Принцесса и воин - Гэлен Фоули

Улыбка на его лице расплылась еще шире. Спустившись с крыльца, он отправился исполнять свои утренние обязанности.

Они сильно отличались от его обязанностей в той жизни, которую он оставил позади вместе со смертоносными орудиями своего ремесла и кровавой атрибутикой войны.

Его воинская слава больше не имела значения. Он был человеком, у которого открылись глаза.

Пусть даже какая-то часть его существа сознавала, что судьба может еще кое-что потребовать от него как от воина, он и слышать не хотел того, что подсказывала ему интуиция. Ему был дан второй шанс жить, и он имел твердое намерение им воспользоваться. Не многим смертным удается увидеть то, что ждет человека после смерти, но Гейбриел пережил достаточно, чтобы понять, что мудрый человек должен наслаждаться простейшими радостями повседневной жизни — пока она продолжается.

Твердо решив именно так и поступать, он начал с того, что накачал воды из колодца. Постоял, зачарованный ее хрустальной прозрачностью. То, что он раньше воспринимал как нечто само собой разумеющееся, иногда потрясало его своей красотой. Вода, например. Бог свидетель, он достаточно часто водил своих людей через индийские пустыни и давно понял, что вода означает жизнь.

Накачивая воду, он заметил, что больше не ощущает болезненного напряжения в солнечном сплетении. Значит, он почти вылечился и к нему вернулась прежняя сила. Возникал вопрос: для какой цели он использует ее на сей раз? Ответа у него пока не было. Терпение, в сотый раз напомнил он себе.

Затем он отмерил овса для своего коня и понес бадью в загон. Гром с голодным ржанием рысью примчался к нему. Гейбриел поставил бадью перед породистым конем, обратив внимание, что олень снова приходил из леса в надежде полакомиться.

Ну что ж, Гром, судя по всему, не возражал против того, чтобы поделиться с ним своим лакомством. Потрепав коня по шее, Гейбриел оставил его с аппетитом поглощать корм, а сам отправился в курятник. Пока шумливые куры с кудахтаньем клевали зерно, пригоршню которого он им бросил, он собрал несколько яиц. Яйца были такие гладкие на ощупь. Он отнес их в дом и отдал миссис Мосс, своей седовласой экономке, отличавшейся отвратительным характером, которая уже суетилась на кухне, как это делала каждое утро.

— Вы еще не принесли молока, сэр? — сварливо спросила она.

— Я как раз собирался сделать это, — ответил он и вышел из кухни, прихватив с собой ведерко. Эта женщина, несомненно, считала его большим чудаком, и неудивительно. Разве не странно, что джентльмен-арендатор собственноручно выполняет всю работу по дому, вместо того чтобы привезти с собой кучу слуг? Армейская жизнь делала человека вполне самодостаточным, но дело было не только в этом. Гейбриелу просто очень хотелось побыть в одиночестве.

Он снова вышел из дома и нашел обеих послушных коров на лугу под огромным дубом. Подоив их, он отнес ведро с молоком в дом, но, прежде чем отдать его миссис Мосс, отлил немного в миску.

Старуха неодобрительно нахмурила лоб, но Гейбриел не обратил на нее внимания и понес миску с молоком в сарай, чтобы покормить котят. Котята были более приятной компанией, чем миссис Мосс с ее бесконечным ворчанием. По правде говоря, единственным, на что он мог пожаловаться, поселившись в арендованном домике, было то, что после многих недель добровольной изоляции его начало тяготить одиночество, тем более что на пороге стояла зима.

Если бы ему захотелось поговорить с кем-нибудь, то дом его брата находился в двух часах езды, да и до Лондона можно было добраться всего за три часа. Несколько недель назад он попробовал поразвлечься в столице; но даже в переполненном людьми бальном зале, где было множество красивых женщин, приятных мужчин и членов его родовитой семьи, он почувствовал себя еще более одиноким.

Поэтому он снова удалился в свое сельское убежище. Возможно, душе, чтобы излечиться, требуется больше времени, чем телу.

Как только он оказался на сеновале, к нему сразу же подбежали двое из его пушистых подопечных и принялись жалобно мяукать, требуя молока, но Гейбриел нахмурил брови. Куда-то исчез рыжий котенок. Лишь бы не свалился куда-нибудь и не поранился.

— Киска, ты где? — тихо позвал он и медленно пошел по сеновалу, отыскивая непоседу.

Заканчивая обход сеновала, Гейбриел вдруг замер от неожиданности, открыв рот. Рыжий котенок прижался к девушке, которая крепко спала. Гейбриел уставился на нее и даже дышать перестал.

Он понятия не имел, что она тут делает, но ее красота потрясла его. Он остолбенел и не мог оторвать от нее глаз.

Кто же она такая?

Девушка устроила себе гнездышко в копне сена, плотно завернувшись в грубый шерстяной плащ. Край ее юбки приподнялся, открыв взору изящную лодыжку.

Гейбриел медленно присел на корточки и с замиранием сердца стал разглядывать ее.

Это была скромно одетая простая деревенская девушка, правда, с весьма экзотической внешностью. Одни ее густые кудрявые черные волосы чего стоили! Заметив легкую смуглость ее кожи, он подумал, что в ней, возможно, течет цыганская кровь, потому что типичной английской розой ее уж, конечно, нельзя было назвать.

У нее были очень черные брови и такие же черные роскошные густые ресницы, четко очерченный нос, высокие скулы и весьма решительная линия подбородка. Крупные пухлые губки слегка приоткрылись во сне.

Гейбриел с трудом проглотил комок, образовавшийся в горле, и усилием воли подавил волну неожиданно вспыхнувшего, давно забытого желания, а пока он, словно завороженный, разглядывал ее, до него постепенно дошло, почему она оказалась здесь.

Ох, пропади он пропадом, его братец, негодяй этакий!

Старая ферма находилась слишком далеко от города, чтобы эта девушка забрела сюда случайно. Нет, ее, должно быть, прислал его братец Дерек, черт бы его побрал!

Гейбриел вспомнил, как этот шалопай не так давно шутливо пригрозил ему: «Я найму какую-нибудь соблазнительную девицу без строгих моральных устоев и уговорю ее приехать сюда и позаботиться о тебе». Под этим он подразумевал, естественно, девушку, которая будет удовлетворять его плотские желания. «Разве я не добрый и заботливый брат, а?» — добавил он.

Гейбриел понимал, что Дерек делает это из самых лучших побуждений. Ни для кого не было секретом, что вся его семья тревожилась о нем, а больше всех — его младший братец Дерек, который был не только братом, но и самым близким другом и однополчанином в Индии. Дерек любил земные блага, был человеком здравомыслящим и не видел смысла в эксперименте с исцелением души, затеянном Гейбриелом в этой глухомани.

Но сейчас, глядя на девушку, которую Дерек выбрал для него, Гейбриел мог сказать в адрес брата лишь одно: этот дьяволенок точно знал, какие женщины ему по вкусу. И если он не проявит осторожность, эта красивая девушка быстро заставит его плясать под свою дудочку.