Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков - Владимир Митрофанов

У него была машина — раздолбанная «семерка» грязно-морковного цвета, ранее называвшегося «рубин 110», с пробегом, кажется, тысяч двести. Бегала она, впрочем, довольно резво, хотя и на скорости больше 70 километров в час ощутимо вибрировала — надо было менять крестовину карданного вала.

За машиной своей, хотя и проклинал ее (но только когда она это не слышала — где-нибудь подальше от нее, поскольку считал за одушевленное существо, которое может обидеться и запросто сломаться в самый неподходящий момент) и постоянно собирался менять на какую-то мифическую иномарку, Кот следил тщательно: чуть ли не раз в три месяца менял масло, чуть реже тормозную жидкость и колодки тормозов, трубки и другие части, которые, может, и не требовали такой частой замены, но которые можно было заменять самостоятельно без особых усилий и хлопот. Нередко призывал Ванечку послушать, как ровно работает мотор. Ванечка ничего особенного в тарахтении не слышал, но согласно кивал головой. Ванечка в основном боялся внезапного проваливания прогнившего пола и собственного выпадения на дорогу на полном ходу и поэтому старался поджимать ноги.

Впрочем, и отрицательных черт в характере Кота было немало. Во-первых, он много курил. Во-вторых, постоянно трепался за рулем. Еще иногда на него нападал словесный понос.

Женщин на дороге Кот ненавидел люто, нещадно крыл их матами, хлопал ладонями по рулю:

— Вот, блядь, дура, ну, куда ты лезешь! Кто ж так ездит! Ебаныйтывротблянахуй, кому права дают в этой стране!

Или:

— Гляди-гляди, едет за нами, сука ебаная, ребенок в машине, а она треплется по телефону и никак не может отлипнуть. Засунь мобилу себе в пизду!

Коту, проживавшему в трущобе в самом центре Петербурга у Пяти Углов, Ванечкина квартира понравилась главным образом тем, что из окна были видны деревья.

— Классная квартирка!

— Да тут все трубы ржавые, надо менять! Причем, лучше во всем доме. Наверху живет безумная старуха, постоянно меня заливает на кухне и в туалете.

— Это фигня. Радуйся! У меня вообще своего жилья нет! По сути, я — бомж!

Сам Кот снимал квартиру на улице Рубинштейна у самых Пяти Углов — в самой настоящей трущобе: вход со двора-колодца на черную лестницу, пятый этаж без лифта. Ступени на лестнице были липкие, словно залитые жиром. На площадках стояли консервные банки, битком набитые рыжими жухлыми окурками. Там даже кошки не жили.

Итак, прилипая к ступеням, поднимаешься на пятый этаж. С лестницы сразу попадаешь в кухню с маленьким окошком, выходящим в настоящий двор-колодец шириной всего метра три, забитый мусором почти до уровня второго этажа. В квартире было две сумрачные комнаты, окна которых выходили в другой колодец — пошире, на стенах — портреты неизвестных людей и дурные копии знаменитых работ. Одну копию Ванечка сразу же узнал: Аленушка оплакивает братца Иванушку на берегу на камне, только автора забыл — то ли Саврасов, то ли Васнецов, то ли Серов — что-то такое, в школе, помнится, писали по этой картине сочинение. Только Аленушка тут получилась какая-то косая — чистая ведьма, хоть саму ее топи.

Централизованного горячего водоснабжения тоже не было на кухне висел на стене газовый водогрей. При открывании крана раздавался сильный хлопок, от которого во всей квартире дребезжали стекла.

Платил Кот за квартиру по питерским меркам не слишком и дорого, поскольку снимал ее у каких-то своих знакомых — чуть ли не у дальних родственников, но и все равно получалось немало. У этой берлоги имелся, конечно, и свой шарм — это была подходящая нора для студентов, художников и молодоженов без детей. Все эти неясные картины на стенах, ловцы снов, музыка ветра, позванивающая на сквозняках, струящихся из перекошенных оконных рам, создавали некую романтическую ауру. В ванную комнату, совмещенную с туалетом, прямо из кухни вела дверь с рифленым матовым стеклом. Если присмотреться, можно было увидеть силуэт моющегося или сидящего на унитазе человека. Кот все время собирался повесить туда занавеску, но руки не доходили. С появлением в его квартирке Валентины, там, в общем-то, стало даже уютно, к тому же было близко до Невского проспекта. Всегда можно сбегать в кино на ночной сеанс или просто погулять в центре, не завися от транспорта и разводки мостов. Ванечка же на своем Васильевском острове, был заперт там с часу до пяти ночи.

Кот рассказал про себя:

— Я почти год проработал на хозяина в одной строительной фирме. И, наверно, если послушать других, на, в общем-то, хорошего хозяина. Пахали много, но и получали вроде как неплохо. Всеми делами занимался управляющий. Сам хозяин за все время приехал на своем «мерсе» только один раз, помнится, походил по площадке с брезгливым выражением лица, потом свалил в аэропорт — ему нужно было в Мюнхен на Октоберфест — его давняя ежегодная традиция. Кстати, был он тогда с любовницей, понятно моделью лет двадцати. Они тогда посмотрели на нас со скукой, как на предметы обихода вроде пылесоса. И я вдруг почувствовал себя древнеримским рабом. Кому-то, может, и нравится быть рабом, но только не мне! В этом мире надо быть только хозяином! — заключил Кот.

