Пределы осуществления исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности. Монография - Алексей Назаров

Некоторые цивилисты, комментируя ст. 10 ГК РФ, не дают определения злоупотребления правом, разъясняя содержание этого понятия при помощи примеров51.

К. И. Скловский определение понятия злоупотребления гражданскими правами не формулирует, утверждая, что «злоупотребление правом не имеет общего описания и становится фактом не иначе как в результате судебного решения, в принятии которого главная роль отводится судейскому усмотрению»52.

Опасения по поводу применения такого подхода высказывал еще в начале прошлого века и И. А. Покровский. Он считал, что реализация его на практике причинила бы существенный вред устойчивости права, так как участники правоотношений, реализуя принадлежащие им права, не имели бы уверенности в том, что их действия являются правомерными53.

Отрицательное отношение к использованию в законодательстве термина «злоупотребление гражданскими правами» высказано С. Т. Максименко. Обосновывая свою позицию, данный автор указывает на расплывчатость и отсутствие четких границ этого термина54.

А. А. Малиновский определял злоупотребление правом как форму реализации права в противоречии с его назначением, посредством которой субъект причиняет вред другим участникам общественных отношений55. Как видно из этого определения, его автор считает дефиницию, содержавшуюся в ст. 1 ГК РФ 1922 года и ст. 5 ГК РФ 1964 года, применимой к любым субъективным правам.

Подводя итог рассмотрению подходов к определению понятия «злоупотребление гражданскими правами», можно заключить, что большинство цивилистов, толкующих положения ст. 10 ГК РФ, формулируют определение данного понятия исходя из выводов В. П. Грибанова.

Из определения злоупотребления гражданскими правами, сформулированного В. П. Грибановым, следует, что оно представляет собой действие субъекта в пределах принадлежащего ему гражданского права, но за пределами его осуществления. Пределы осуществления гражданских прав, по мнению В. П. Грибанова, устанавливаются в гражданском законодательстве: субъектными границами (определяемыми рамками дееспособности); временными границами (определяемыми сроками осуществления права); требованием осуществлять субъективные гражданские права в соответствии с их назначением; регламентацией способов осуществления права (способы реализации имущества: продажа, дарение и т. д.); предоставленными лицу средствами принудительного осуществления или защиты принадлежащего ему субъективного права (необходимая оборона, подведомственность спора и т. д.)56.

Устанавливая соотношение пределов осуществления гражданских прав и субъективных гражданских прав, исследователи предлагали при оценке действий лица, осуществляющего субъективное право, с точки зрения их правомерности рассматривать пределы, установленные субъективным правом, которое является мерой дозволенного поведения. Эта мера представляет собой идеальную модель поведения, действия в границах которой не влекут за собой отрицательной реакции государства, более того, государство обеспечивает защиту таких действий57.

Будучи идеальной моделью дозволенного поведения, субъективное право представляет собой возможное поведение субъекта. Осуществление субъективного права – это совершение лицом реальных действий, соответствующих содерж анию права и не выходящих за меру дозволенного, то есть за границы (пределы) права58.

В. П. Грибанов, различая пределы осуществления гражданских прав и пределы субъективных прав, исходит из того, что эти пределы установлены императивными нормами гражданского права, определяющими субъектные, временные и другие ограничения. Субъективные же права регулируются диспозитивными нормами. При таком подходе помимо субъективного гражданского права вводится еще одна идеальная модель поведения. В. П. Грибанов определяет злоупотребление гражданскими правами как деяние, выходящее за границы одной модели поведения – пределов осуществления гражданского права, но находящееся в пределах другой модели – субъективного гражданского права. Таким образом, сторонники этого определения утверждают, что субъективное право до начала его осуществления есть мера возможного дозволенного поведения. Когда же субъективное право начинает осуществляться, мера дозволенного поведения становится иной: сокращается до размеров пределов осуществления гражданского права, из чего неизбежно следует вывод о том, что одна мера дозволенного поведения необходима для потенциального, абстрактного субъективного права, а другая – для осуществления права. Следовательно, можно нарушить одну границу дозволенного, не нарушив другой.

