Истории Хейвена - Стивен Кинг

Она наклонялась к телевизору, когда Иисус сказал:

— Бекка, Джо вставляет это в Нахалкин низ почти всегда во время ленча, а иногда и после работы. Однажды он так обнаглел, что вставил ей, пока, как считалось, он помогает ей сортировать почту. И знаешь что? Она ни разу даже не сказала: "Хотя бы подожди, пока я разберусь с первым классом".

— И это еще не все, — сказал Иисус. Он прошел полкартины, Его роба развевалась вокруг ног, и сел на камень, выступавший из земли. Он держал свой посох между коленями и мрачно смотрел на Бекку. — В Хэвене многое происходит. Ты не поверишь и половине всего.

Бекка взвизгнула и упала на колени.

— О, мой Господь! — закричала она пронзительно. Одно из ее колен приземлилось прямо на кусок пирожного (размером и толщиной примерно с семейную Библию), прыснувшего малиновым наполнителем в морду Оззи, коту, который выполз из-под плиты посмотреть, что происходит. Оззи побежал, шипя, на кухню, и весь в красном и липком, капающем с усов, снова залез под плиту. Он провел там весь оставшийся день.

— Да, все Полсоны были недостаточно хороши, — сказал Иисус. Овечка побрела к Нему, и Он отогнал ее, с рассеянным нетерпением взмахивая посохом, что напомнило Бекке, даже в теперешнем ее застывшем положении, покойного отца. Овечка пошла, покрываясь рябью из-за трехмерного эффекта. Она исчезла, искривившись при переходе за край картины… но это был только оптический обман, Бекка это чувствовала. — Да уж! — провозгласил Иисус. Как тебе известно, Бекка, двоюродный дед Джо был убийца. Убил сына, жену, а затем самого себя. И когда он пришел сюда, знаешь ли ты, что Мы сказали? "Мест нет", — вот что Мы сказали. — Иисус наклонился вперед, опершись на посох. — "Пойди посмотри на мистера Раскольника, там внизу", — сказали Мы. — "Ты найдешь свое загробное пристанище, так и быть. Но может оказаться, что твой новый хозяин в качестве платы потребует ад, и чтобы жар никогда не выключался", — сказали Мы.

Невероятно: Иисус подмигнул ей… и это было причиной, по которой Бекка, пронзительно крича, сбежала из дома.

2

Она остановилась на заднем дворе, тяжело дыша, ее мышино-белые волосы закрывали лицо, сердце билось так быстро, что это ее пугало. Никто не слышал ее криков и разговора, слава Господу; они с Джо жили далеко на Ниста Роуд, и их ближайшими соседями были Бродские, жившие в этом неряшливом фургоне. Бродские были в полумиле отсюда. Это было хорошо. Никого, кто, услышав ее, подумал бы, что миссис Полсон сошла с ума.

Но так оно и есть, разве нет? Если ты думаешь, что картина может говорить, значит, ты должна быть сумасшедшей. Папочка поставил бы тебе за такие вещи три синяка: один за обман, второй за то, что поверила в него, и третий — за то, что подняла голос. Бекка, картины не разговаривают.

Нет… не было этого, тут же заговорил другой голос. Этот голос идет из твоей собственной головы, Бекка. Я не знаю, как это может быть… как ты знаешь, некоторые вещи… но вот что произошло. Ты сделала так, что изображение Иисуса разговаривает с тобой, так же, как Эдгар Берген, бывало, на шоу Эда Салливена заставлял говорить Чарли Маккарти.

Но эта мысль казалась более пугающей, более дурной, чем мысль о том, что картина говорила сама по себе, и она отказалась верить разуму. В конце концов, чудеса случались каждый день. Был же этот мексиканский парень, который нашел изображение Девы Марии, запеченное в энхилада или что-то в этом роде. Были чудеса в Лурде. Не говоря уже о детях, о которых было в одной из газеток — у них были плачущие камни. Это были добропорядочные чудеса (эти дети были вполне нормальными), как вознесение в проповеди Пэта Робертсона. Голоса слышат спятившие.

Но случилось-то именно это. Да, ты только что слышала голоса, не так ли? Ты слышала его голос. Голос Джо. Вот откуда он шел. Не от Иисуса, от Джо.

— Нет, — захныкала Бекка. — В моей голове не было никаких голосов.

Она стояла на заднем дворе возле бельевой веревки, направив пустой взгляд на рощу на другой стороне Ниста Роуд. Она чуть колыхалась в летнем мареве. В тени этих деревьев, менее чем в полумиле отсюда, там, где летала ворона, Бобби Андерсон и Джим Гарденер все глубже и глубже раскапывали свою находку.

Сумасшедшая, прогудел в ее голове неумолимый голос умершего отца. Душевнобольная. Уходи отсюда, Бекка Баучерд, не то я поставлю тебе за такие разговоры три здоровых синяка.

— В моей голове не было голосов, — простонала Бекка, — Это изображение действительно говорило, я клянусь, я не могу чревовещать!

Лучше пусть это будет говорящая картина. Если это была картина, это было чудо, а чудеса идут от Бога. Чудо может свести с ума — и милый Боженька знал, что она чувствовала себя только что спятившей, но это не значит, что она уже начала слышать голоса или верить, что может слышать мысли других людей…

Бекка посмотрела вниз и увидела кровь, лившуюся из левого колена. Она снова вскрикнула и побежала назад в дом звать доктора, скорую помощь, кого-нибудь, все равно кого. Она снова была в комнате, и, прижав трубку к уху, торопливо набирала номер, когда Иисус сказал:

— Это только малина из твоего пирожного, Бекка. Почему бы тебе совсем не успокоиться, пока ты не получила сердечный приступ?

Она посмотрела на «Сони», со стуком уронив на столик телефонную трубку. Иисус еще сидел на скальном выступе. Было видно, как он скрестил свои ноги. По-настоящему удивительным было то, как он походил на ее отца… только он не казался угрожающим, готовым в любой момент рассердиться. Он смотрел на нее с каким-то раздраженным терпением.

— Постарайся это сделать и посмотри, прав ли я, — сказал Иисус.

Она мягко дотронулась до своей коленки, вздрагивая, предчувствуя боль. Ничего не было. Она увидела зернышки в красной жиже и расслабилась. Она лизнула малину на пальцах.

— К тому же, — сказал Иисус, — у тебя появились мысли о звучащих голосах и сумасшествии. Это именно я, и я могу говорить, с кем хочу, таким способом, каким хочу.

— Потому что ты Спаситель, — прошептала Бекка.

— Правильно, — сказал Иисус. Он смотрел вниз. Под Ним, на экране, пара одушевленных салатниц танцевала, приветствуя соус "Ранчо Укромной Долины", которым их готовились наполнить. — И я бы хотел попросить тебя выключить эту рекламу, если ты не против. Мы не можем говорить, когда идут такие вещи. К тому же это раздражает мои ступни.

Бекка приблизилась к «Сони» и выключила его.

— Господь мой, — прошептала она.

3

В следующий воскресный полдень Джо Полсон крепко спал в гамаке на заднем дворе с котом Оззи, разомлевшим на обширном животе Джо. Бекка стояла в комнате, отодвинув занавеску и глядя на Джо, спящего в гамаке, мечтающего о своей Нахалке, несомненно мечтающего кинуть ее в огромную кучу каталогов и циркуляров и затем — как бы назвали это Джо и его покерные приятели-свиньи вставить ей пистон.