Ваше Сиятельство 9 (+иллюстрации) - Эрли Моури

на удивление быстро, хотя не так точно, как хотелось. Теперь магазины и «Кобры» и «Стальной Правды» были пусты. И если бы появился кто-то еще из недругов мисс Милтон, то этот бой мог кончиться для нее печально. «Вот в этом минус», — отметила для себя Элиз: — «Если стрелять сразу с двух рук, то не перезарядишься быстро. Тем более не перезарядишь остробой — он сложнее в заряжании».

— Не убивайте! Госпожа, умоляю! Пожалуйста, добрая госпожа! — Григорий только сейчас смог открыть рот. Вокруг него лежало три трупа, четвертый из господ, которых он вызвался проводить к рыбному складу, был жив, потом как судорожно вздрагивал и пытался дотянуться до остробоя.

Медленно подняв руки, Григорий опустился на колени. Мисс Милтон подошла ближе, на ходу перезаряжая «Steel Truth». Все-таки он был удобнее «Кобры», и главное, не производил много шума.

— Добрая госпожа? — переспросила Элиз молодого грузчика, сделала еще шаг и наступила на руку человеку, пытавшемуся дотянуться до остробоя.

— Я не с ними, добрая госпожа! Честное слово! — выпалил Григорий, глядя на незнакомку словно на богиню смерти.

— Не мешай мне. Я хочу поговорить с ним, — сказала Элиз, потом резко ткнула ногой раненого в бок и спросила по-английски. — На Уэйна работаете, сволочи⁈

Тот зарычал в ответ от боли и злобы.

— Тебе помочь заговорить? — баронесса навела остробой на его ногу пониже колена и плавно нажала спусковую скобу.

Раздался щелчок, и раненый заорал.

— На виконта Коллинза! — прорычал тот, хрипя от боли.

— Сколько осталось в эрмике?.. — Элиз не сразу вспомнила марку машины, названую кладовщиком. Потом добавила для ясности: — Сколько ваших в «Мармуте»?

— Трое! — проорал он. — Трое и драйвер!

— Хорошо, — Элиз отбросила ногой валявшийся рядом остробой, и теперь, обратив внимание на Григория, сказала ему: — Беги отсюда! Но пока я не уйду, молчи, о том, что видел.

— Да, добрая госпожа! — он трижды поклонился ей, вскочил и побежал.

Баронесса пошла к распахнутой двери склада, где должен был ждать ее Иосиф Семенович. Но на полпути вдруг резко повернулась и выстрелила в раненого, с которым только что говорила. «Добрая госпожа…», — мысленно произнесла Элиз и оправдываясь перед собой, добавила: — «Он бы не выжил — так лучше мне и ему».

Когда она вошла в склад, то увидела напуганного Иосифа Семеновича. Его большие, вытаращенные глаза смотрели на нее. Кто-то, видимо стоявший несколько секунд назад рядом с кладовщиком, мигом скрылся в главном складском помещении. Элизабет увидела лишь мелькнувшую тень, услышала торопливый топот.

— Госпожа… Мисс Милтон!… — простонал Иосиф Семенович.

Убрав в кобуру остробой, англичанка подняла к кладовщику вопросительный взгляд серых красивых глаз.

— Вы же сказали, что только хотите поговорить! — выдохнул он.

— Я и поговорила. Как, по-вашему, я должна разговаривать с людьми, которые хотят меня убить? Вашего Гришку не тронула, и он назвал меня «доброй госпожой», — баронесса улыбнулась, ей на самом деле было приятно это мимолетное воспоминание. Элизабет восприняла его, как явный диссонанс по сравнению с эмоциями, которые подарили ей люди герцога Уэйна. Хотя перед смертью тот раненый назвал другого человека, которому они якобы подчинялись: некого виконта Коллинза.

— Вы понимаете, что теперь здесь будет? — снова простонал кладовщик.

— Понимаю. Давайте к делу, Иосиф Семенович. Мне нужно выехать отсюда. У вас же есть эрмик? Вывезите меня хотя бы на квартал-другой отсюда. Если вас заподозрят, будто вы оказывали мне содействие, то скажите… — мисс Милтон неторопливо вытащила из кобуры остробой, — скажите, что я угрожала вам оружием. Если желаете, для убедительности могу прострелить вам, например, руку.

— Госпожа! Пожалуйста, не надо! Вывезу вас куда пожелаете! Только уберите эту штуку! — его глаза покосились на вороненый ствол остробоя.

— Вот и хорошо. При этом еще и заработаете. Выплачу 500 рублей, если буду довольна вашей услугой, — «Стальная Правда» вернулась под куртку баронессы. — А теперь скорее! Бегом к вашему эрмику! Бегом!

Прошло не более пять минут, как темно-синий «Енисей» Иосифа Семеновича подкатил к воротам товарного двора, выходившим на Каретную.

— Тот «Мармут», о котором вы говорили, стоит слева или справа? — спросила мисс Милтон, сидя на заднем диване и вглядываясь в окно.

— Как я понял, справа. Напротив «Севанские лаваши», — произнес кладовщик, с напряжением ожидая, когда откроют ворота. — Повернуть налево?

— Нет, направо и когда приблизитесь к этому «Мармуту», сбавьте скорость до минимума. Если я скажу остановиться, то будьте готовы, — сказала Элизабет, откинув край куртки, накрывавший рукоять остробоя.

— Что вы задумали⁈ — всполошился Иосиф Семенович.

— Поезжайте! Поезжайте! — настояла баронесса, видя, что ворота уже открылись.

* * *

Дернув рычаг, я снова запустил двигатель. Устройство здесь такое же, как и на эрмимобиле или в больших роботах. Энергию они также получают из эрминговых потоков, а сам двигатель работает на принципе магнитоэлектрического взаимодействия кристаллов бирсида. Для обеспечения электроэнергией в катере также установлен паровой котел, питающий турбину электрогенератора.

Я сдвинул рычаг хода на вторую позицию, и повернул штурвал, стараясь направить катер к южной оконечности острова. Увы, курс почти не изменился. Поток, несущий нас, был столь сильным, что суденышко стало игрушкой морской стихии и было почти неподвластно мне. Отжав рычаг хода до конца, я снова налег на штурвал. Катер дал крен на левый борт и лишь немного изменил курс. Вглядываясь вперед в надвигающихся сумерках, я разглядел, что недалеко от скалистого берега появляются белые буруны в набегающих волнах, а значит там рифы. Если катер налетит на них, то нам точно придется несладко, и Посейдон вполне может посодействовать, чтобы это день стал моим последним днем жизни в теле графа Елецкого.

— Оля! — позвал я.

Княгиня, наверное, не слышала — слишком громко ревел ветер, грохотали волны.

Тогда оставил штурвал, в три длинных шага подбежал к двери в каюту, распахнул ее, уцепившись за поручень.

— Оля! — снова крикнул Ковалевской.

Она в самом деле спала. Наверное, подобное бывает на нервной почве: сознание, стараясь сбежать от жутковатой реальности, проваливается в сон. Услышав мой голос, Ольга встрепенулась.

— Почти приплыли! — крикнул я. — Причаливание может выйти очень жестким! Таким, что придется искупаться! — предупредил я, стараясь не слишком ее испугать, но при этом зная, что мы можем вообще не добраться до берега живыми.

— Что мне делать⁈