Ждали они не долго. Вошел щуплый парень лет под тридцать в очках, и сказал, заглядывая в бумажку:

— Я — Корабельников Александр, сотрудник технического отдела, и я познакомлю вас с основными направлениями нашей работы, к которой вы приступите после того, как пройдете обучение. Вы уже знаете, что по закону, желающий стать сыщиком должен окончить профильное учебное заведение, имеющее лицензию Минобрнауки или департамент образования Петербурга. Достигшие 18 лет граждане после окончания школы могут пойти на очное обучение по специальности «частная охранная деятельность» и «частная сыскная деятельность». Обучение в среднем занимает один месяц при шестидневной учебной неделе. Для лиц, имеющих опыт охраны, проходивших службу в оперативных или следственных подразделениях органов МВД, ФСБ или Вооруженных силах, достаточно двух недель. То есть, вам придется проходить полный курс. — Он сделал паузу, поднял глаза на парней. — Вы получите оба сертификата и удостоверение личности частного охранника, фотографии на которое вы сегодня сдали. Помните, как и любой частный бизнес в России — охранный бизнес находится под постоянным давлением государственных структур. В нашем случае это МВД. Практически все запрещено. Большая часть того, что делаем мы, да и все частные охранные предприятия — незаконно, как, впрочем, — тут Корабельников ухмыльнулся, — и большая часть того, что делают государственные службы, постоянно обирая граждан путем вымогательства и взяток. Огнестрельное оружие теперь запрещено, также запрещено использовать скрытые видеокамеры и «жучки». И я в какой-то мере с этим согласен: тут слишком много возможностей сбора компромата, поскольку камеру можно поместить в туалете, раздевалке, спальне, бане, а это места, где человек хочет побыть один или максимум вдвоем. А скрытая камера — реальное вторжение в личную жизнь. Впрочем, это мало кого волнует, но камеру можно поместить в комнату, где ты берешь взятку, пялишь несовершеннолетнюю проститутку или мальчишку с вокзала. Вот!

Он показал что-то типа спичечного коробочка — это тоже оказалась камера.

— Такие штучки теперь запрещены, легально можно снимать обычными камерами, фотоаппаратами и записывать на диктофон. Следить за людьми также нельзя, хотя это и есть наш бизнес. Короче, закон написан так, что к нам всегда можно придраться. Поэтому наша задача работать так, чтобы против нас не оставалось никаких улик. Муж хочет посмотреть, что делает его жена, когда он в командировке. Поэтому приходится работать на грани. Прослушивать телефонные переговоры официально нельзя, хотя мы имеем техническую возможность фиксировать важные разговоры, не уведомляя об этом никого.

— Как? — всунулся Кот.

— Узнаешь в свое время! — снова ухмыльнулся Корабельников. — Технические средства — наши основные добытчики информации, поскольку нам нужны документальные визуальные свидетельства. Люди не очень доверяют телефонным записям. Впрочем, ревнивцы те готовы верить всему: у них, как говорится, каждое лыко в строку. Также по заявке фирм мы осуществляем проверку партнеров перед предстоящей сделкой: нет ли за ними криминала или кидалова, не фиктивная ли это фирма, не однодневка ли, которая может забрать деньги и исчезнуть. Для этого у нас имеется постоянно пополняемая база данных. Мы вводим туда практически все фирмы, выходящие на рынок Петербурга. Обмениваемся информацией с другими агентствами в крупных городах, в частности, в Москве, Нижнем Новгороде, Самаре, Екатеринбурге. Наше агентство занимается также проверкой персонала для средних компаний, не имеющих собственных служб безопасности.

Потом еще Корабельников уточнил:

— Тут спрашивали, откуда мы берем информацию? Покупаем. Информация — хороший товар. Это еще и подработка людям, которые сидят на больших информационных базах или имеют к ним доступ. Шеф контактирует с ними по своим каналам. Кроме того, имеется свой круг постоянных клиентов из фирм, которые считают, что проверка персонала перед приемом на работу себя окупает. Может поступить какой-нибудь мошенник или шпион конкурента, поэтому мы проверяем резюме кандидатов. Проверяется официальная база, то есть наличие судимостей, затем неофициальная: проходил ли он когда-нибудь по каким-нибудь грязным делишкам. На некоторых лиц такая информация иногда добывается более глубоко. Например, поскольку человек в жизни не меняется, полезно знать, что он из себя представлял в детстве и юности. Например, можно найти его школьного друга, учительницу и получить достаточно объективную оценку искомой личности. Бывает, что женщины проверяют своих женихов, но еще чаще матери проверяют женихов своих дочерей: женаты они или нет, нет ли у них кого-нибудь типа второй гражданской жены, то есть незарегистрированной сожительницы, детей от прежних браков, также родители проверяют друзей своих уже подросших детей — не наркоманы ли они.