесли посуду первой перемены блюд, он нехотя переменил мнение о платье леди Эстер. Судя по всему, она – ее усадили на дальнем конце стола, с детьми и нянями – выбрала весьма практичный наряд, ведь вдали от очага в зале царил почти арктический холод. Он заметил, как она рассеянно накинула на плечи зеленую шерстяную шаль в тон платью, обвязав концы вокруг тонкой талии.

– Она замечательно управляется с детьми, – заметила леди Молтон, проследив за направлением его взгляда. – Ах, как жаль!

– Жаль? Чего жаль? О чем вы? – Впервые после того, как его спутницей стала говорливая вдова, он почувствовал слабый интерес к тому, о чем она говорила.

– Ведь едва ли у нее появятся свои дети, – ответила она таким тоном, словно разговаривала с дурачком.

В ответ он лишь едва заметно поднял бровь, однако в другом поощрении леди Молтон не нуждалась. Как только лакеи уставили стол разнообразными мясными блюдами, пирогами и сезонными овощами, его соседка продолжала:

– Представляю, как вы удивились, когда ее представили вам и вашему обаятельному молодому другу. Ее поведение удивляет всех! – Леди Валерия цокнула языком, и положила себе на тарелку кусок пирога с бараниной. – Она всегда так себя ведет с холостыми джентльменами. Делается неуклюжей от смущения. Разумеется, ее сезон стал полной катастрофой.

Он уронил нож в блюдо с соусом бешамель. От смущения?!

Эта девчонка-сорвиголова с волосами, похожими на расплавленную лаву, вовсе не застенчива. Она вылезла из канавы и осыпала оскорблениями несчастного конюха, который пытался ей помочь. Сам он развернул упряжку так, чтобы лошади не испугались вида замарашки, которая бросилась в канаву, чтобы не попасть под их копыта. Ему еще не доводилось видеть женщину в такой ярости. И здесь, в доме, едва увидев его, она задрожала от гнева, а вовсе не от смущения. Она вспыльчива – и еще у нее дурные манеры…

– Она была дебютанткой в том же сезоне, что и старшая дочь сэра Томаса, моя племянница Генриетта. – Леди Молтон махнула вилкой в сторону молодой дамы в интересном положении. – Ради экономии, знаете ли. Генриетта стала миссис Дейвенпорт… – указала она на румяного молодого человека, сидевшего с ней рядом, – а Эстер опозорилась… – Она наклонилась к нему и понизила голос: – Убежала с бала у леди Джес-боро в слезах, и все над ней смеялись. После этого Эстер почти никуда не ездила. Она, представьте себе, занялась благотворительностью! Ну а после возвращения в Йоркшир принялась помогать своей тете Сьюзен вести хозяйство… Больше она уже не вернется в Лондон в поисках мужа. Бедняжка!

Леди Эстер явно принадлежала к числу созданий, которые часто встречаются даже в самых лучших семьях: бедная родственница. Все наконец объяснилось. И ее жалкие платья, и роль своего рода бесплатной экономки – несмотря на свой титул, она вынуждена полагаться на великодушие дяди и тети. И как она им отплатила?

Когда ее вывели в свет, она упустила возможность выйти замуж, не вовремя закатив истерику. И сейчас она нарушила доверие близких, слоняясь по округе в то время, когда должна была заботиться о благополучии гостей.

– Вы хмуритесь, милорд, – заметила леди Молтон. – Надеюсь, ее неподобающие манеры не оттолкнут вас от ее кузин. Ручаюсь вам, у них нет ее недостатков.

Да, подумал он, рассеянно глядя в сторону Джулии и Фиби, отчего обе с надеждой заулыбались. Хотя маловероятно, что они когда-нибудь станут законодательницами мод, он не сомневался, что его матушка с минимальными усилиями сумеет вышколить любую из них и научить вести себя в высшем обществе.

Зато леди Эстер никогда не станет респектабельной. В обществе такая, как она, – настоящая катастрофа; она проявляет неблагодарность по отношению к семье, принявшей ее под свой кров… Лорд Ленсборо пожал плечами. Нет смысла думать об этой девице. Ленсборо обернулся и смерил Эстер мрачным взглядом в тот же миг, когда она посмотрела на него с крайним презрением. Заметив, что он это видел, она покраснела и отвернулась.