Для некоторых исследователей такая позиция представляется невозможной. Так, В. И. Емельянов считает, что юридическую несостоятельность различения понятий «пределы осуществления гражданских прав» и «пределы гражданских прав» можно обнаружить, перефразировав это словосочетание с учетом того, что субъективное гражданское право – это мера (пределы) дозволенного поведения. Тогда оно будет звучать следующим образом: «Пределы осуществления действий в пределах дозволенного поведения»59.

Свобода осуществления гражданских прав, предоставленная субъектам диспозитивными нормами, не может быть безграничной. Она ограничивается интересами других лиц, а также интересами общества. Поэтому объем субъективных гражданских прав определяется не только границами, установленными содержанием диспозитивных норм, но и совокупностью норм различных отраслей права, содержащих запреты и предписания, которые ограничивают субъективные права. Так, ч. 3 ст. 17 Конституции РФ устанавливает, что «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Это позволяет В. И. Емельянову сделать вывод, что термин «пределы осуществления гражданских прав» не обозначает чего-либо отличного от пределов субъективного права. Таким образом, пределы осуществления гражданских прав есть не что иное, как пределы субъективных прав60.

Некоторые исследователи отделяют злоупотребление правом от превышения права или ненадлежащего осуществления права61. Признавая научную ценность указанного разделения, все же думается, что эти виды нарушения границ субъективного права можно собирательно называть злоупотреблением правом в широком смысле. Естественно, далеко не всегда у субъекта возникает цель причинить осуществлением своего права зло другим. В гражданском процессе в отличие от уголовного не представляется возможным однозначно решить вопрос умысла нарушителя62. Вместе с тем, несомненно, что в результате выхода за пределы права третьи лица могут сталкиваться с весьма существенными неблагоприятными последствиями, в том числе и понести значительные убытки.

В настоящем исследовании принято следующее представление о соотношении пределов права и пределов осуществления права. Признание того, что пределы субъективного права и осуществления права обозначают одно и то же явление, видится вполне обоснованным. Однако необходимо сделать следующее замечание. В. П. Грибанов в качестве пределов субъективного права выделял назначение права, временные и субъектные границы а также границы осуществления и защиты права63. То есть границы субъективного права можно представить как более общее понятие, включающее в себя временные границы, субъектные границы, а также границы осуществления и защиты права.

Представляется, что в действующем законе субъектные и временные границы исключительного права определены достаточно четко. Так, субъектами исключительного права в соответствии со ст. 1228, 1229 ГК РФ являются правообладатели (автор, его наследники и иные правообладатели). Временные границы определяются в соответствии со ст. 1230 ГК РФ как определенный период времени, по истечении которого исключительное право прекращается64. В то же время пределы осуществления исключительного права в законе напрямую не установлены.

В отношении использования термина «злоупотребление правом» думается, что он вполне допустим. При всей его неоднозначности он тем не менее позволяет вести исследования в отношении осуществления права. В настоящем исследовании злоупотребление правом понимается как ненадлежащее осуществление субъектом своего права, выход за установленные пределы права.

Злоупотребление исключительным правом имеет следующие специфические черты, вызванные свойствами объекта правового регулирования и субъектным составом правоотношения.

В качестве объекта правоотношения выступает результат интеллектуальной деятельности. Этот объект нематериален, существует в идеальной форме и предполагается уникальным и неповторимым. В отношении указанного объекта в силу его идеальной природы невозможно закрепить правомочия по владению, поскольку он может одновременно и независимо находиться у неограниченно широкого круга лиц. Кроме того, результат интеллектуальной деятельности не всегда легко обособить, отделить от смежного либо от существовавшего ранее результата интеллектуальной деятельности65. Таким образом, натуральные свойства объекта не делают возможным его участие в гражданском обороте наравне с вещами.